Эммануэль Арсан - Эммануэль. Верность как порок

© Нечаев С., перевод на русский язык, 2015

© ООО «Издательство «Э», 2015

Молодая женщина была одета в просторное длинное белое платье, переливающееся в огнях ночного города. Она думала, что платье всех ошеломит, но, когда Эммануэль вышла из машины, взгляды прохожих устремились вовсе не на ее сногсшибательный наряд, а на стройную ножку, оголенную практически до бедра.

Каждый день мужчины видели множество женских колен и бедер… Почему же именно это колено, это бедро и этот разрез, который зрительно удлинял ногу, неожиданно произвели подобный эффект?

Эммануэль знала почему и могла им об этом рассказать. Но сейчас она не обращала внимания на пристальные взгляды. Она любовалась башнями из стекла и металла, возведенными отважными архитекторами. Удивительные строения потрясали воображение и стойко выдерживали неуемные порывы ветра.

Эти еретические сооружения казались ей такими же поэтичными и вселяющими надежду, как и каменные статуи Будды в храмах Бангкока, где она жила, когда ей было двадцать лет.

Освещение в вестибюле галереи было мягким и приглушенным, а гармония архитектуры и света создавала ощущение невесомости, которое настраивало посетителей на должный лад, и они почти благоговейно следовали в выставочные залы.

Книга записей была открыта. Эммануэль улыбнулась, наблюдая, как усердно Марк красивым почерком вписывает туда их имена: «Месье и мадам Солаль».

«Он без ума от этих «месье и мадам»!» – вновь умиленно подумала она: Эммануэль не могла привыкнуть к этой слабости Марка. Хотя, честно говоря, ей уже немного надоело, что этот формализм лишает определенной привлекательности те времена, когда они были «лишь» любовниками.

Главной и единственной темой выставки было обнаженное женское тело. Все полотна принадлежали кисти единственной художницы – Аурелии Сальван.

Эммануэль никогда с ней раньше не встречалась, но они знали друг о друге достаточно: перед тем, как жениться на Аурелии, Жан Сальван был мужем Эммануэль. Она была тогда девственницей, ей было семнадцать, и она хотела стать астрономом. Ей пришлось бросить учебу, чтобы приехать к нему в Таиланд. Там они прожили вместе девять лет.

Год назад они развелись. Эммануэль познакомилась с Марком, они поженились и теперь часто путешествовали, заводя новые знакомства.

Эммануэль с трудом припоминала историю их любви – события, пермешиваясь и дополняя друг друга, путались в ее голове. Они будто бы превратились в одну сплошную бесконечную ленту. У нее другой муж, но она как-то незаметно для себя стала женой Марка.

Эммануэль казалось, что Жан и Марк присутствовали в ее жизни с самого детства. Она думала, что они всегда будут рядом с ней.

Раньше Эммануэль никогда не видела творений Аурелии. Перед тем как прийти на выставку, она сказала Марку:

– Представь, как мне будет трудно, если мне не понравятся ее картины. Я буду думать, что это из-за ревности.

Уже с первого же взгляда она почувствовала облегчение: эта выставка ей точно понравится. Все картины Аурелии были довольно внушительного размера. Женщины были написаны в натуральную величину и занимали всю поверхность полотен. Эммануэль особенно пришлись по вкусу их убедительная непринужденность и нежная кожа, ей даже захотелось погладить эти тела. «Есть ли в моей руке та же легкость, что и в руке той, что изобразила всю эту красоту?» – подумала она.

И она громко произнесла:

– Чтобы так рисовать, нужно быть счастливой.

Рядом с ней стоял пожилой мужчина с седеющей бородой. Он повернул голову, улыбнулся и сказал:

– Эта художница рисует не для собственного утешения. По-видимому, у мадам Сальван хорошее окружение. Ей незачем мстить своим моделям.

Сияющая Эммануэль повернулась к Марку:

– Ты должен меня с ней познакомить. Должно быть, в мастерской Аурелии полно красивых женщин!

Марк громогласно заявил:

– Мне лично больше не нужно бегать за женщинами.

Эммануэль рассмеялась и с сожалением произнесла:

– Если ты больше не хочешь любить других женщин из-за моего тела, то ты зря на мне женился!

Ее тон был настолько серьезным и искренним, что пожилой мужчина, с которым они обменялись парой фраз, взглянул на нее с большим расположением. Марк же воспользовался началом этого довольно интимного разговора, чтобы выразить сомнение в откровенности слов Эммануэль.

– Мы же не ждем от художников всеобъемлющего реализма, не так ли? У юных Парок[1], позирующих Аурелии Сальван, возможно, широкий нос и взгляд исподлобья. Но художница сделала прелестными те черты, которыми природа их обделила.

Он протянул руку к подносу с напитками, который держала девушка, будто сошедшая с этих картин, и продолжил развивать свою теорию.

– Аурелии, возможно, ничего особенного не пришлось предпринимать. Красоту нельзя предугадать. Эти идеальные девушки, с которыми жена мне предлагает познакомиться, не существуют вне воображения их создателя.

Пожилой мужчина промолвил:

– Теперь, когда художница создала эти прекрасные шедевры, природа не замедлит создать свои копии – смертных сестер, фантазию… И мы с радостью признаем их существование. И благодарна грудь под золотым монистом[2].

Эммануэль понимающе подмигнула ему, а потом решительно отправилась осматривать экспозицию.

Мужчины, посмотрев друг на друга, решили представиться:

– Солаль.

– Дьёэд.

Марк недоверчиво открыл рот, но в это время вернулась Эммануэль, торопясь поделиться впечатлениями:

– Приукрашивает она действительность или нет, но у Аурелии не одна модель. У нее их целый гарем!

Незнакомец поспешно поддержал разговор:

– Вы это заметили? Все эти женщины буквально приковывают взгляд. Посмотрите, здесь – глаз не отвести от ступни, здесь – от бюста, здесь – от бедра. Зритель должен лишь определиться с предпочтениями, следовать своему свободному выбору. Но, возможно, наши пристрастия претерпят метаморфозы?