Я аж одеяло упустила, и оно сползло почти до пояса.
Конструкция на подносе опасно покачнулась, потому что кое-кто засмотрелся на мою грудь и забыл, куда шел.
— А-а-а-ап! — Егор, ловко удерживая поднос одной рукой, другой переправил креманку и блюдо на тумбочку. Бутылку он перехватил пальцами за горлышко, а вот ведерко спасти не удалось, и кусочки льда рассыпались по постели, а один, самый ловкий, запрыгнул мне между… кхм… в декольте, в общем.
Я взвизгнула, Егор засмеялся и перекатился по кровати, ловко удерживая бутылку — и оказался прямо на мне. Наклонившись, он губами достал кубик из ложбинки между грудей и с хрустом разгрыз.
— Хорошо отрепетированный трюк? — я покачала головой и щелкнула его по носу.
Он поморщился и фыркнул, а потом еще и чихнул.
— Плохо отрепетированный! Если ты заметила, что трюк, — вздохнул Егор, переставляя блюдо с фруктами мне на колени. — Ешь, ты же голодная наверняка.
— Почему ты так решил? — Настороженно спросила я, отдергивая пальцы от кусочка банана.
Он думает, что я толстая, потому что все время жру?
Видел бы он, сколько Элка с похмелья жрет!
Но официанты всегда — всегда! — ставят жирный хаш передо мной, а мисочку с йогуртом и огурцами — перед ней. Приходится демонстративно меняться.
Но с десертом получается та же фигня — мне Элкин торт с кремом, ей мой ананас кубиками.
Причем после того, как Элке между хашем и тортом принесут еще бургер с двойной порцией картошки, а мне — ничего.
Кто ж поверит, что эта жирная тетенька ест в три раза меньше своей стройной подружки?
А с похмелья — раз в десять, нас с ней в цирке можно показывать.
Мой номер будет называться: «Кожа живого человека принимает оттенок болотной зелени».
Ее: «Черная дыра внутри хрупкой девушки поглощает любые материальные объекты».
— Потому что мы с тобой сейчас отработали очень бодренькую анаэробную нагрузку, Дарина, — Егор подхватил тот самый покинутый мной кусочек банана и поднес его к моим губам. — И лично я так хочу жрать, что жалею, что не заказал пару стейков вместо этого всего.
— Так это ты заказал! — Наконец дошло до меня. — И внести должны были в тот момент, когда затихнут женские крики? Какой-нибудь юноша в униформе стоял, прижавшись ухом к двери, чтобы не пропустить момент?
Егор, который в этот момент как раз отхлебывал шампанское из горлышка, гордо проигнорировав бокалы, аж поперхнулся и облил пеной свой безупречный торс.
Если я ужасно захотела его в этот момент облизать — это значит, я совсем развратная пропащая женщина, да? Или у меня временное помутнение?
— Дарина-а-а-а… С твоей фантазией, чувствую, мы сегодня не заскучаем, — сверкнул глазами объект моих непристойных желаний, протягивая мне бутылку.
Я не стала снобствовать и намекать, что бокалы стоят буквально у него за спиной буквально в паре метров.
Меня интересовало другое:
— Когда ты успел сделать заказ? Ты же не отходил от меня ни на минуту!
— Профессиональный секрет… — Егор потянул одеяло, стаскивая его с меня окончательно, и принялся скатывать мои чулки вниз. Его пальцы пощекотали меня под коленками, обвились вокруг лодыжек, накрыли пальчики на ногах.
— Профессиональный, значит? — я качнула бутылку и отпила глоток. Ворох радужных пузырьков мгновенно взвился и ударил в голову, стучась там о стенки моей пустой черепной коробки и лопаясь с радостным визгом. Пустой — это потому, что я не нашла ничего умнее, чем уточнить: — Значит это все целиком отрепетированный перфоманс? С мокрой футболки начиная? И работники просто заранее знают, что тебе понадобится, если ты возвращаешься с девушкой? И какая я у тебя тут по счету?
— Дарина-а-а-а… — Егор насупился и отбросил стянутые с меня чулки.
— Чего — Дарина? Хоть примерно, в какой я сотне?
Он покачал головой и сел на колени прямо между моих раздвинутых ног.
Я попыталась сомкнуть бедра, но он только рывком развел их обратно и ухмыльнулся:
— Ты у меня первая.
