— Тьфу ты, правда, — проворчала, откладывая книгу, романтично вздыхая. — Однако он такой…
— Не такой, как любовь всей твоей жизни? — ехидно усмехнулась коллега, подсовывая документы по злостным неплательщикам, вызывая бурю негодования на лице Раисы, просматривающей цифры. Вот ей зарок не читать на работе, тем более в женском коллективе, где каждая норовит сунуть нос в твои дела.
— У любви всей моей жизни все прекрасно с кубиками и романтикой, — ответила, надувшись, игнорируя скептический взор.
Все вокруг твердили ей, что она глупая. Наивная влюбленная дурочка, начитавшаяся сказочек про любовь, что стоит понизить планку. Найти кого-то более приземленного, да вот Раиса не могла. Всю жизнь за одну секунду пересмотрела, когда в его голубые глаза заглянула впервые в одном из столичных баров столицы, куда пришла с желанием забыться хотя бы на миг.
Раиса Кошкина, любимая папина дочка, воспитанная в некоторой строгости — никогда не влюблялась. Очень хотела, но как-то не выходило. Разок проявила интерес к однокласснику, а затем он же высмеял ее перед всеми, обозвав «странной дылдой». С тех девушка занималась только тем, к чему учил отец. Занималась спортом, ходила на боевые искусства, сдавала нормативы, приветствовала активный образ жизни. Даже на юридический факультет пошла ради того, чтобы в будущем работать в органах, да только жизнь с полицией так и не связала. Один из принимающих в комиссии решил, что Раиса слишком красива для будущего оперативника, лучше такой девушке греть его постель. Тогда она впервые применила все выученные навыки, отработав на практике. Вылетела с конкурса, но нисколько не пожалела.
И все это время, с начала своей карьеры в судебных приставах, так и не смогла испытать того неведомого чувства до «бабочек в животе». Пока однажды, поддавшись на уговоры коллег, почему-то свято уверенных в том, что ей грустно одной, не встретила Ярослава Тасманова. В тот вечер он был не один, с парой девушек смеялся, откидывая голову назад, улыбался, кивая знакомым. Они столкнулись в коридоре у туалетов, случайно, Раиса едва не расшиблась с непривычки на высоких каблуках, неуверенно вышагивая по ковролину, чертыхаясь на все происходящее: громкую музыку, тоску у бара, коллегу, что с ней так и не пошла. Запнулась, приготовившись рухнуть, когда сильные руки поймали, а самая красивая на свете улыбка осветила мир вокруг.
— Эй, принцесса, осторожнее. Потеряешь туфельку, я не смогу тебе ее вернуть, ведь у меня нет твоего телефона, — подмигнул, нисколько не смутившись роста Кошкиной, обходя и растворяясь в шумной толпе. А она стояла, раскрыв рот, не способная сдвинутся с места, ощущая по-прежнему его теплые пальцы, которые жгли кожу через ткань платья. Тогда почувствовала, осознала — вот она, эта загадочная любовь. До замирающего сердца, бьющейся в жилах крови и туманного сознания.
Искала взглядом прекрасного принца, пробираясь сквозь толпу. Того, кто забыл об их встрече, перевернувшей в секунду весь мир с ног на голову. Будто сделав ее героиней одного из многочисленных романов, которые она так любила читать на досуге.
И даже, когда Павел Канарейкин впервые сел рядом с ней, со своей бешенной харизмой и красивыми зелеными глазами, не сумел выбить из подсознания образ великолепного блондина, навсегда укравшего с собой сердце Кошкиной.
— Ой, Райка, реветь будешь еще, помяни мое слово, — покачала головой Ира, возвращая девушку обратно в суровую реальность. Кошкина вздохнула, откладывая подальше книгу, принимаясь за работу. До самого вечера погрузилась в мир неоплаченных счетов, алиментов и задолжностей. Подняла гудящую голову лишь тогда, когда с ней попрощались последние уходящие домой: Жанна и Аня, махая руками. Охранник с сочувствием покосился на девушку, проговорив:
— Раиса, ты бы домой шла, — перешел на неформальное общение. Николай Вадимович, будучи отставным военным, отдал честь, стоило ей подняться, устало потирая глаза.
— Может Вовку вернуть? — с сомнением спросил, имея в виду водителя, но Кошкина лишь отмахнулась, взглянув на время. Девять вечера, метро еще ходило, значит успеет.
