Почему она ничего не говорит?
Лучше спросить, почему я веду себя как неотёсанный парень на первом свидании?
Наконец я сдаюсь, беру её руку и просто следую инстинктам.
— Эй, спасибо, — говорю я.
— Что? За что? За то, что танцевала с тобой? — Она немного сбита с толку, смотрит на наши руки, а потом на меня. Я отвечаю ей улыбкой. Стоун такая милашка, когда выпьет. Я сдерживаюсь, чтобы не заправить прядь её волос за ухо.
Я пожимаю плечами.
— Просто за хорошее время вместе и за то, что познакомила Трента с Чес. Правда в том, что мой брат любит перегибать палку. И я был готов принять все его шутки. В буквальном и переносном смысле, — слегка усмехаюсь. — Я практически передумал идти, но у меня был до этого отвратный ужин с отцом. — мой голос затихает, и я вздыхаю. — Не обращай внимания, это не то, о чем тебе бы хотелось знать.
— Ты очень мил по отношению к своему брату. — Её большой палец начинает гладить мою руку, слегка рассеяно, словно она не знает, что делает. — Я рада, что ты все же решил прийти. Я отлично провела с тобой время.
— Я тоже.
Она улыбается, и я знаю, что это искренняя улыбка, а не та, которой она улыбается на камеру для всех телезрителей.
— Расскажи мне о Тренте.
Я киваю, расслабляясь.
— Он провёл большую часть времени, обвиняя себя в разводе родителей, но моей маме всегда было лучше без отца. А Трент, он единственный брат, который у меня есть. Когда я разбил своё колено, он появился на пороге моей квартиры и помог мне. В смысле, ты видела его развесёлым на вечеринке, но он также может быть серьёзным, когда тебе это надо.
Она кивает.
— Чес такой же.
— У тебя есть братья или сестры?
Казалось, что это просто глупый разговор, но на самом деле это не так. Я действительно хочу больше узнать о ней.
К тому же мы держимся за руки.
Господи.
«Мы блин держимся за руки! Что я делаю?»
Как будто не специально, я убираю свою руку и провожу по своим волосам.
Её улыбка исчезает, но она продолжает говорить.
— Нет, но моя лучшая подруга мне как сестра, — говорит она. — Она переехала в Нью-Йорк семь моих килограмм назад, которые я набрала за последний год.
Её голос становится невнятным, и это возмущает меня.
— Меня нравятся твои формы.
Она смотрит мне в глаза.
— Как так?
— Очень подходит твоей личности. Плюс, ты высокая девушка и в общей сложности… ну, ты сексуальна. — Она краснеет. — Ты особенная, когда стоишь перед камерой. Не допусти, чтобы Марв или кто-либо другой говорили тебе обратное.
Она нежно смотрит на меня.
— Это самое милое, что кто-либо мне когда-то говорил.
Тепло разливается по моему телу.
И это не от алкоголя.
Машина останавливается, и я чувствую облегчение, что она, наконец, дома. Я прошу таксиста подождать и выхожу из машины, чтобы открыть ей дверь, но она уже выбралась из машины и споткнулась об бордюр. Ребекка смеётся, когда я начинаю ей помогать.
— Я слишком много выпила сегодня. Мы же никому не скажем, правда? — она прикладывает палец к губам и говорит: — Шшш.
— Крест тебе на груди, — улыбаюсь я. — Пошли заведём тебя внутрь. — Я кладу её руку себе на бицепс и веду её к дому. Останавливаемся у входа, и мы стоим так близко друг к другу, что я могу видеть её веснушки на носу.
— Хочешь, чтобы я помог тебе подняться наверх?
— Для этого внутри есть консьерж, — она пожимает плечами.
— Хорошо. — Хоть это и расстраивает меня, но так лучше для нас обоих.
Я оглядываюсь.
— Знаешь, а наши дома не так уж далеко друг от друга. Я живу всего в нескольких кварталах от тебя.
Она прикусывает свою губу.
— Это классно. Возможно, нам удастся чаще тусоваться.
— Да.
Секунды идут, а мы все стоим и смотрим друг на друга. Я фокусируюсь на её губах, девушка опускает взгляд с моего плеча вниз, затем смотрит на моё лицо.
— Сейчас всего лишь полночь, и я еще не хочу спать после сегодняшнего, — она мешкает, обдумывая, стоит ли ей что-то говорить. — Хочешь зайти и поболтать? Может, выпить чашечку кофе?
