class="p1">— А дети?
Наташа фыркнула, а после встала и потянула меня за собой.
— Пара недель еще, — пробурчала она и потащила меня в другие покои под недоуменные взгляды. — Скоро вернемся, — бросила она следом.
И все же у меня сама потрясающая женщина на свете. Моя любовь, моя нежность, человек, с которым я понял, кто я на самом деле.
С ней никогда не бывало скучно. С ней всегда было о чем поговорить. Она — это все лучшее, что было во мне.
И, наверное, на миг, всего на миг, я понял Градора. Ведь я даже представить не мог свою жизнь, если бы она исчезла.
Она счастье. Она смысл. Она радость. И совсем скоро ее станет больше… даже не так. Нас станет больше. Ведь наши дети будут отражением нашей любви.
Любви, которая смогла победить не только волшебные испытания, но и самые обычные ссоры, обиды и недопонимания. Ведь настоящая любовь — это уважение, забота и принятие. Как когда-то и сказала моя мама. И теперь мы стали настолько взрослыми, и этой любви стало настолько много, что пришла пора поделиться ею и с нашими детьми, научить их любить так же. Чтобы однажды и они нашли такую любовь.
Глава 67
Тиамат
Я стояла и смотрела на то, как мой пра-пра- и много раз правнук пытался дергать кошку за хвост. Наташа тут же села рядом с мальчишкой и начала учить его, что так делать нельзя. А я с интересом наблюдала, как мальчик сначала непонимающе поджимает губы, а после соглашается с матерью.
И вот они уже вместе гладят кошку по голове. В то время как маленькая девочка, моя пра-пра-правнучка, что-то рисует.
— Я знал, что ты здесь, — раздался знакомый голос. Внутри все дрогнуло. Но ведь я богиня и никогда не покажу слабости. — Я боялся, что ты снова спрячешься и заснешь.
— Я пыталась, — честно сказала и повернула голову к Керуну, — не смогла.
Керун подошел ближе и тоже начал смотреть за нашими правнуками.
— Думаешь, они справятся? Смогут стать хорошими родителями?
Я делала вид, что мне безразлична компания мужа. Но сама была рада слышать его голос.
— Думаю, они будут лучше, чем мы. Ведь они смогли многое, чего мы не смогли.
Рейн подошел к Наташе и обнял за талию. Притянув ее, сказал что-то жене на ухо, и она улыбнулась.
— Тиа… Я устал, — Керун возник напротив меня. — Я думал, мы поговорим еще тогда, когда нам пришлось останавливать наших сыновей. Но ты пропала. И я так долго ждал…
— Ждал чего? — спросила я небрежно, и неожиданно Керун взял меня за руки.
— Я бы никогда тебе не изменил, моя гордая красавица. Я был так оскорблен, не видел ничего дальше своей гордыни… Знаешь, почему наши сыновья, такие прекрасные, такие добрые и полюбившие земных дев всем сердцем, так испортились? Потому что мы с тобой сначала дали им пример настоящей любви, а потом растоптали его о ссоры и обиды.
— Мы не справились, да, — подтвердила я, борясь со слезами. Богиня, сильнейшая, а сама пытается сдержать простые женские слезы.
Слезы о том, что была плохой матерью, что потеряла любовь собственного мужа, что настолько стала недосягаемой для собственных внуков. Что стала чужой, ненужной, нелюбимой.
— Тиа, Тиа, — Керун коснулся пальцами моей щеки, а я попыталась сохранить гордость, попыталась отступить, но он не отпустил. — Посмотри на меня!
— Мы все испортили, ничего не вернуть, Керун. Мы потеряли друг друга, потеряли наших детей, все потеряли…
— Но мы все еще здесь, — резко оборвал меня он. — Мы здесь, Тиа. И наши дети. Они тоже здесь. Они так же, как и мама Наташи, охраняют свои семьи.
— Лучше спать, — попыталась я ускользнуть от Керуна. Но в этот раз муж не собирался меня отпускать, он лишь позволил мне развернуться и тут же прижался со спины.
— Посмотри на них, Тиа. Они наше наследие. И они здесь, прямо сейчас, видишь?
Я видела. Видела то, как Наташа счастлива с Рейном. То, как она смотрела на него. А он — на нее. Как их дети брали лучшее от них, по крупице, но они вкладывали самое главное.
— Они научат их всему, чему должны.
— И нас.
Я посмотрела на мужа.
— Я тоже устала, — честно сказала я. — Но больше не хочу спать.
КОНЕЦ
— Прости меня, Тиа.
Я замерла, не веря, что он это сказал, и все же из глаз пошли предательские слезы. Я ждала этих слов так долго, что мне казалось, это сон.
— И ты меня прости. Я столько всего натворила из-за ревности.
Всего один шаг, и вот мы уже не боги. Мы муж и жена. Влюбленные, родители и даже многократно бабушки и дедушки. Мы та пожилая пара, что перенесла вместе столько горя и несчастья. Но до сих пор осталась вместе.
Мы день и ночь, гордость и смирение, обида и прощение.
Эти широкие плечи и теплая энергия дня. Без него мне было холодно. Без него мне было тоскливо.
Разве может ночь быть прекрасна, если ее не озарит утренний свет? Или день — может разве радовать он нас, если следом не накрывает тень ночи?
— Я так тебя люблю, моя великая богиня. Вечность без тебя настоящее проклятье.
— И я тебя люблю, мой бог, без тебя я так замерзла.
— И я тебя согрею, только умоляю, больше не убегай, моя луноликая красавица.
Чувствую что-то холодное. Так странно, поднимаю голову и вижу слезы на щеках Керуна. Это вызывает улыбку.
— Мы еще можем все исправить?
— Мы уже все исправили, ты только посмотри.
И я опускаю голову. Я вижу наших внуков. Наше наследие. Они добрые, чистые, искренние. Они так же ошибались, бились, но в них победило добро, победила вера в чудо и любовь.
И я вспомнила историю каждого из них. Ярридора, Кассиодора, Террадора, Искадора и, конечно же, историю Рейндора и Наташи.
Историю, которая была так похожа на нашу. Но отличалась тем, что они впустили любовь гораздо раньше в свои сердца. Отпустив все лишнее.
А мальчик снова потянулся к кошке, но в этот раз не стал дергать ее за хвост, а легонько погладил по голове. И когда его младшая сестренка оказалась рядом, она так же села и протянула
