Также, как и Лёша, поднимает голову и смотрит прямо на меня.
12 Оля
У меня внутренности в узел скручивает в эту же секунду. Сердце к горлу подскакивает и в припадке колотится о рёбра.
Давно он там? Или только приехал?
Давид выбивает из пачки сигарету и подкуривает. Оперевшись бёдрами на капот, снова сюда смотрит.
В темноте на каждой затяжке вспыхивает оранжевый огонек. Ярче, тусклее… выдох… облако серого дыма летит в сторону.
Уткнувшись лбом в стекло, жадно ловлю каждое его действие. Сама как на пороховой бочке сижу. Часть меня транслирует ему, чтобы уехал, а вторая… вторая затаившись ждёт.
Отсюда я не вижу четко его лица, но пока он подносит сигарету к губам и затягивается, мой мозг как нейросеть дорисовывает его заостряющиеся черты. Как втягиваются щеки, напрягаются скулы. Я помню досконально каждую деталь, связанную с ним. Несмотря на то, что долгое время намеренно не вспоминала, моя память теперь воспроизводит все подробности.
Говорят, если однажды научиться кататься на коньках, а потом на протяжении нескольких лет на них не становиться, тело все равно будет помнить и сразу же войдет в правильные движения, когда снова окажется на льду.
Вот и у меня так.
Я даже на физическом уровне сейчас ощущаю запах сигарет, словно Давид стоит не внизу, а прямо напротив меня.
Докурив, он выбрасывает окурок, несколько секунд стоит без движения, будто думает о чем-то, а потом возвращается в машину и заводит мотор.
Мне в желудок словно камень опускается. Дышу мелко и часто. Пытаюсь кислород в легкие протолкнуть, а он не проходит.
Опускаю взгляд на свои руки, стараясь справиться с удушающей волной, когда сквозь приоткрытое окно слышу, как хлопает дверь.
Резко перевожу взгляд на улицу.
Давид размашистым шагом пересекает жалкие метры до моего подъезда.
Меня с подоконника рывком срывает. Дрожь охватывает каждую клетку, адреналин выбрасывается в кровь. Поднеся пальцы к губам, впиваюсь зубами в ноготь указательного.
Стою на месте, как вкопанная, а потом быстро иду к двери. Щелкнув замком, распахиваю её как раз, когда двери лифта открываются.
Оглушающее биение сердца в момент затихает. Перед глазами плывёт, очертания теряют форму, концентрируясь только на Давиде, уверенно шагающем в мою сторону.
Он входит в квартиру, с громким хлопком закрывает дверь. Ожесточенный взгляд в мои глаза, сильная ладонь на моём затылке, рывок, и мои губы размазываются о его.
Все установки, которые я давала себе всю ночь и день, смывает безумством, в которое нас затягивает, как в пучину.
Я больше не я вовсе. Я оголенный провод, который коротит, как от соприкосновения с водой. Летят искры, по сосудам струится ток.
Резко подхватив меня под бедра, Давид несёт меня в зал, при этом ни на миг не отрываясь от моих губ. Кусая их, терзая, обкалывая колючей щетиной. Оторвавшись только на секунду, чтобы осмотреться, находит глазами диван и подойдя к нему, роняет на него нас обоих.
Наверное, мы в этот момент оба сошли с ума, потому что со стороны точно напоминаем двух ненормальных. Одержимо стаскивая друг с друга вещи, продолжаем целоваться. И это даже не поцелуи вовсе. Это нечто, что нельзя описать словами. Дикие схватки. Мы ударяемся зубами, сталкиваемся языками.
На пол отправляются его и моя футболки, джинсы, мои шорты и общее белье.
Сплетаемся в одно целое руками и ногами. Я резко выгибаюсь, когда член Давида оказывается во мне. По телу судорога пробегает. Мощная и безжалостная.
Обхватив мою голову ладонями, и крепко зафиксировав, он яростно таранит меня собой. Губами впивается в шею, кусает кожу. Подставляю себя под его ожесточенные движения, упиваясь ими, как жизненно необходимой энергией.
Я знаю, что он так наказывает. Каждым резким толчком, синяком, оставленным на бедрах, выливает на меня злость, за то, что сейчас происходит. Я не дура. Сама ощущаю тоже самое. Ненавижу его за то, что не со мной. Ненавижу за то, что разрушил мой спокойный устоявшийся мир. И одновременно горю от осознания, что он также, как и я, несмотря на то, что мы расстались, всё ещё болен мной.