Я очень хочу.
Но мне не следует.
— Как-то поздно для кофе.
— Мы всего лишь приятели, — говорит она достаточно громко. — К тому же, я хочу больше услышать про ваше с Трентом детство. И каково это, быть частью СуперКубка. Я на самом деле большой фанат.
Я чешу затылок.
— Ну, я не знаю…
Такси вдруг срывается и уезжает, а мы наблюдаем, как оно покидает улицу.
— Черт, — смеюсь я. — Ну что ж, кажется, я застрял тут с тобой, Стоун.
— Ты можешь вызвать еще одно такси.
— Верно.
— Ты хочешь? — спрашивает она, затаив дыхание.
Мы стоим, изучая друг друга, а воздух вокруг нас сгущается.
— Нет.
— Ты собираешься простоять тут всю ночь?
Я улыбаюсь, засунув руки в карманы.
— Предложение кофе все еще в силе?
Она коротко кивает и это все, что мне нужно, чтобы проводить её наверх.
— Черт, — говорю я, войдя в её квартиру немного позже и увидев прекрасный большой экран у неё в гостиной. — Он огромен.
— Именно это она и сказала, — засмеялась Стоун.
— Это восемьдесят дюймов? — Я дотрагиваюсь до него.
— Так написано на коробке.
— Я думал, только парни себе такое покупают. Ты только что стала намного круче.
— Биологически, у Чес есть член, — поясняет она. — А я работаю в этой сфере.
— И хорошо при этом выглядишь.
— За исключением сегодняшнего дня, когда моё потное лицо и мимические морщины были в высоком разрешении для всех, — ноет она.
Она вновь упоминает кофе и предлагает мне удобно расположиться в гостиной, но я следую за ней. Отчасти потому, что мне нравится наблюдать за её задницей, крутящейся в этом чертовски коротком платье, а вторая причина в том, что мне не хочется, чтобы она чувствовала себя плохо насчет сегодня.
— Это было не так уж и плохо, — нежно говорю я.
Она останавливается, ставит чашку и начинает делать кофе.
— Это было довольно отвратительно.
Я беру её за плечи и поворачиваю её, пока она не оказывается ко мне лицом.
— Ты восхитительна, Стоун.
— Тебе нужно бежать к окулисту, потому что тебе нужны очки.
Я подмигиваю.
— Можешь представить меня в очках и с бородой? Девушки начнут сходить с ума.
Она отталкивает меня и легонько бьёт по руке.
— Ты слишком себя любишь.
Я, может быть, и хвастун, но на самом деле просто хочу рассмешить её.
— Признай. Я выгляжу отлично в камере.
Она закатывает глаза.
— Никогда.
Я беру её за руку и веду за собой в гостиную. Я не знаю, что именно делаю, хотя черт с ним, я точно знаю, что делаю. Я собираюсь трахнуть Стоун и трахнуть незабываемо.
Мы удобно размещаемся на двухместном диване в гостиной.
— Почему ты изначально захотела стать репортёром? — спрашиваю я, кладя руку ей на плечо и начиная его массировать.
Она вздыхает и закрывает глаза, пока я продолжаю к ней прикасаться.
— Мой наставник сказал, что у меня есть нюх на новости.
Я нежно дотрагиваюсь до кончика её носа пальцем.
— Это мило. Мне нравятся веснушки.
— Оу, — она опускает глаза.
Мы затихаем на минуту. Затем кофе-машина издаёт звук из кухни и прерывает нашу тишину. Я меняю позу, чтобы облегчить давление на свой член.
«У тебя все еще есть время, чтобы уйти, — говорит в голове праведный голос. — Уходи, сейчас же!»
— Почему ты захотел стать репортёром? — Она поднимает голову, и мне кажется, что наши лица становятся еще ближе друг к другу, чем минуту до этого.
— Это не было чем-то таким, что я планировал. Я мечтал быть звездой футбола, но всегда знал, что этому придёт конец, а я хотел быть перед камерой, чтобы хотя бы рассказывать про футбол. Я был президентом в клубе дебатов в колледже. Тяжело поверить, да?
Она кивает и её лицо оказывается еще ближе к моему.
— Почему юридическая школа?
— Мне всегда нравились правила, и мне нужно было что-то, что будет крепко держать моё внимание и отвлекать от мыслей о футболе.
