Мария Снайдер - Испытание магией

— Неприятно, когда оказался совершенно беспомощен. Согласна?

Я огляделась. Валекс сражался, не подпуская ко мне других давиинцев. Лист неподалеку махал тесаком, тоже успешно бился. Песчаные Семена мне на глаза не попались, я высмотрела только Лунного Человека — он как раз снес саблей голову одному из Отказников. Лучше бы этого не видать.

Рассказчик помчался к нам.

— Отступаем! — крикнул он на бегу.

— До встречи, — сказала я Алее. — Тогда и закончим.

Пустошь сдвинулась с места, и магия отчасти вернулась; граница рассекла давиинский лагерь пополам, исказила настоящую картину. Магия Отказников захлестнула нас, и Лунный Человек поставил свою собственную защиту, позволяя нам уйти. Валекс приотстал, задержался над недвижным телом Алеи. Опустился на колени, подобрал с земли ее нож, что-то сказал — и одним коротким движением перерезал ей глотку. Точно так же он в свое время убил ее брата, Могкана.

Нагнав меня, он проговорил:

— Нечего заводить любимчиков. Слишком дорого обойдется.

Мы со всех ног мчались к Авибийской равнине, прочь с Давиинского плато. Отказники бросили нас преследовать на краю равнины, однако мы так и бежали, пока не добрались до каменицы, где нас дожидались Кики с Русалкой.

— Не сомневаюсь, что они перенесут лагерь дальше в глубь плато, — сказал Лунный Человек. После долгого бега он ничуть не запыхался, хотя кожа блестела от пота. — Мне придется взять с собой больше солдат. То, что они ввели в заблуждение разведчика и меня, означает, что их Искажатели обладают большей силой, чем мы полагали. Я должен посоветоваться со старейшинами.

Рассказчик склонил голову, прощаясь, и вскоре скрылся в высокой траве.

— Что дальше? — спросил Лист.

Мы с Валексом переглянулись. И в самом деле: что дальше?

— Ты отправляешься домой, — ответила я брату, — и я тоже.

— Ты едешь со мной в Крепость? — уточнил он.

Я промолчала, не зная, что сказать. Вернуться в Крепость — и чувствовать там, что я всем чужая? К тем, кто боится моих способностей? Вернуться — и шпионить, передавая сведения в Иксию, чтобы однажды туда возвратиться? Или, быть может, просто остаться в Ситии, объехать ее для своего удовольствия, пожить с семьей в джунглях?

— По-моему, ты боишься возвращаться в Крепость, — заметил Лист.

— Что-что?

— Гораздо проще туда не соваться, остаться в стороне. Не быть Ловцом душ, не быть дочерью и сестрой.

— Я не боюсь. — Сколько раз я пыталась найти себе место в Ситии — и сколько раз меня отталкивали прочь. Разве этого не достаточно? Я совершенно не стремлюсь к тому, чтобы меня наказывали вновь и вновь. А ну как в конце концов магистры решат, что Ловец душ — злодей, которого надо сжечь на костре за нарушение Этического Кодекса?

— Трусишь, — объявил Лист.

— Не трушу.

— Еще как! Поджилки трясутся.

— Ничего подобного.

— А докажи!

Я открыла рот — однако сказать было нечего. Едва-едва нашлась с ответом:

— Я тебя ненавижу.

Лист улыбнулся:

— Я тебя тоже. — Он помолчал. — Ну так что, едешь?

— Не сейчас. Мне надо подумать. — Я оттягивала решение, и Лист это отлично понял.

— Если не вернешься в Крепость, значит, я прав. И всякий раз, когда мы увидимся, я буду держаться с невероятным самодовольством.

— А то будто сейчас ведешь себя иначе.

Он рассмеялся, и я узнала того беспечного мальчишку, каким он когда-то был.

— Ты еще толком не видела, каким я бываю несносным и вредным. По праву старшего брата.

Лист вскочил в седло и ускакал.

Мы с Валексом и Кики двинулись на север. В сторону Иксии. Валекс держал меня за руку, и на душе было тепло и спокойно.

— Что ты сказал Алее?

— Рассказал, как умер ее брат.

Вспомнилось, как я с помощью магии обездвижила Могкана, а Валекс перерезал ему глотку. Алея умерла точно так же.

— Нам не с руки было забирать ее с собой, — продолжил Валекс. — И нельзя оставить там, чтоб она и дальше тебе вредила.

— Ты всегда знаешь, когда мне нужен. Как это получается?

Его глаза сверкнули синим огнем; мне редко доводилось такое видеть.

— Знаю — и все. Это нечто естественное, вроде чувства голода, или жажды. Потребность, которую надо удовлетворить, чтобы выжить.

— Но откуда эта потребность? Я не могу установить с тобой мысленную связь — моя магия бессильна. А у тебя магических способностей вовсе нет. Как ни крути, ты не должен бы знать.

Валекс помолчал, размышляя. Предположил:

— Может быть, когда чувствую, что тебе плохо, я ослабляю защиту и позволяю, мысленно со мной связаться?

— Возможно. А ты еще кому-нибудь это позволял?

— Нет, любимая. Ты — единственная, из-за кого я совершаю престранные поступки. Ты воистину меня отравила.

Я засмеялась:

— Удивительные дела, правда?

— А все-таки хорошо, что ты не умеешь читать мои мысли.

Ярко-синий огонь в его глазах потух, а худощавое тело выразительно напряглось.

— Знаю-знаю, о чем ты думаешь. — Я повернулась к нему, положила ладони ниже пояса — на то самое место, куда убежали его мужские мысли. Конечно же, я не ошиблась — Валекс думал о том самом, заветном.

Его сильные руки легли мне на спину, Валекс крепко прижал меня к себе, хрипловато выдохнул:

— Я не могу. От тебя. Скрыться.

Кики фыркнула и отошла, оставив нас наедине. Мой мир наполнился Валексом — его запахом, вкусом, теплом.

Несколько дней мы двигались по равнине, наслаждаясь тем, что мы вместе, и никакие беды и сложности не требуют безотлагательных действий. Порой нам попадались небольшие запасы еды и воды. У меня не было чувства, что за нами следят, однако Песчаные Семена явно знали, где мы находимся. И оставленные на нашем пути тайники говорили о том, что дальняя родня обо мне заботится.

Потом Авибийская равнина кончилась, мы с востока обогнули Крепость и направились дальше на север, через земли рода Пухового Камня. Шли мы ночью, а днем прятались и через трое суток нашали посла Синь с ее свитой.

Я-то давно потеряла счет дням и с большим удивлением обнаружила ее лагерь. Однако Валекс отлично знал, что найдет Синь на расстоянии дневного перехода от границы с Иксией. Определив, где таятся ситийские наблюдатели, Валекс принял образ советника Илома и глухой полуночью проскользнул в лагерь. Я выждала и явилась в лагерь утром. Не было никакого смысла прятаться. Если я вернусь в Иксию, наблюдатели сообщат Совету и Магистрам, что я покинула их страну.

Когда я подъехала, икссийцы уже сворачивали лагерь. Один шатер еще стоял, но я не успела до него добраться — меня перехватили Ари с Янко.