— Это не важно.
Отчасти я хотела ударить его по лицу, даже за такое предположение.
— Важно, — он вздохнул. — Знаешь, когда в Вегасе повалило все то дерьмо, у меня были сомнения. Когда я увидел, что Пэриса убили, а потом Эндрю и Эш, я спросил себя, сделал бы я то же самое снова, тем же способом, зная о риске.
— Дэймон...
— Дело в том, что я знал о риске, когда выходил из машины. Я знал, что могут погибнуть люди, и меня это не остановило. А когда я осмотрелся и увидел, что ты стоишь там живая и невредимая, я знал, что сделал бы все это снова.
Его яркие изумрудные глаза остановились на мне. — Я бы сделал это, Кэт. Как невероятно эгоистично? Как безобразно? Думаю, после этого я достоин твоего отвращения.
— Нет, — сказала я, а потом повторила еще раз. — Я поняла, о чем ты, Дэймон. Это не заставит меня возненавидеть тебя.
Он стиснул челюсти. — А должно.
— Слушай, я не знаю, что сказать. Правильно ли это? Возможно, нет. Но я понимаю. Я понимала, почему Мэтью предал Доусона и Бет, а потом пытался предать нас. Мы все совершаем безумные вещи, чтобы защитить тех, кого любим. Возможно, это не правильно, но... но это правильно.
Он уставился на меня.
— И ты не можешь наказывать себя за это. Не после того, как говорил мне, что я не могу наказывать себя за то, что из-за принятых мной решений произошло с Адамом.
Мое дыхание дрожало.
Я хотела стереть боль с его глаз. — Я не смогла бы возненавидеть тебя. Никогда. Я люблю тебя, не зависимо ни от чего. И не важно, что произойдет в будущем или что произошло до этого.
Слезы жгли глаза. — Я всегда буду тебя любить. И мы вместе. Это никогда не изменится.
Ясно?
Когда он ничего не сказал, мое сердце пропустило удар. — Дэймон?
Он переместился так быстро, что испугал меня. Он снова поцеловал меня. Поцелуй не был сладким и нежным, как предыдущий. Он был яростным, напряженным и мощным — благодарность и обещание в одном флаконе. Этот поцелуй разбил меня вдребезги, а потом собрал по кусочкам.
Его поцелуй... создал меня.
Он создал меня.
И поэтому я знала, что это было обоюдно. Он создал меня, а я создала его.
ДЭЙМОН.
Поездка с Доусоном в город на удивление прошла без приключений. Мы быстро купили необходимое. Но нам не удалось избежать ни газет с изображениями светящихся фигур, изображенных на страницах, ни подслушанных в очереди разговоров. Некоторые из них были просто безумными, но напряжение окутывало людей в магазине, в маленьком городке возле озера, за тысячи километров от Вегаса.
Из того, что нам удалось выяснить, правительство не сделало никаких официальных сообщений, за исключением объявления чрезвычайного положения в Неваде и обозначения «ужасающих действий», как террористического акта.
Дела становились все хуже. Не только с человеческой точки зрения, но и с точки зрения Лаксенов. У многих из них не было никаких проблем с проживанием в тайне. А мы на все это наплевали. И потом были те, кто получит преимущество от хаоса, как Люк и сказал. Я не мог ничего поделать, все думал об Итане Уайте и его предупреждении.
Когда мы вернулись в дом, было поздно, Кэт с Ди приготовили спагетти. В основном это была стряпня Кэт, так как Ди все старалась разогреть своими руками, что обычно имело катастрофические последствия. Бет помогала с чесночными гренками, и было приятно видеть, что она встала и двигается. Я почти не мог вспомнить, какой она была до Дедал. Я только знал, что тогда она была более разговорчивой.
И больше улыбалась.
После я помог Кэт убраться. Она мыла посуду, а я вытирал. Кухня была оснащена посудомоечной машиной, что Люк посчитал нужным подчеркнуть, но я подумал, что нудная работа успокаивает. Никто из нас не разговаривал. В этом было что-то интимное, наши локти и руки соприкасались.
Каким-то образом у Кэт на носу оказалась пена. Я вытер ее, и она усмехнулась, видеть ее улыбку все равно, что нежиться в солнечных лучах. Она заставляла меня думать и чувствовать много всего, включая отвратительные вещи, о которых я бы никогда не сказал вслух.
Когда мы закончили, она едва могла держать глаза открытыми. Я проводил ее в гостиную, и она плюхнулась на диван. — Ты куда? — спросила она.
— Собираюсь закончить на кухне, — я набросил на нее старое лоскутное одеяло. — Отдохни немного. Я скоро вернусь.
Проходя через комнату отдыха, я услышал, как Арчер и Ди разговаривают в одной из комнат. Я уже находился на полпути туда, когда остановился. Я выругался себе под нос. Ди нужно было с кем-то поговорить. Просто я бы хотел, чтобы это был не он.
Я стоял в темном коридоре, таращась на безвкусные деревянные панели, Бог знает сколько, прежде, чем заставил себя вернуться в кухню.
Ди не возьмет его в Олив Гарден. Это недопустимо.
Схватив мокрое полотенце для посуды, я кинул его на стол и отчистил грязь после Люка.
Привычки парня и спагетти плохо совмещались. Закончив, я взглянул на часы. Почти полночь.
— Ты солгал Кэт.
Я обернулся на звук голоса своего брата, уже зная, о чем он говорит. — Ты бы сделал то же самое.
— Да, но рано или поздно она узнает.
Подняв со столешницы бутылку воды, я осторожно подобрал следующие слова. — Последнее, что я хочу, чтобы она знала, это то, что ее лицо во всех национальных новостях.
Помимо беспокойства о том, что это значит для нее, она станет волноваться о своей маме... прямо сейчас мы ничего не можем с этим поделать.
Доусон оперся о столешницу и сложил руки. Он уставился на меня, а я на него. Зная, что означал этот взгляд, опущенные брови и решительно поджатые челюсти, я вздохнул. — Что? — потребовал я.
— Я знаю, о чем ты думаешь.
Я легонько постучал пальцами по бутылке с водой. — Да?
— Вот почему ты играешь в Домохозяйку Сьюзи. Ты задаешься вопросом, что ты затеял.
Я долго не отвечал. — Да, я задаюсь таким вопросом.
— Это был не только ты. Это были мы все. Мы все сделали это.
Доусон остановился, уставившись в окно над раковиной в темную пустоту, которая окружала дом.
— Я бы сделал это снова.
— Да? Зная, что Эш и Эндрю умрут?
Их имена резанули меня острой болью.
Он пробежал рукой по волосам. — Не думаю, что ты хочешь, чтобы я отвечал на этот вопрос.
Я кивнул. Мы отвечали на этот вопрос одинаково. О чем это говорит?
Доусон выдохнул с трудом. — И, все-таки, дерьмо какое-то. Господи, они были нам как семья. Без них все уже не будет прежним. Они не заслужили такой смерти.
Я потер челюсть. — И Мэтью...
— Засранец Мэтью, — выплюнул он, прищурив глаза.
Отложив в сторону бутылку, я посмотрел на своего брата. — В каком-то смысле мы сделали то же самое, брат. Мы рисковали жизнями людей, чтобы сохранить в безопасности жизни Ди и девчонок.
