"Заклинание левитации! — скомандовал дух, и на мое удивленное "Что?" пояснил: — Я говорю, ты повторяешь".
— Заклинание левитации! — крикнула я застрявшему на обрыве лорду.
"Или ловчая сеть на выступ… да хоть на тот, в виде волчьей головы!" — продолжал давать указания мой напарник, и я тут же озвучивала их, ибо больше ничем не могла помочь попавшему в беду человеку. Все что у меня было — это призрачный облик, голос и способность останавливать время вокруг того, на кого я смотрю в момент активации артефакта. Немного! Но и не мало. Потому что иногда людям, находящимся в смятении, жизненно необходимы правильные приказы. Именно благодаря им заклинатель выбрался наверх, а потом вышел и из окружения снежных духов, натравленных на него чертогами.
Но едва мужчина обратился ко мне, чтобы что‑то сказать, как Чарчис "завопил": "Пятая справа! Быстро, фея!" И я растворилась в воздухе, отменив тем самым эффект "заморозки" для снежного бурана. По заверениям обитателя часов, после того как повелитель времени вмешивается, участник автоматически выбывает из состязаний, поэтому порождения "ледяных" пещер его больше не трогают. Очень хотелось на это надеяться, потому что вернуться обратно я сейчас просто не смогла бы, оказавшись в каменной ловушке вместе с женщиной — архитектором, которая стояла среди надвигающихся на нее глыб и сплетала какое‑то заклинание, едва заметно шевеля губами.
Увидев меня, материализовавшуюся напротив, участница испытаний отрицательно мотнула головой и продолжила свое занятие. Даже зная, что могу легко проходить сквозь стены, я чувствовала себя на стремительно уменьшающемся участке пространства затравленным зверьком, которого вот — вот раздавят. А та, кого мне требовалось спасать, напротив, выглядела собранной и решительной. Настоящая леди, не то что…
"Потом самобичеванием займешься! — обрубил поток моих мыслей дух. — Сейчас сфокусируй на ней взгляд и дожидайся моего сигнала. Эта самоуверенная дурочка может не рассчитать силы, и ты потом себя живьем сожрешь за ее гибель".
К счастью, силы леди рассчитала, и вместо того, чтобы стать свидетелем ее глупой смерти, я имела честь наблюдать, как работает архитектор Триалина. От ее рук во все стороны хлынуло сияние. Соприкоснувшись с ним, каменные стены начали выгибаться, образуя сомкнувшуюся над нашими головами сферу, внутри которой мы в конечном итоге и оказались.
— А дальше что? — спросила я тяжело дышавшую женщину, так как раздавить ее, может, и не раздавило, но в каменный плен она точно попала. И теперь даже я ей помочь не могла, потому что смысла в "замораживании" времени просто не было.
— Передохну и проложу тоннель, еще узнать бы, какая из стен тоньше, — проговорила собеседница, оглядывая идеально ровную ловушку, подсвеченную голубым сиянием "светлячка".
— А! Это мы сейчас выясним, — обрадовалась я тому, что все‑таки могу быть полезной, и… привычно шагнула в каменную толщу, чтобы, измерив шагами расстояние, выйти наконец в одной из многочисленных пещер.
Так как другие нити пока не требовали моего внимания, балансируя на грани бледно — розового цвета, я не поленилась найти самую подходящую для тоннеля стену и даже полюбовалась на то, как леди с помощью магии прокладывает себе выход на свободу. Мне эта женщина понравилась: ее бесстрашие и упрямство вызывали восхищение, а сила воли и профессионализм — уважение. Окажись я на ее месте, наверняка бы запаниковала, как тот заклинатель, который на волоске от смерти перезабыл все, чему учился. А леди с черно — белыми косами, уложенными аккуратной корзиночкой на голове, наоборот, в минуту опасности выложилась по полной и не только спасла себе жизнь, но и не выбыла из соревнований. Если бы я всей душой не болела за Гидеона, выбрала бы своей фавориткой именно ее, а так лишь попросила быть впредь осторожней.
Покидая это место, я думала, что удастся немного передохнуть, но едва мы с Чарчисом вернулись в пещеру, где находились изначально, как очередная нить начала стремительно наливаться красным, и, не дожидаясь приказа духа, я дернула за нее, чтобы перенестись на край скользкого, словно каток, обрыва, на котором отбивался от трех снежных монстров один из стражей. В первый момент меня охватил такой ужас, что я забыла, что надо делать, глядя широко раскрытыми глазами на серебристо — белых чудовищ, похожих на помесь диких котов с огромными волками. Они напоминали ожившие статуи. Казалось, ударь по ним, и эти страшилища обратятся в сугробы, но как не хлестал их сверкающими кнутами лорд, жуткие твари не рассыпались, а все сильнее теснили мужчину на скалистый уступ, где стояла я.
Хищные, злые, голодные "статуи" с огромными ледяными клыками и когтями, способными без труда перерезать человеческое горло. С алыми всполохами в "мертвых" глазах и с утробным рычанием, от которого в жилах стыла кровь. Моя так точно стыла! И все же, отрезвленная ментальным окриком Чарчиса, я приготовилась остановить монстров, однако заметно израненный страж, хлестнув напоследок ближайшего по оскаленной морде, резко развернулся и бросился к обрыву. С удивлением обнаружив на пути повелителя времени, мужчина инстинктивно отклонился в последний момент, но все равно зацепил меня рукой. И если моей проекции от подобного соприкосновения было ни холодно ни жарко, то часы, получившие внезапный толчок, полетели в пропасть вместе с прыгнувшим туда стражем. А с часами и я.
Последнее, что увидела перед падением, это озадаченные морды белых зверюг, смотрящие на нас с утеса. Монстры удалялись, их фигуры становились все меньше, а окружающее пространство — темнее. Паника нарастала, душила незримыми щупальцами, мешала дышать, двигаться… мыслить. Чарчис что‑то "кричал" мне, пытаясь привести в чувства, но я не понимала. Слышала знакомые слова, а смысл фраз ускользал из‑за свиста в ушах и липкого страха, превращавшего мысли в желе. Сейчас я особенно хорошо понимала того лорда, что забыл нужные заклинания в самый ответственный момент. Потому что и сама ничего толком не соображала.
"Глаза закр — р-рой!" — "рявкнул" дух, и с третьего раза я подчинилась, не желая видеть, как мы разобьемся.
А в следующую секунду моя рука, помимо воли, дернулась, словно что‑то поймав, и… падение прервалось весьма ощутимым приземлением на неровную поверхность. Поднимать веки все еще было страшно, и я, наверное, еще долго бы так сидела, сжимая пальцами целые и невредимые часы, если б не пропитанный насмешкой голос, от глумливых интонаций которого захотелось снова куда‑нибудь провалиться.
— Вот так сюрприз! Не прошло и часа, а ты уже меня нашла. Соскучилась, феечка? — подходя ближе, спросил лорд Дигрэ.
