Переводя взгляд, не желая тратить оставшиеся силы на разговоры, мужчины хмуро осматривали площадь, усеянную трупами врагов, вслушиваясь в редкие стоны агонии тех, кого не добили, но не желая даже шевелиться, чтобы прекратить страдания несчастных. Слишком много сил и времени они потратили, чтобы отстоять и этот Храм, и собственные жизни с одной единственной целью — увидеть любимую и прожить с ней остаток дней в любви и покое. Преследуемые именно этим мотивом, они не скупились на магию, усилия и жестокость, не разменивались на нормы морали и совести, убивая тех, кто посмел встать у них на пути к заветной цели.
Несмотря на заслуженную победу, мужчины не были довольны. Их троих мучило навязчивое чувство тревоги за ту единственную, кого они смогли полюбить за свои долгие и насыщенные мучениями жизни. И чувства беспомощности и неведения убивало сильнее врагов, которые так и не смогли их победить.
По их меркам, прошло уже слишком много времени для того, чтобы их женщина вернулась, как и обещал бог Хаоса. Но ее не было, как и изменений в мире, которые они подсознательно ожидали с возвращением богини—матери. Их не было, и это тоже смущало.
И вот в какой-то момент воздух перед Храмом завибрировал, и прямо напротив них появилась арка портала, из которой вышла богиня Айне в сияющем ареоле и высокомерно осмотрела свои владения. Она давно мечтала об этом моменте, когда сможет беспрепятственно вступить на созданную ею землю и вдохнуть полной грудью воздух родного мира, как матери дышат запахом своего ребенка.
Но чувство долгожданной радости омрачало другое — потеря мужа. Она никогда не любила его. Просто не была на это способна, как и он. Потому лишь оскорбилась, но не горевала, когда узнала об измене того, с кем ее связали давным-давно. Куда больше по ней ударила новость о ребенке, которого она не могла себе позволить, но который достался другой. И тогда в горе, обиде и отчаянии она создала этот мир и существ, о которых бы могла заботиться как о собственных детях. А после тот, кого она приняла, несмотря на предательство, предал вновь, обманул и вынудил отвернуться от всех, кого она считала дорогими для своего сердца. И все только ради того, чтобы предатель получил возможность, наконец, подлостью убить своего же ребенка, присвоив себе силу матери этого сына.
Горько и жестоко, даже для такого, как он. И, несмотря на более чем неоднозначные чувства к бывшему мужу, богиня сейчас ощущала себя... подлой и грязной, так как запятнала руки в крови, хотя была создана именно для сотворения жизни.
Но где-то в глубине сознания билась мысль, постыдная и ужасная в своем роде... «Свобода». И от ощущения долгожданного освобождения Айне испытывала нечто вроде угрызений совести и не могла в полной мере порадоваться своему возвращению.
Нечитаемым взглядом она осмотрела просторы своих владений, почти равнодушно отметила трупы тех, кто посмел от нее отвернуться, и только после этого остановила свое внимание на напряженно ожидающих ее реакции Стражах. Тех, кто не предал и с честью нес свою службу. И не имеет значения, что по большей части они делали это ради любимой женщины, а не ради богини.
Теперь изменилось очень многое. И их преданность именно своей жене играла как нельзя лучше. Скоро наступит новая эра. И Избранной с ее невероятными детьми потребуется вся возможная защита и забота. И отчаянно любящие и преданные мужья и отцы как никто иной отдадут себя этому делу.
Воспоминание о том, как Айне заметила еще такую раннюю беременность, невольно заставило улыбнуться. За свою службу Изабелла заслужила счастья. И Айне поймала себя на мысли, что именно такую дочь и желала бы себе: сильную, смелую, умную и искренне любящую. Тогда же и промелькнула мысль, что, раз Айне не удалось стать матерью, кто знает, возможно она сможет стать... бабушкой? Пусть и названой. Тем более что она сильно задолжала одному из отцов этих невероятных и удивительных детей.
А после смерти мужа, когда Сила стихии без проблем и отторжения поселилась в одном из детей, Айне допустила мысль, что все было спланировано давно. Очень давно и не ею. Слишком много совпадений. Как и неожиданное воскрешение уже обреченного Эриса. С коротким ощущением досады, разбавившей ее шок от содеянного мужем, богиня не могла не восхититься коварству и уму той, кому когда-то отчаянно завидовала, понимая, насколько тонко и тщательно Эрида все продумала.
— Я рада, что вы живы, Стражи, — произнесла она, когда молчание затянулось.
— Все получилось? — напряженно выдавил из себя светлый эльф.
— Да, Изабелла открыла врата и позволила мне вернуться.
— В таком случае, где сама Иза? — поднялся на ноги с ног до головы вымазанный в чужой крови дроу, на чьем смуглом лице, с бурыми, засохшими пятнами, практически светились бледно-голубые глаза.
— С ней все хорошо, — позволила Айне себе легкую улыбку, видя неподдельную тревогу на грани отчаяния в душах мужчин. — Вероятно, очень скоро она появится.
— Эрис обещал, что проследит за возвращением Изабеллы до своего ухода, — заметил полукровка.
— Он и не ушел. Эрис остался, выбрав Изабеллу, — произнесла богиня, моргнув от странного ощущения в груди, как будто радости за мальчишку, которого неосознанно не любила все это время просто за то, что он был рожден не ею. Пусть и не по своей вине, но простить богу Хаоса она этого не могла очень долго. И сейчас понимала, как была не права.
— Как это понимать? Где они? — вскинулся темный эльф, сделав шаг вперед.
— Очень скоро все изменится. — Айне предпочла умолчать о деталях произошедшего, оставив эту работу для Избранной и нового члена ее семьи. — Я благодарю вас за верную службу, Стражи. Но она еще не окончена, - добавила, заметив, как от ее слов напряглись и переглянулись мужчины. - Теперь на вас будет лежать не менее тяжелая и важная миссия и ответственность.
— О чем вы говорите? — задал вопрос светлый эльф. — Будут проблемы с вернувшимися расами?
— Вернулась только я. Я не видела необходимости тревожить тех, кто уже давно обустроил себе новый дом, забыв про старый. — А после добавила: — Скоро вы все сами узнаете, — улыбнулась она и растворилась в воздухе, предвкушая много, очень много работы в этом мире. Да и мешать семейным разборкам не хотелось...
— Вы понимаете хоть что-нибудь? — нахмурился светлый эльф,
