говорят, что ненависть поразительно похожа на любовь. Между этими яростными эмоциями всего один шаг, и порой он короче, чем кажется.
— Передаю тебе, темный маг Закари Торстен, сын Алистера и Люции Торстен, свою старшую дочь, — проговорил отец ритуальную фразу, и где-то на середине его голос дрогнул, мама и вовсе громко всхлипнула. — Береги и люби ее.
— Не сомневайтесь, — проговорил Закари.
А если беречь и любить не будешь, то у старшей дочери ковена Варлок всегда есть светлая благодать…
Обряд проводил королевский маг — верховные не смогли договориться, кому венчать любимых отпрысков. Мы с Заком крепко держались за руки, ни на секунду не разрывая зрительного контакта, не слыша, что нам говорил обрядник. На все вопросы отвечали хором, в унисон.
— Да будет так! — с улыбкой согласился маг.
В ритуальной чаше вспыхнуло черное пламя темной магии. Мгновение позже по танцующим язычкам побежали искры светлой магии. Огонь переливался и мерцал синеватыми всполохами, благословляя наш союз, а мы целовались, как сумасшедшие, забыв о толпе гостей.
Пришло время первого танца новобрачных. Черная стена просветлела, и на ней появился озаренный огнями замок Торстен. Светились окна, мерцали шпили, подмигивали гирлянды, опутавшие деревья на парковой аллее. Я надеялась, что красота необычной магии перетянет на себя внимание, все начнут следить за изображением на стене и не заметят, что невесте в детстве дракон отдавил обе ноги. Не удалось! Не поддержи нас родители и родственники, вышедшие на паркет, новоявленная госпожа Торстен запомнилась бы не только провокационным красным платьем, но и потрясающим воображение неумением танцевать.
— Как ты отговорил Йена? — тихонечко спросила я у Закари.
— Я его не отговаривал, — хмыкнул он. — Сказал, что после ритуала он найдет свое призвание и тоже женится на потрясающей женщине, такой, как его старшая сестра…
— А ты умеешь выбирать правильные аргументы, — выдержав паузу, со смешком прокомментировала я.
ЭПИЛОГ. Драконье яйцо на завтрак
Торговец древними артефактами отодвинул занавеску и кивнул нам с Бранчем, предлагая зайти в тесный кабинет в задней части магазинчика. С Вердом я познакомилась несколько лет назад, когда покупала у него футляр для амулета из драконовой кости. Как вскоре выяснилось, по заказу он находил все, что душа клиента желает. Все дело было с цене, а драл он втридорога.
Верд указал на кожаный диван:
— Присаживайтесь, госпожа чародейка. В ногах правды нет.
— Благодарю.
Я устроилась, расправила юбку и кивнула Бранчу, но тот только хмуро покачал головой. Стоял с такой миной, словно в любую минуту был готов принять магический бой или сбежать без оглядки.
На ночной рынок мы отправились втайне от Закари. Муж не одобрял мое желание собрать разворованное старым кланом наследие Варлоков, и Брач сразу заявил, что мой супруг превратит нас в умертвия.
— Он постесняется сделать из жены питомца, — хмыкнула я. — Потом кормить замучается.
— В прошлом году на пьяную голову я проиграл твоему мужу согласие на посмертие, — внезапно признался Брач.
Теперь он страшно нервничал и с подозрением следил, как торговец ворчливо торговался с нечистью, живущей в старинном шкафу. Та не хотела открывать дверцы.
Однажды я спросила у Верда, как получилось, что его шкаф стал одержимым. Оказалось, что несколько лет назад в переулке возле магазинчика кто-то расколотил пару бутылок с домовиками, а те проникли в помещение. Нечисть приносила двойную пользу: антикварный шкаф оставался крепким, как будто его только вчера сколотили, и никто из посторонних не мог залезть на полки. Проблема была в другом… Два духа не могли договориться, кто из них главнее.
Торговец вытащил потемневший от времени деревянный ларец и поставил на низкий столик передо мной. Знак клана Варлок на крышке от времени практически стерся и едва угадывался.
— Это то, что вы искали, госпожа чародейка? — спросил Верд, отступив.
— Да, — уронила я, разглядывая реликвию предков.
Четыре месяца назад Освальд отыскал в записях отца-основателя Фентона упоминание о «вечном ларце», в котором Варлоки, возможно, хранили драконье яйцо, и я загорелась. Ни мне, ни предку не верилось, что Зараза, разорительница городов и состояния семьи Варлок, оказалась самой последней из крылатых ящеров. Теперь ларец стоял прямо передо мной. Он действительно существовал!
— Открыть его не удалось, — скромно оповестил Верд, что пытался вскрыть чужое наследие.
— Но вы же не Варлок, — бросив на торговца насмешливый взгляд, заметила я.
От прикосновения темной магии в ларце что-то скрипнуло, щелкнуло, и крышка едва заметно приподнялась. Все дружно мы подались вперед. С замиранием сердца я открыла ларец. Внутри лежал камень в форме дыни. Стараясь не выдать волнения, осторожно провела пальцами по неровной, шероховатой поверхности. Кажется, камень и камень, но светлая магия не отзывалась…
— Сколько ты за него отвалила? — с разочарованием протянул Брач.
Торговец бросил на мага недовольный взгляд из-под маленьких лекторских очков и выразительно кашлянул.
— Госпожа чародейка просила найти ларец, — въедливо напомнил он. — Про содержимое ничего не говорилось. Считайте, оно досталось вам совершенно бесплатно.
— Вы правы, господин Верд, — улыбнулась я, тщательно следя за лицом, чтобы не выдать буквально удушающего восторга, и аккуратно опустила крышку. — Адам, забирай.
В маленьком торговом зале обнаружился мой любимый супруг. Скрестив руки на груди, с деланым любопытством он рассматривал в витрине под стеклом дорогущую бижутерию. Я не сдержала ироничной улыбки. Брач за спиной странно икнул, видимо, мгновенно представив объем неприятностей.
Закари оторвался от созерцания побрякушек и поздоровался:
— Доброй ночи, господа.
— Не ожидала вас здесь увидеть, господин Торстен, — в тон ему ответила я.
— И я, госпожа Торстен, — согласился он, — крайне удивлен встретить вас здесь.
Мы с Закари Торстеном были женаты пять лет. За эти годы из привлекательного, высокомерного парня, за которым увивалась половина девушек из академии Деймран, он превратился в красивого мужчину, излучающего силу и власть. Он начал носить костюмы-тройки и галстуки. Подозреваю, вокруг него крутились бы женщины, но все знали: Тортен-младший, будущий верховный большого клана, влюблен в жену. И ни разу, ни на одну минуту за эти годы, мы не сняли парные сережки-листики, когда-то купленные в этой торговой лавке.
Не сводя с меня смеющегося взгляда, Зак поцеловал протянутую руку как раз в том месте, куда на тыльную сторону кисти в портальной башне ночного рынка тюкнули печать в виде маленького ключика.
— Моя милая
