Пролог
- Привет, Илья! – схватив телефон, радостно выдохнула в трубку.
- Привет! – легкая пауза и отсутствие в голосе обычной мягкости меня совсем не насторожило. В душе плескалась радость от звонка любимого. - Марин, послушай, ты хорошая девчонка, даже классная. А я не такой. И никогда не буду тебе соответствовать. Мы расстаемся. Извини.
Ничего себе, а у меня парень-то шутник. Хотя даже для 1 апреля такое нелепое предположение о нашем расставании меня напрягло. Сильно. Да еще и по телефону. Да ну нет! Бред! Орлов так никогда бы не сделал! Сам говорил, что у нас всё хорошо!
- Почему? – единственное, что возникло в голове.
Не хотелось поддерживать его не совсем добрый розыгрыш, но пыталась, как могла. Улыбка еще сохранялась на лице. И я ждала, что вот-вот он рассмеется, скажет, что шутка, действительно, глупая, такому не бывать, и поздравит с праздником.
- Я не могу тебе объяснить. – небольшая пауза. - Думаю, другой парень, с которым ты будешь встречаться после, тебе сможет ответить, но не я…
Как не прислушивалась, не замечала в голосе сострадания. Илья был серьезен. И только тогда я начала осознавать, что он уже всё решил. И за себя, и за меня. Это не шутка. Это разговор-приговор, в котором один участник, заметно напрягаясь, пытался побыстрее завершить неприятную тему, чтобы окончательно и бесповоротно поставить точку. Обычную такую точку. Жирную. Для меня. Второго участника разговора. Разговора-приговора.
- Какое-то странное объяснение, не находишь? – попыталась его расшевелить.
- Другого у меня нет. – опять тишина.
- Хорошо. – согласилась с ним, впрочем, как всегда.
Ощутила, как загорелись щеки. У меня всегда так происходило, когда я теряла опору, уверенность и начинала нервничать. Попыталась прокрутить в голове какие-то вопросы, постараться не дать ему положить трубку сразу, как-то растянуть мгновения, придумать что-то еще. Понимала уже ясно, что, отключив через секунду вызов, мой любимый разорвет не только телефонную связь, но и нашу. Ту, которая, как я считала, будет длиться всегда.
Однако, в голове звенела пустота. Единственный вопрос, что при отрицательном ответе оставлял хоть какой-то шанс на «нас»:
- Ты заберешь свои вещи?
- Да. Завтра вечеров зайду после работы.
Шансов не оставалось. Совсем. Никаких.
Упёрлась взглядом в противоположную стену, не замечая её. Все еще до конца не веря, что этот телефонный звонок реален. Только вкус крови от прокушенной нижней губы заставил вернуться к разговору. Чётко понимала только одно. Мне до трясучки не хотелось показывать свою боль, которая уже давила на сердце.
Нельзя. Я сильная, и никто никогда не увидит, что так легко меня можно растоптать, а Он и подавно.
Да, решение принял Орлов. И я согласись. Опять же, как всегда. Потому что знала его слишком хорошо. Если Илья что-то решал, никогда не отступался.
А значит... Собралась, вдохнула поглубже и постаралась вытянуть разговор до конца. Без соплей и истерик.
- Хорошо. Я всё соберу…
- Спасибо.
Короткие гудки сообщили, что абонент прервал разговор, посчитав его завершенным. А я продолжала смотреть прямо перед собой остановившимся взглядом, ощущая, как за первой слезой уже спешили другие. Бежали и бежали. А я позволяла. Теперь было можно. Потому что никто не видел. Потому что я была одна. Теперь я могла побыть слабой.
Слабой. Никому не нужной. И совершенно раздавленной.
«С первым апреля тебя, Маришка! Классная шутка от любимого. Всё еще мною любимого, который решил стать не моим», - пронеслась в голове звонкая мысль и оборвалась немного истерическим смешком.
