Давид плывёт кролем по голубой дорожке. Меня околдовывают его мускулы на спине, которые вибрирую при каждом движении мужчины. На втором круге он замечает меня, перестаёт плыть, и выходит из воды. С открытым ртом я внимательно рассматриваю его верхнюю часть туловища, по которому жемчужными каплями стекает вода с его прекрасного тела. Он некрупного телосложения, плоский живот, на котором выделяется его пресс, хорошо сложенный торс, голубые полосатые плавки в стиле 50-х годов, которые прижимаются к телу Фултона.
Его тело мускулистое, очень мужское и одновременно худое. Нет слов. Я колеблюсь между Аполлоном, Адонисом и Антиноем. Давид серьёзно меня рассматривает, молча сушит себя так, как будто хочет дать мне возможность смочь спокойно его рассмотреть.
— Доброе утро, мадемуазель Марс. Я думал, наша встреча была назначена на 10 часов?
— Да, но…
— Но?
Едва ли признаюсь ему, что из-за него сегодня ночью я не закрывала глаза.
— Я хотела поговорить с вами о вчерашнем вечере. Если я разбудила в вас впечатление…
— Вы будите во мне очень много, мадемуазель. Это скверно. Вы прямо-таки воспламеняете мою силу воображения. Но не придавайте значения, вы не должны себя упрекать. Это не ваша вина, а скорее то, чем вы обладаете от природы: ваши глаза, ваши волосы… всё ваше тело – это приглашение. Я чувствую, что меня тянет к вам как магнитом.
Не могу поверить! Так его тоже!
Я стою прямо перед ним, моё дыхание учащается. Он стоит передо мной с голым торсом, без слов, с приоткрытым ртом. У меня действительно есть очень большое желание поцеловать его. Всё же, если Давид меня поцелует, я точно знаю, что не смогу сопротивляться дольше секунды. Потом я вздрагиваю от неожиданного женского голоса.
— Привет!
Я поворачиваюсь. Эта женщина старше меня, просто потрясающая, с рыжими локонами, которые падают ей на плечи, в чёрной блузке, юбке карандаш и туфлях на двенадцатисантиметровых каблуках, насмешливо улыбающаяся мне роскошными губами.
— Мисс Марс, я полагаю, — говорит она, и протягивает мне руку для приветствия.
Я совершенно потрясённо жму её руку. Возможно, это его подруга? У такого мужчины всегда есть несколько запасных вариантов, я должна это знать. Давид знает, что он - неудержимый, сумасшедший, богатый – почему он должен ограничиваться?
— Мадемуазель Марс, — подключается Давид, — я хотел бы представить вам Юдифь Кэмпбелл, моего агента. Сегодня утром она прибыла в Париж.
Его агент? Он мне никогда ничего о ней не рассказывал, и также, что ожидает её. Это Фултон должен был сделать вчера вечером. Наверняка, она его агент и "большое удовольствие".
— Очень приятно, — говорю я язвительно одними губами. — Надолго приехали?
— Да, на несколько дней. Я стану сопровождать Давида в его путешествии в Италию.
Я разворачиваюсь к Давиду, моё дыхание сбивается.
— Путешествие в Италию? Когда?
— Ну, после того, как доделаю здесь всё окончательно. В конце месяца, — отвечает он.
Всё же с самого начала было ясно, что Давид не останется в Париже вечно. Он имеет обязательства, которые как раз и возникают из его жизни как миллиардера. Что я также представляю.
— Вы хотите позавтракать с нами, мадемуазель Марс? — предлагает писатель.
— Ах… к сожалению, я буду вынуждена отказаться от вашего любезного приглашения, потому что… я уже позавтракала… и вы, наверняка, весьма много должны мне рассказать. Я предпочитаю подождать вас в книжном магазине.
— Я нахожу, что в последнее время вы имеете привычку отказываться от моих предложений.
— Это потому, что мне необходимо время, чтобы подумать. И я полагаю, что делаю это хорошо.
Потом я ухожу. На улице у меня начинается настоящая истерика.
Что за сволочь!
Я была права – он ужасный плейбой, бабник, который разводит практиканток, пользуясь романтикой, чтобы окрутить свои жертвы, сыпет песок в глаза, чтобы попасть в постель...
Ну, может быть, не именно песок... Однако, действительно, удача, что вчера он меня не получил!
В первой половине дня по программе снова стоит сессия-автограф. Давид Фултон опять прячется за прохладной маской. Он в сопровождении своего агента. Она удовлетворённо улыбается, говорит ему вещи, над которыми писатель смеётся. Это сообщничество лишает меня последних нервов. Я бы хотела попросить у него объяснения, но тогда для меня станет ясно то, что я вообще не хочу никаких объяснений. Парень может спать с кем хочет, по мне, даже с несколькими женщинами одновременно, если у него есть к этому стремление. Но только не со мной. У нас чисто коммерческие отношения. В полдень я возвращаюсь обратно в офис "Ларок". Адель дуется. Я тоже, и это удачно. После обеда я получаю е-мейл от Давида.
От: [email protected]
Тема: Что случилось?
Сегодня утром вы производили напряжённое впечатление.
Я хотела бы с удовольствием ему написать, что в этом виновата его рыжеволосая куколка. Тем не менее, затем я решаюсь на менее агрессивный способ действия.
От: [email protected]
Тема: Я, напряженная?
Не люблю неожиданности.
То есть, иногда, даже... Платье от "Диор", это было хорошей неожиданностью – и прямо сейчас по нашей теме: я естественно вам его верну.
Тем не менее, ваша агентша довольно не квалифицирована. Вы нашли её на шоу талантов?
От: [email protected]
Тема: Удивление
Ревнуете?
Если бы утром у нас было достаточно времени завершить наш маленький разговор, я доказал бы, что у вас нет оснований быть ревнивой.
От: [email protected]
Тема: Разговор?
В действительности, месье Фултон, вы бы вообще ничего не доказали.
Я также бы отклонила это предложение, как и ранние предложения, текущие и будущие. Кажется, сейчас подходящее время назвать вам свои причины:
1) Мне только поручили исполнять ваши желания. Выполнять ваши желания до того уровня, который разрывает границы моего договора практики. И не нужно договариваться с моей гордостью.
2) Я не хочу зачислять себя в ряды группи, которые спят со своими идолами. Несмотря на ваши неоспоримые качества, вы – не мой идол. И даже если бы вы были им, этот метод просто не мой случай.
3) У меня нет желания быть очередным номером в вашем списке.
От: [email protected]
Тема: Гордость и предубеждение
Я тот, кто называет осмотрительный нрав своей натурой.