Это неправильно. Мы обязательно за это заплатим. Но это будет потом…
- На меня смотри, Оля, - хриплый низкий голос жжет кожу, когда я в какой-то момент прикрываю глаза. - С ним также у тебя?
- А у тебя с ней? – проглатываю мгновенно появившийся в горле ком.
- Целый час у тебя торчал… проклятый час.
До боли прикусываю губу. Между ног горит от растяжения, пульсирует. Живот хватает спазмами.
- Нужно было уехать, - выдыхаю ему в губы.
Вместо ответа получаю очередную схватку языками.
Жесткую, разрушительную.
Воздух наполняется нашими обоюдными хрипами, моими стонами и всхлипами. Тяжелеет, мы теряем связь с реальностью. На время исчезает всё вокруг.
Больше мы не произносим ни слова. Говорить нам не о чем, потому что между нами слишком большая пропасть. С одной стороны – Давид, уверенный в том, что я променяла его на лёгкую жизнь, намеренно отказавшись от того, чтобы быть вместе. А с другой – я. Та, кто никогда не скажет ему правду. Мы оба знаем, что эти дни – всё, что у нас есть. Больше ни я, ни он не подойдём друг к другу, ведь пропасть эта меньше не станет.
На следующий день он приезжает снова и всё повторяется по кругу. На надрыве, болезненной необходимости хотя бы так заполнить то, чего мы оба были лишены.
- Я схожу у тебя в душ? – Давид спрашивает после того, как мы приходим в себя.
Встав с дивана, бросаю на него взгляд через плечо.
- Иди.
Чай и кофе не предлагаю.
Обречённость давит грудь. Игнорируя давление, надеваю на себя одежду и расчесываю спутавшиеся волосы. Не успев завязать их в хвост, слышу, как в дверь раздаётся звонок.
Вздрогнув, быстро оборачиваюсь. В голове проносится миллион мыслей. Леша? Нет, вряд ли. Тогда кто?
Отложив расчёску, прохожу в коридор и выглядываю в глазок. По ту сторону ничего не видно. Как будто его закрыли.
Подавив волнение, опускаю ручку и натыкаюсь взглядом на большой пакет, за которым улыбается Мариам.
- Мари?
Обмираю.
Спешно обернувшись назад, прикидываю как быстро смогу её выпроводить, но подруга уверенно проходит внутрь.
- Привет, Оль. Я подумала, тебе нужна компания, ну или на крайний случай личный доктор, которым собиралась выступить, но, похоже, Леша уже все сделал за меня. – косится в сторону ванную комнаты, потому что шумящую воду не услышать невозможно. - Прости. Я совсем не подумала, что могу приехать не вовремя, - шепчет, заговорщицки улыбаясь, - Я тогда пойду. Вот, может вам пригодится, - а потом протягивает мне привезенный пакет и чмокает в щеку.
Вода в этот момент перестаёт шуметь, а у меня сердце в неадеквате дергается. Страх горло невидимой когтистой лапой сжимает.
Кивнув ей, стараюсь подтолкнуть к выходу, когда за моей спиной раздаётся звук открывания двери.
- Кто это был? – голос Давида придавливает к земле.
Как в замедленной съемке вижу, как Мариам замирает, пару секунду стоит не шевелясь, а потом резко оборачивается.
Во взгляде неверие, паника, ужас…
Машинально отступаю назад.
- Мари… – шепчу виновато.
- Мариам! – резко выдыхает Давид.
В два шага подходит к ней, берет за плечи смотрит в глаза.
Мне от её взгляда плохо становится.
- Вы? Ты...? Как ты мог? – бледнеет вся, переводя взгляд с него на меня и обратно.
- Мариам, успокойся!
- Ты! Ты предатель! – выкрикивает, пытаясь сбросить его руки, но Давид не даёт.
- Мариам! Посмотри на меня!
- А как же Ани? Ты подумал о ней? А Гор? Арсен?
Я морщусь, в груди боль невыносимая.
- Мариам, перестань! – Давид давит на неё голосом, - Ани ничего не знает и не узнает! Ты ей не скажешь, поняла?
- Ты заставляешь меня лгать? – отчаянно мотает головой, а я упираюсь спиной в стену и роняю на пол пакет.
Хочется зажать уши руками и не слышать их диалога.
