Смеюсь, наблюдая как напрягаются мышцы на его руках пока он открывает бутылку.
- С утра мне так не показалось, - замечаю.
Он игнорирует, и я осознаю неуместность своей претензии.
- Ты сам строил этот дом? – увожу тему на более нейтральную почву.
- Да, пару лет назад.
- Красивый.
Мужчина напротив окидывает взглядом кухню, словно о чем-то раздумывает и с сожалением произносит:
- Хоть кому-то нравится.
- Маргарите не нравился? – вылетает изо рта раньше, чем успеваю подумать.
Глеб кивает на мою тарелку.
- Ешь.
Приступаю к ужину, коря себя за длинный язык. Все испортила напоминанием о бывшей жене. Просто неприятно думать, что он страдает по ней.
Пару минут в помещении держится тишина, а потом откинувшись на спинку стула он пристально изучает, как я поглощаю пищу. Мгновенно краснею и выпаливаю, стреляя глазами:
- Что?
- Почему ты не замужем?
- Хмм… Не встретила еще вторую половину.
- Ты веришь в этот бред? – Поднимает бровь.
- Почему бред? - удивляюсь.
- Потому что это миф, придуманный Платоном. Он не имеет отношения к реальной жизни.
- Имеет, - стою на своем.
- Ты веришь в Бога?
- Да, конечно, - инстинктивно нахожу тонкий крестик с бриллиантами на шее. Глеб переводит взгляд на грудь, сжатую топом.
- Тогда выбрось из головы этот языческий бред.
- Я подумаю, - говорю упрямо, качая головой.
- Нет никаких половин, Ксения. Все люди разные. Найди своего человека. Со схожими интересами, и чтобы внешне устраивал. Секс тоже немаловажен.
- Спасибо за ликбез, Громов.
- А дальше над отношениями надо работать, - продолжает он.
Во мне вдруг просыпается непомерная обида. Мы трахаемся три недели. Почти каждый день. Он привез меня сюда на выходные. И так легко допускает мысль, что я встречу кого-то и буду спать с другим? Ему настолько всё равно?
Бесчувственное животное.
- Ты-то что, получается плохо работал? – спрашиваю зло, допивая вино.
Абсолютно спокойно пожимает плечами:
- Это работа двоих.
Разговор зашел снова не туда, поэтому я резко встаю и убираю в ведро остатки еды с тарелки. Отворачиваюсь и яростно тру ее губкой. Слезы давят.
Что я тут делаю? Зачем мне такие отношения? Каждый раз сталкиваюсь с ледяной глыбой. Он ничего мне не обещал. Сама приняла правила игры. Но я даже не подозревала, что его равнодушие будет настолько тяжело примерять на себе.
Подхожу к столу, чтобы забрать вторую тарелку, но Глеб вдруг перехватывает мою руку.
- Оставь.
Тянет меня к себе, усаживая на колени.
- Что ты за наивная дурочка такая? – спрашивает хрипло и касается губ своими губами. Раздвигает их языком, проникает в рот. Выдыхаю со стоном, когда он углубляет поцелуй. Облизываю его язык, проникая руками под футболку на шее.
Страсть между нами мгновенно разгорается и я уже не понимаю в какой последовательности мы друг друга раздеваем, раскидывая одежду по кухне. В такие моменты есть только мы.
Наше желание и дикая потребность.
Глеб хватает меня на руки и несёт в спальню. Но не в свою. В ту, которую определил для меня днем. Мысли об этом улетучиваются, когда он переворачивает меня на живот и подтягивает к себе, поглаживая промежность пальцами.
- Податливая девочка, - одобрительно хрипло произносит.
Я же закусываю губу и сильнее прогибаюсь в пояснице, умирая от ощущений. Когда он резко входит, вскрикиваю одновременно с раскатом грома за окном. Комната озаряется молнией, а потом становится снова темно, словно в целом мире больше нет никого. Только непогода за окном и раздающийся порочный звук шлепков, когда его тело врезается в мои бедра.
В такт раскатам грома, доносящимся с улицы.
Пытаюсь сконцентрироваться на движениях, но мысли постоянно скатываются в разговор на кухне.
"Найди своего человека".
Ему всё равно на меня. Я просто тело.
"Со схожими интересами, и чтобы внешне устраивал".
Хороша только для секса. Попользуется и отдаст другому.
