делили с тобой прежде, станет теперь твоей личной. А мы займём соседствующие.
− То есть… я теперь буду жить одна? – совсем уже растерянно смотрю на них. Чувствуя что-то весьма похожее на разочарование и обиду. Как же так? Вот таким они видят наш брак? Отдельные спальни и кровати? А я им вообще нужна?
− Нет. Ты будешь жить с нами, − с усмешкой уверяет Са-оир, поглаживая моё обнажённое бедро. И когда только успел под юбку забраться? – Не беспокойся, мёрзнуть одной в кровати тебе никогда не придётся. Но у каждого из нас будут свои личные покои, чтобы уединиться при желании. Я уже предвкушаю, как буду иногда утаскивать тебя к себе, чтобы вкусно поиграть наедине, − подмигивает он мне лукаво.
Ну если в таком ракурсе, то звучит вроде бы неплохо.
Я пока слабо представляю, как это будет работать на практике, но, пожалуй, такая модель семейной жизни вчетвером кажется гораздо более осуществимой, чем полностью совместное проживание, или мои разъезды по дворцам.
− Вы, кажется, действительно всё обсудили и предусмотрели, − улыбаюсь смущённо.
− Нет, пока не всё. Но мы к этому стремимся, − усмехается уголком губ А-атон. Его ладонь обхватывает мою лодыжку. – Ты ещё голодна?
− Нет. Да… не уверена, − неожиданно для самой себя вспыхиваю смущённым румянцем.
− М-м-м, сколько волнения в твоём голосе. И как встревожено стучит твоё сердечко, − губы Са-оира прижимаются к моему виску. А ладонь скользит дальше, сминая юбку, обнажая моё бедро. – Не бойся нас, маленькая.
− Я не боюсь… вас… опасаюсь только, что для меня всё будет слишком, когда мы окажемся в спальне, − шепчу, прикрыв глаза. – Вас трое, а я одна.
− А ты думай лишь о том, как много удовольствия тебе могут доставить трое мужчин, − вкрадчиво урчит мой тёмный супруг, подхватывая меня под колени. – Только удовольствие, Лина. Ты ведь согласна сегодня снова стать нашей?
− Да, − срывается с моих губ.
− Хорошая девочка, − обжигает мою шею горячий выдох.
И не успеваю я даже глазом моргнуть, как Са-оир поднимается вместе со мной на руках. И целует удивлённо распахнутые губы, сразу врываясь в рот языком. Застонав, я судорожно сжимаю его плечи, комкая халат. Под веками вспыхивают искры. Мир уплывает… ах, нет, это меня несут в спальню. А я могу лишь покорно вздохнуть, ощущая, что сейчас ничего решать не хочу, и меня полностью устроит роль ведомой. Не потому, что я не могу отказать, а потому что хочу довериться.
Са-оир бережно опускает меня на кровать. Шумно вздохнув, я во все глаза смотрю на А-атона и Сэтору, которые тоже входят в комнату. Кожу покалывает от бурлящей вокруг энергии густого мужского возбуждения, жажды, желания направленного на одну меня. И я их тоже хочу. Каждого. По каждому соскучилась. Сегодня для меня действительно немыслимо быть с кем-то одним и отказать остальным двум. Значит, придётся переступить через ещё одну свою ограничивающую рамку.
Мой тёмный супруг уже принимается избавлять меня от одежды, тянет вверх платье, попутно целуя мои колени, бёдра, живот, грудь. Миг, и я уже практически обнажена. На мне остаются только невесомые полупрозрачные трусики. Да и те с меня срывают в мгновенье ока.
Но под обжигающими откровенными взглядами мужей я неожиданно для самой себя почему-то смущаюсь. Вновь вспоминается, что тело моё после родов изменилось, что живот уже не такой плоский и грудь выглядит иначе… Её-то я невольно и прикрываю, сложив перед собой руки.
Са-оир, удивлённо хмыкнув, сбрасывает халат, являя моему взору свою великолепную мускулистую наготу. Засмотревшись на тёмного Повелителя, я даже не сразу замечаю, что А-тон, тоже уже обнажённый, обходит кровать со стороны. А Сэтору − с другой… Окружают хищники.
Но тут мой подбородок ловят пальцы Са-оира, заставляя повернуть голову. И на губы обрушивается очередной голодный собственнический поцелуй. На моих запястьях смыкаются мужские пальцы, мягко вынуждая развести руки, открыться.
− Не прячься от нас, сладкая. Ты божественна, − шепчет мой тёмный супруг, слизывая тихий вздох с моих губ. Смещается ниже, припадая ртом к шее, лаская чувствительную кожу, прикусывая и вылизывая. Движется ещё ниже, к груди. А мои запястья вдруг перехватывают другие руки. Скользят дальше, обхватывая предплечья, и медленно тянут меня из-под Са-оира. Пока его дыхание не обжигает мой лобок, а ладони не обхватывают колени, разводя их в стороны.
О небо.
Первый поцелуй там буквально подбрасывает меня, выгибая дугой в путах мужских рук. Ощущение гибкого языка, скользящего по моему клитору, и вовсе срывает с губ гортанный стон.
Вытянутая в струнку. Обездвиженная и беспомощная, я просто улетаю в нирвану, задыхаясь и хватая ртом воздух. Ощущения обрушиваются на меня оглушающим шквалом.
Но А-атону мало роли наблюдателя. Как и Сэтору. Мой светлый супруг тянет меня ещё ближе к себе, пока я не оказываюсь у него между ног. Тем самым вынуждая Са-оира с рычанием двигаться следом. Словно за ускользающей добычей.
Уложив меня спиной на своё бедро, мой светлый супруг склоняется и тоже жадно целует, толкается языком в рот, удерживая ладонью за затылок. И в тот же миг я чувствую, как мою грудь сжимает ещё одна пара рук. Ловкие пальцы перекатывают тугие горошинки сосков, оттягивают, ласкают. Мне хочется предупредить, что от этого может молоко выступить, но Сэтору уже обхватывает правую вершинку губами, втягивает в рот, посасывая и посылая сладкие разряды прямо в клитор, который находится в полной власти Са-оира.
Пусть... пусть молоко... лишь бы не прекращал. Лишь бы не прекращали.
То что они творят со мной, не поддаётся описанию. Это можно назвать разве что безумием. Бесконечно сладким. Сводящим с ума. Эти поцелуи, прикосновения, то нежные, то настойчивые и властные. Этот ласковый плен их рук и тел.
Меня гладят, трогают, вылизывают… Губы, шею, грудь, живот, женскую плоть, каждый участок кожи, каждое чувствительно место. Посасывая и лаская ртом мой клитор, Са-оир проталкивает в меня два пальца, практически слепляя этим вторжением. А в следующий миг, пальцами второй руки проникает и во второе отверстие. Окуная меня в перчённое, слегка дискомфортное и порочное удовольствие. Практически забытое.
Низко застонав, я выгибаюсь дугой, подставляя грудь, пирующему на ней Сэтору. Зарываюсь пальцами в волосы А-атона, невольно кусая его за губу, целуя так же неистово, как он меня перед этим. Наслаждение поднимается в моём теле волнами, закручивается по спирали, заполняет каждую клеточку нестерпимым напряжением, острой жаждой. Заставляя скулить и выпрашивать больше