— Что-о-о-о-о?!
Я так резко села, что голова закружилась от выпитого шампанского.
— Но я гуманитарий, мог и обсчитаться… — ухмылка стала еще шире, а пальцы пробежались по внутренней стороне бедра и уверенно легли между ног. Большой нежно коснулся клитора и принялся его потирать.
Охххх…
Знакомая дрожь вернулась и разбежалась по телу, по коже расползлись горячие мурашки.
Обсчитался он, угу…
— Именно так себя девственники и ведут, — проворчала я, сама раздвигая шире колени, чтобы ему было удобнее.
— Откуда ты знаешь, как ведут себя девственники? — Егор склонил голову набок, откинул челку со лба, не прекращая делать те прекрасные вещи, которыми он занимался у меня между ног. — У тебя их много было?
— Нет, но… — начала я и тут поняла, что он опять! — Ты всегда уходишь от ответа! — обвиняюще тыкнула я в него пальцем. — Как в баре с Элкой, когда она спросила, чем ты занимаешься!
— Сейчас я занимаюсь тем, что делаю тебе хорошо, — горячим шепотом сообщил Егор, придвигаясь и накрывая меня своим телом.
— И вот опять! — шепнула я в его губы. — А мне, может, интересно.
— Что тебе интересно? Какая ты у меня по счету? Чем я занимаюсь? Сколько у тебя сегодня будет оргазмов?
— Мммм… — грести против течения, которое уносило меня горячими волнами в какое-то невозможно райское место, было чертовски сложно. — Чем ты занимаешься.
— Нет, серьезно?! — пальцы замерли, лишая меня десерта прямо за несколько секунд до подачи.
— Серьезно, — вздохнула я, привставая, оперевшись на локти. — От недостатка оргазмов еще никто не умер, а вот от любопытства — говорят, бывали случаи.
Егор провел ладонью у меня между ног, задев сладко занывший клитор.
— Удивительная ты девушка, Дарина. Трахаешься как нимфоманка с необитаемого острова, но легко меняешь секс на довольно скучную инфу. Но как хочешь!
Он нагнулся, подцепляя свои джинсы и вытаскивая из них телефон. Что-то открыл на экране и дал мне его в руки. А сам сел по-турецки — что выглядело забавно с его привставшим от нашей возни членом и придвинул к себе поближе блюдо с фруктами.
На телефоне был открыт аккаунт в каком-то приложении.
Кажется, это был… Тикток?
Я такими вещами не увлекалась, у меня даже в Инстаграме аккаунт был исключительно для того, чтобы сливать все мои сотни фото стрелки Васильевского острова и прекрасных зданий на берегах Фонтанки и Мойки.
В Тикток я заходила пару раз — просто посмотреть, что за модная зараза. Вообще не поняла прикола. Ролики по пятнадцать секунд, в которых танцуют, открывают рот под чужие песни, разыгрывают неловкие сценки, просто кривляются на камеру.
Я так не могу, я филолог, мне нужен смысл.
Егор казался мне достаточно неглупым парнем. Он реально занимается этой ерундой?
Я ткнула пальцем в первый попавшийся ролик на аккаунте.
Там он сначала просто покачивал головой под музыку, а потом вдруг оборачивался вокруг себя — и с него пропадала вся одежда, кроме обтягивающих боксеров, загорался красный свет, и он двусмысленно двигал бедрами, глядя в камеру.
Или нет, скорее — НЕ двусмысленно.
Потому что второй, приличный, смысл этого действия я так и не сумела придумать.
— Эмм… И это твое основное занятие? — я вернула ему телефон, но Егор покачал головой и впихнул мне его в ладонь обратно. — Это, конечно, прикольно, а работаешь ты где?
Тут я неловко вздрогнула, поняв, что почти процитировала процесс над Бродским, где судью интересовало, почему нельзя работать на заводе и писать стихи одновременно.
Поэт, мол, это понятно, а работаете вы где?
— Да, основное, — Егор придвинул к себе креманку и увлеченно поедал клубнику, макая ее во взбитые сливки и краем глаза поглядывая на экран. — Это и есть работа.
Я только хотела удивиться,
Но.
Тут.
Увидела.
Количество.
Подписчиков.
Сначала даже не поняла, что значит 6.1m в профиле, но это, кажется, было отрицание реальности.
