Из-за специфики работы, молодого человека у неё не было, подруг близко к себе не подпускала, наученная горьким опытом. Тома истосковалась по нормальному общению и желала иметь рядом близкого человека, которому она дорога и не безразлична. «Ты для меня, как сестра», — сказала она и на правах старшей сестры протащила меня по всем магазинам, сметая всё с полок. Я была смущена, но видя её радость и воодушевление, сама радовалась и чувствовала себя золушкой, попавшей в сказку. Она же была моей крёстной феей.
После её исчезновения я не могла бросить всё и вернуться к прошлой жизни. Никогда бы сама не пошла работать к дейгассу, но если Тома смогла, то и я переломила себя и стала её замещать. Я верила, что она найдётся и самое малое, что могла для неё сделать, это работать вместо неё, чтобы ей не выкатили штраф. Единственное от чего я отказывалась — это работа на выезде, когда обслуживали частные вечеринки. Сатияр не смог меня переубедить, что мне ничего не грозит.
У меня появились деньги, и я наняла детектива, потом съездила к себе и забрала документы из института. Мне засели слова Томы о том, чтобы я подумала, кем действительно хочу быть. Раньше не позволяла себе и мысли об этом, но ради Томы решила реализовать свою давнюю мечту и подала документы на искусствоведа. Конечно же, платное отделение. Не зная своих корней, понятия не имея, кто были мои родители и имеются ли родственники, я таяла от вещей с историей. В будущем хотела бы работать в антикварном салоне, в окружении антикварных вещей. Прикасаясь к истории, я бы и себя чувствовала сопричастной к ней, обрела бы то, чего лишена с детства.
Сделав себе кофе, я обняла чашку и задумалась. После тревожного сна, напомнившего прошлое, не могла решить, правильно ли я поступаю, отказавшись от поисков. Но ведь за столько времени не удалось найти и следа! Она как будто испарилась, но каждый раз осматривая очередное тело неизвестной, в душе я не теряла надежды, что Тома жива. У меня больше не осталось моральных сил ездить по моргам, а все иные поиски не принесли результатов.
— Ты чего не спишь? — в дверях появился Денис, отчаянно зевая. Полусонный, светлые волосы со сна взъерошены, в одних боксёрах, но выглядел он убийственно сексуально.
— А ты чего встал? — спросила я, стараясь не поедать глазами его рельефное фантастическое тело.
— Одна вредная девчонка сбежала от меня, а без неё мне не спится, — сообщил он. — Рано ещё, пойдём спать.
— Уже не хочу.
— Зато я хочу, — сообщил он, подходя ко мне. — Будь человеком, поваляйся со мной.
Когда тебя несёт на руках в постель сногсшибательно красивый парень, трудно возмущаться творящимся произволом. По крайней мере, я делала это не сильно убедительно.
Он уложил меня в кровать, сам лёг рядом, подгрёб под себя, повернув меня набок и поцеловав в макушку, сообщил:
— Спим.
После этих слов, его рука почему-то переместилась мне на грудь.
— Не наглей! — возмутилась я. Рука вернулась на талию. Я выждала, но больше никаких провокаций не последовало, и я расслабилась. Ладно, время ещё есть, и понежиться в его руках не самый плохой вариант скоротать время.
В объятиях Дениса было уютно и, согретая теплом его тела, неожиданно для себя уснула. Мы проспали, и собираться пришлось спешно. Захватив вещи и подарок, выехали. За руль сел Денис, а я решила подремать на месте пассажира.
— Вот где справедливость? Меня растолкала, а теперь сама дрыхнешь! — ворчливо возмутился Ден.
Странно, но когда рано утром проснулась, сна не было ни в одном глазу, а вот после того, как второй раз заснула, состояние было сонное. Несмотря на то, что проснулась первая и принялась поднимать Дениса, так как мы проспали, чувствовала себя не выспавшейся.
— Ну, хочешь, я поведу? — приоткрыв один глаз, поинтересовалась я.
— Спи уже, — ответил на это он, и я с чистой совестью закрыла глаз. На иной ответ и не рассчитывала.
Я знала, с чем связано его ворчливое настроение — оторвала от компа и вынуждаю провести выходные на даче у Дианы. С ней у него отношения как-то не сложились. Пусть что один, что вторая в открытую свою неприязнь не выставляли, но чувствовалось, что они друг друга недолюбливают. Ну, да ладно. Ещё не хватало, чтобы они были в восторге друг от друга. Ревнуй его потом к подруге Оно мне надо?
Телефонный звонок вырвал меня из дрёмы, и не открывая глаз, я полезла в карман сумки, что лежала у меня на коленях. Уверенная, что это Диана, ответила:
— Да. Едем.
— Людмила? Ты уехала?! Куда? — голос Сатияра в трубке заставил меня открыть глаза.
— Простите, это не вам. Вы что-то хотели?
— Ты надолго уезжаешь?
— Завтра вернусь, а что?
— У нас завтра важный приём. Сняли весь ресторан. Ты могла бы выйти на работу?
— Почему я узнаю об этом только сейчас? — подозрительно поинтересовалась я. Например, Мария об этом приёме и моём участии в нём ещё вчера знала, но мне никто не удосужился сообщить. Хотелось послать всё к чертям и сказать, что меня не будет, но поймав заинтересованный взгляд Дениса, сдержалась. Громкость в трубке была хорошая, и наш разговор он слышал. Важный приём — значит, и гости на нём будут присутствовать высокопоставленные. На таком приёме можно услышать много чего интересного.
— Я всё объясню при встрече.
— Нет, сейчас! — твёрдо произнесла я. — Иначе, можете не ждать. — Позволила себе настаивать. Договором я не связана. И пусть этот случай вписывался в остальные, иногда он предупреждал меня о приёме за день, но меня настораживало, что я узнаю о нём в последнюю очередь.
— Людмил, — тяжко вздохнул Сатияр, но я молчала, ожидая продолжения. — Это важный приём, предполагается, что будет даже кто-то из высокородных. Заказчики хотели тебя, но я включил в договор ещё двух девушек на случай форс-мажора. Вот только сегодня ко мне пришла Инна и, размазывая сопли, начала признаваться во внезапно вспыхнувшей любви, от которой у неё мозги отказали. От неё сексом разит за километр! И пусть она ещё невинна, но я не могу такую девушку преподнести высокородному. Это будет воспринято как неуважение и оскорбление.
Я знала Инну. Она действительно начала встречаться с дейгассом и влюбилась в него. Тот держался в рамках, зная, что она связана контрактом. Не удивлюсь, если он подставил её намеренно, зайдя чуть дальше в своих играх. Опасается, гадёныш, что на неё положит глаз кто-то из более высокородных.
— Снежана не нашла лучшего времени, когда подвернуть ногу на своих каблуках. У неё лодыжка распухла. Синяк мы бы ещё замаскировали, но опухоль нет. Опять же, я не могу покалеченную девушку преподнести почётному гостю. Теперь ты меня понимаешь?
