— Спасибо тебе, — шепнул Морис в перерывах между поцелуями.
— За что?
— За тебя. И за будущую дочь.
— С чего ты взял, что у нас будет дочь? — рассмеялась я, счастливо жмурясь от порхающих поцелуев.
— Готов поспорить. Она будет такая же красивая, как ты, и такая же вредная, как я. Так что я заранее сам себе завидую и сочувствую. Но завидую всё-таки больше.
Он снова взял в плен мои губы и на этот раз целовал глубже и чувственнее, и так головокружительно… Внизу живота сладко потяжелело, а руки сами собой потянулись расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки Мориса. И еще одну. И еще…
Не знаю, сколько времени нам пришлось проторчать в остановившемся лифте, время для меня будто замерло на одной точке и при этом одновременно неслось вскачь в такт сбитому дыханию.
Но потом свет в лифте снова зажёгся, сам лифт вздрогнул, проехал немного наверх и остановился, распахивая дверцы, откуда до нас донесся радостный голос Хлергиса:
— Рад доложить, что все исправлено, господин инквизитор! Ой, а что это вы тут?..
Он не договорил, так как его смело с ног сразу двойным заклинанием — это мы с Морисом, не сговариваясь, не глядя и не прерывая жаркого поцелуя, одновременно взмахнули руками, желая убрать в сторону беспокоящий субъект. Мощная ударная волна сбила Хлергиса с ног так, что тот аж натурально подлетел в воздух, пролетев несколько метров. И эпично впечатался в массивный бюст одной пикантной дамы, которая стояла на пути пролетающего инквизитора. Дама была, как говорится, в теле, так что на ногах устояла и встряхнула Хлергиса как следует, ставя его на ноги.
— Что вы себе позволяете, молодой человек? — басовитым таким голосом мурлыкнула дама, кокетливо поправляя форменную фиолетовую мантию инквизитора с нашивкой эмблемы отдела экспериментальных разработок.
— П… простите, госпожа инквизитор! — заикаясь, пробормотал Хлергис. — Я случайно!..
Заикаться-то заикался, а глаз его так и косил в сторону внушительного бюста, куда он так удачно приземлился.
Дама это заметила, плотоядно улыбнулась, схватила Хлергиса под руку и куда-то повела, приговаривая:
— Ну, это мы сейчас разберемся, случайно вы или нет…
Эрик, все это время стоявший сбоку от лифта, с чрезвычайным интересом наблюдал за полетом Хлергиса и его уволакиванием дамой в неизвестном направлении. Потом он медленно перевел взгляд на нас и конкретно на взъерошенного Мориса в расстегнутой рубашке и перекошенном галстуке.
— Ну чего уставился? — часто дыша и водворяя галстук на место, спросил Морис. — Да! Это то, о чем ты подумал! Есть какие-то претензии? Оформи их в письменном виде, пожалуйста, мне сейчас не до этого, — и нажал на кнопку закрытия дверей лифта.
Эрик, вновь оставшийся один перед уехавшим лифтом, только мученически возвел глаза к потолку и вздохнул:
— Ну… Главное, что они между собой определились.
[бонус 1] Сваты
[ неделю спустя; дом Лесании]
Из сада Лесании доносились звон бокалов и громкие веселые разговоры, а из-за двери в ванную комнату в ее доме доносились малоприятные булькающие звуки. Судя по ним, кого-то сильно тошнило, и этот кто-то матерился, как рядовой инквизитор в первую свою одиночную охоту за филариями.
Морис постучал в дверь и осторожно поинтересовался:
— Эй, милейшая! Ты там жива?
— Не очень, — послышался сдавленный голос Флоры.
Дверь открылась, выпуская наружу бледно-зеленую Фло. Вид у нее был измученный, взгляд потухший и уставший.
— Ты как? — улыбнулся Морис.
Вместо ответа Фло прижала ладонь ко рту, а потом вновь убежала обратно в ванную комнату.
Морис тяжело вздохнул, терпеливо дожидаясь, когда Флора закончит обниматься с унитазом. К подобным ситуациям и картинам за прошедшую неделю он уже привык и относился к этому спокойно.
Пару минут спустя, умывшись, в десятый раз за день почистив зубы и приведя себя в относительный порядок, Фло выползла в гостиную.