— Все нормально, — кивнула, улыбнувшись. Закрыла кабинет, поставив на охрану, выходя из серого пятиэтажного здания службы судебных приставов в темноту уже зимнего вечера. Вдохнула морозный воздух, кутаясь в пусть не модный, но зато теплый розовый пуховик, который Паша называл «поросячьим». Какой толк от тоненького стильного пальто, если Ярик вчера даже не обратил внимания? Зато сопли, появившиеся утром, и неприятные ощущения в горле говорили о многом. Устало зашагала в сторону метро, раздумывая об одиноком вечере, который проведет за просмотром сериала. Может, позвонит домой, поболтает с отцом, поотшучивается на вопросы матери насчет второй половинки, узнает как дела у бабушки, которая в свои далекие восемьдесят еще вполне в здравом уме собирается в следующем году обогнать Семеновну, свою соседку по даче, по урожаю клубники.
— Девушка, а девушка, не хотите познакомиться? Меня Максим зовут, — пристроился рядом на сидушке молодой улыбчивый шатен, взглянувший на Раю с большим интересом. Головная боль усилилась, а накатившее раздражение победило природную скромность и вежливость, потому ответила она достаточно грубо, правда тут же пожалев:
— А вы злостный неплательщик алиментов? А то со мной только поэтому знакомятся. Правда, вы первый по желанию собственному.
И судя по тому, как резко побледнел ее случайный знакомый, оказалась права. Парень испуганно отшатнулся, пробормотав что-то насчет сумасшедших девиц, отсев в конец вагона. Снова навалилась тоска. Нынче мужчины совсем разучились добиваться дам. Или может она просто все так близко воспринимала к сердцу.
Подходя к дому, широко зевнула, кивнув парочке соседок с собаками, в который раз отмечая, как их собачки загаживают территорию двора. Вздохнула, прикидывая соглашаться ли на предложение Киры, утром написавшей ей в ВКонтакте насчет прогуляться по магазинам на выходных, решив, что стоит. Так задумалась, что не заметила, как дошла до привычного подоконника, увидев знакомую картину: окно, сигарета, Ярик. Правда, что без собаки.
— Эээ… — потянула, ошарашено застыв, хлопая глазами. Тасманов чуть пошатнулся, улыбнувшись странной кривой улыбкой, чуть пошатнулся, едва не слетев с подоконника, отчего Рая метнулась, перехватывая его поперек туловища, уловил запах алкоголя.
— Приве-е-е-ет, Рысенок, — мурлыкнул, чуть растягивая гласные. Стало мигом ясно: Ярик не просто пьян, он как говорят «в говно». Обнял ее, словно любимую игрушку, вжимая в себя.
— Ярик, поверить не могу, ты снова пил! — пропыхтела, пытаясь удержать ровно тяжелое мужское тело. Вроде сама не пушинка, однако этот парень побивал все рекорды. Мысленно прикинула, как тащить парня до квартиры и не стоит ли звонить Паше.
А блондин, точно угадав ее мысли, вжал в себя еще сильнее, шепнув:
— Паше-е… это… не звони. — Икнул, утыкаясь носом в макушку, выдыхая:
— Кира будет нервничать… ай ей нез-з-зя.
— Я тоже нервничаю, ты же поди на байке! — прошипела, осторожно заставляя спуститься. Заплетающиеся ноги с трудом держали парня, однако он чудом поймал равновесие, опираясь на нее, пока Раиса придерживала за талию, ведя по лестнице вверх на площадку.
— Может да…. Может, нет… — рассеяно потянул, хихикая, остановившись на середине лестничного пролета, откинувшись на перила. Наверное, рухнул бы вниз через них, не перехвати Кошкина его за ворот расстегнутого пальто, вернув в стоячее положение. — Не помню, — ухмыльнулся, фокусируя на ней мутный взор, внезапно поддаваясь порыву, коснувшись выбившейся из-под забавной теплой вязаной шапки с помпоном темной пряди. — Ты такая красивая.
Синие глаза округлились, а темный зрачок расширился. Рот самопроизвольно распахнулся от удивления. На всякий случай оглядела свой пуховик, поправила шапку, озадаченно наклоняя голову. Правда, Ярослав этого совсем не заметил. Будто сам с собой говоря, смотрел на ее прядь между своих пальцев, нежно поглаживая, словно проверяя на качество. На палец накрутил, озадаченно смотря на то, как оборачиваются толстыми колечками волосы цвета шоколада вокруг него.