"Секс тоже немаловажен".
Слезы начинают выходить бурным потоком и топят мои щеки, скатываются на простыни. Глеб старается, меняет скорость, положение тела, но достигнуть пика в таком состоянии не получается. Всхлипываю, подмахивая ему задом и зажимаю рот ладонью, по которой тут же льются слезы.
- Что не так? – спрашивает низким голосом, остановившись.
- Все хорошо, - отвечаю сипло. – Давай ты… я потом.
Вдруг разворачивает меня на спину и резко целует в губы, сжав рукой подбородок. Чувствует соленость и отклоняется:
- Ты что ревешь? – спрашивает растерянно. – Тебе больно?
- Нет, - мотаю головой.
- Что тогда?
В голове ни одной мысли, поэтому я выдаю первую попавшуюся:
- Грозу боюсь. Сильно.
Он смачно матерится.
- За что мне всё это? - рычит, глядя в потолок.
Выдергивает из-под меня одеяло.
Боже, он сейчас оставит меня? Уйдет к себе в спальню? Завтра отвезет домой и я больше никогда его не увижу. Ему нужна женщина, а не маленькая девочка.
Ужас сковывает мой разум. Судорожно вдыхаю воздух ртом.
Я НЕ ХОЧУ ЕГО ТЕРЯТЬ.
- Я успокоюсь, - хватаю за руку отчаянно. – Давай продолжим.
Он подтягивает мое тело так, чтобы голова оказалась на подушке.
- Глеб, я хочу продолжить, - повышаю голос.
- Спи, - говорит грубо и ложится рядом, прижимаясь всем телом сзади. Напряженный член упирается мне в спину.
- Давай продолжим, - настаиваю, собираясь развернуться.
- Спи я сказал.
Ливень яростно долбит в окно.
Мне до сих пор тревожно, но я расслабляюсь, чувствуя, как тяжелая рука ложится мне на живот и подтягивает ближе.
Стук сердца наконец-то замедляется, наше дыхание становится ровным.
- Прости, - шепчу в тишине, поглаживая его руку под одеялом.
- Бог простит, - отвечает он недовольно, припоминая мне всё тот же разговор на кухне.
Давлю смешок.
И уже через несколько минут проваливаюсь в сон...
Глава 14. Ксения.
Следующий день начинается все с того же чувства тревоги. За окном наконец-то солнце. Хотя бы это радует.
Глеб еще спит и я, осторожно поднявшись с кровати, следую в ванную комнату на втором этаже. Быстро принимаю душ, чищу зубы и укладываю волосы феном, который обнаружила здесь же в шкафчике.
Женских «следов» в ванной нет. Совсем. И это радует.
Помимо мужского геля для душа, дезодоранта и бритвы в шкафчике имеются только детский шампунь «Для Принцесс» и новые розовые зубные щетки в упаковке.
Удовлетворившись результатами поисков, спешу обратно в спальню. Отбрасываю полотенце на кресло и осторожно пристраиваюсь рядом. Подложив руки под голову, долго смотрю как играет солнечный свет на суровом мужском лице. Как от дыхания ровно вздымается его грудь, наполовину прикрытая одеялом.
Не ушел в свою комнату. Хочется верить, что это что-то да значит.
Вообще я не очень инициативный человек в плане взаимоотношений. Написать первой мужчине или, не дай бог, пригласить на свидание — это что-то на нереальном уровне уверенности в себе. В целом, не для меня. Но сейчас слишком многое стоит на кону.
Делаю вдох-выдох и решаюсь.
Провожу ладонью по его руке и ныряю под одеяло, всё ещё наблюдая за мирно спящим лицом. Поглаживаю подушечками пальцев напрягшиеся кубики на животе. Это вообще законно иметь такой пресс в сорок лет?
Глеб резко открывает глаза, в которые тут же бьет солнечный свет, и они снова закрываются.
- Что ты делаешь? – хрипло произносит.
- Хочу реабилитироваться за ночь, - размещаю голову на его плече и быстро целую колючую щеку. В нос тут же ударяет запах его тела.
Становлюсь смелее и спускаю ладонь чуть ниже. Прохожусь по коже над широкой резинкой боксеров, чувствуя, как оставляю дорожку из мурашек за собой. Опускаю руку на член и сжимаю его сквозь ткань, ощущая пульсирующую твердость.