— Чертов токсикоз, — пробормотала она, устало падая в ближайшее кресло. — Как же меня крутит…
Морис понимающе улыбнулся и уселся в кресло, перехватывая Фло так, чтобы усадить ее к себе на колени. Он прижал ее к себе и ласково провел ладонью по волосам.
— Боже, ну у меня и видок, — пробормотала Фло, глянув на своё отражение в зеркале, висящем на стене напротив.
— Ты как всегда прекрасна, милейшая.
— То есть я всегда такого цвета бледной поганки с фингалами под глазами?
Морис хохотнул.
— Это временное явление, тебе не стоит на этом зацикливаться.
— Не зацикливаться, как же, — вздохнула Фло. — В последнее время все время посещают дурацкие мысли, что ты насмотришься на такую меня и разлюбишь.
— Глупости. Ты носишь под сердцем нашего ребенка, Фло. Я вот вроде метаморф, и очень хорошо понимаю все стадии изменения физического состояния, а мне все равно сложно представить, какие метаморфозы сейчас происходят в твоем теле, в котором сейчас зарождается новая жизнь. И без всякого волшебства, между прочим. Вот она — настоящая природная магия. А я очень сильно тебя люблю и всегда буду любить и поддерживать во всем.
Фло благодарно улыбнулась и хотела что-то сказать, но тут же скривилась, держась за горло.
— Так сильно тошнит?
— Жуть вообще. Если бы знала, что мне так плохо будет, я бы тебе кое-что узлом завязала. Чтобы наверняка.
Морис расхохотался, потревожив сонных котов Лесании, которые теперь недовольно взирали на шумный объект со своих полок. Но недовольство свое они высказывали только взглядами, даже шипеть и фыркать никто не решался.
Коты сегодня вообще были на удивление покладистые и послушные. А все потому что час назад они познакомились с Эриком, который придавил их не только своей аурой, но и холодным взглядом. Едва он вместе со своей супругой Элизабет переступил этим вечером порог дома Лесании, как коты кинулись в его сторону, желая облепить нового гостя. Но столкнулись с неожиданно непробиваемым инквизитором, когда один кот наступил лапкой на ногу гостю.
— Это. Мой. Ботинок, — раздельно произнес Эрик тихим холодным голосом, не сводя укоризненного взгляда с кота Морсика. — И мне очень не нравится, когда мои ботинки лапают без моего разрешения. В том числе когтями, которые могут повредить внешний вид моей обуви. Было бы досадно, господин кот. Так что я попрошу вас и всех остальных так больше не делать.
Неизвестно, насколько хорошо коты понимали человеческую речь, но после этой реплики Эрика больше ни один кот к нему не приближался. И вообще, все коты были очень тихими и покладистыми. Обошлось даже без хвостов, лезущих в рот.
Так что чаепитие в гостиной было даже слишком чинным и благородным, Морис аж заскучал в какой-то момент. Он-то надеялся от души повеселиться, наблюдая за знакомством родителей с Лесанией, но пока что его надежды не оправдывались. Обошлось даже без перепутанной соли с сахаром. Тоска-а-а.
Сейчас Эрик, Элли и Лесания перебрались в сад, где был накрыт стол. Морис с Фло тоже собирались к ним присоединиться, но Фло под конец вечера скрутило позывами тошноты.
— Мы можем уйти прямо сейчас, если ты хочешь, — негромко произнес Морис, целуя Фло в макушку.
— Нехорошо как-то будет. Мы тут знакомиться собрались, родителей твоих позвали, а я…
— А ты сейчас проживаешь то состояние, которое наши с тобой матери прекрасно понимают. Да что они там, без нас не разберутся, что ли? Мы ради их знакомства сегодня здесь собрались, вот пусть они и общаются, им и без нас хорошо. Более того — им без нас даже лучше будет.
— А мне хорошо с тобой, — сказала Фло, прильнув к груди Мориса и довольно зажмурившись.
— И мне с тобой, — улыбнулся тот в ответ и склонился к губам, желая поцеловать девушку.
Пока они обнимались и были всячески увлечены друг другом, Эрик с Элли увлеченно разговаривали с Лесанией на тему непослушных детей. Им было чем поделиться друг с другом, так что за столом в саду царила непринужденная атмосфера, и смех не умолкал ни на минуту.
