– Расстегни блузку.
Приказ не допускал возражений. Губы ее еще были влажными от поцелуя, глаза блестели от желания.
Щеки Паулиньи горели. Ни о чем больше не думая, глядя прямо ему в лицо, она принялась расстегивать пуговицы. Рей прижал ее к стене, накрыл обе груди ладонями. В движениях Рея чувствовалась агрессивность, но Паулинья была уверена, что именно этого ей и хотелось. Он не был единственным виновником происходящего; в мыслях Паулинья желала того же, хотя и не сознавала до конца. Это было что-то вроде приказа, который порождался в глубинах ее существа самым сильным и первобытным инстинктом. Рей обхватил ногу Паулиньи, приподнял, начал об нее тереться. Та самая штука, от которой Паулинья не могла отвести глаз, теперь оказалась рядом, ее можно было почувствовать. Рей поднял Паулинью, обвил ее ноги вокруг своей талии.
– Где твоя постель?
Паулинья не отрывала глаз от лица Рея, крепко его обняв. Рей поднялся по лестнице, прошел мимо комнаты родителей и наконец определил кровать девушки по огромному плюшевому мишке, сидевшему сверху. Он положил Паулинью и принялся целовать ее бедра, затем чуть выше. Приспустил трусики. Его рот нащупал ее нижние губы, клитор. Паулинья стала тихонько стонать. Рей встал на колени, так что Паулинья с раздвинутыми ногами оказалась прямо перед ним.
– Сними трусики.
Паулинья понимала, что думать о чем-то просто невозможно, надо лишь делать все быстро, чтобы ее мечтания – вплоть до самых запретных – сбылись, здесь и сейчас. Рей расстегнул брюки, вытащил член. Уже нисколько не сдерживаясь, направил его между ног Паулиньи, раздвинув их еще больше.
И начал входить в нее. Паулинья поворачивалась то в одну сторону, то в другую. Лишь бы это не закончилось скоро! Под вздохи Паулиньи Рей проникал все глубже и глубже. Она испускала пронзительные крики, погружаясь в миллион разнообразных ощущений: боль, наслаждение, страх, тревога, стыд, желание. И когда Рей издал глубокий вздох, она ощутила внутри себя нечто вязкое.
– Дженифер, ты меня слышишь?
– Да.
– Ты что, уже спишь?
– Нет-нет, продолжай.
– Я закончила. Теперь ты знаешь все. Давай спать.
– Вы занимались этим еще раз?
– Еще раз? Каждый вечер, Дженифер. Я такая испорченная.
Дженифер лежала с широко открытыми глазами, в темноте. Пот струился с нее, она исходила желанием и боялась, что не заснет. Рассказ Паулиньи захватил ее целиком. Вместе с подругой она чувствовала себя испорченной.
– Что тебе захотелось сделать в тот момент?
– Заняться любовью с Паулиньей.
– Но она ведь женщина, как и ты.
– Ну да… но я совсем не лесбиянка.
– Тогда почему?
– Я хотела того, что было у нее.
– Чего же?
– То, что она пережила, и Стефания тоже.
– Близости с мужчиной?
– Да… я хотела мужчину… Рея…
– Через Паулинью?
– Да.
– Потому что в тебе не было смелости отдаться мужчине?
– Думаю, что так.
В какой-то миг Дженифер проснулась – неизвестно, через полчаса, или уже утром, или, может быть, в далекие времена, когда на земле жили феи и эльфы, текли реки из металла и шумели моря подземных соков, и в этом сказочном времени Дженифер неподвижно лежала, боясь разбудить Паулинью, оплетенная ее руками и ногами. Между ее грудью, животом, ногами и плечами, ягодицами, ступнями Паулиньи теперь была жаркая влажность пота Дженифер. Запах от волос подруги хлынул ей в ноздри, и Дженифер почувствовала, как сердце Паулиньи бьется в ее ладони, обхватившей грудь.
– Дженифер, что тебе нужно?
Голос был нежным, тонким, детским. И никакого резкого движения, никакой попытки отодвинуться. Дженифер подумала, что можно притвориться спящей. Но она придвинулась к телу подруги настолько бесстыдно, что лукавить не было смысла. Хотелось только, чтобы темнота и тишина продлили это хрупкое мгновение между фантазией и действительностью. И поэтому едва слышно она произнесла единственно возможное:
– Ничего.
Ее поразил собственный голос: не звук, а скорее выдох, почти безнадежный, близ волос Паулиньи, словно то небольшое усилие, которым она сохраняла остатки рассудка, делало ее ни на что больше не способной. Паулинья легким движением – но оно отозвалось в сердце Дженифер, как мощное землетрясение, – прижалась к подруге еще сильнее. И в эту секунду Дженифер с необычайной полнотой испытала самое острое в своей жизни наслаждение, заполнившее все поры тела, проникшее во все уголки разума. Грудь ее вибрировала рядом с телом подруги. Дженифер страшилась бегущего времени: вдруг сейчас начнет светать? Мягко, но решительно Паулинья высвободилась из объятий Дженифер и повернулась к ней.
– Дже, что тебе нужно?
Этот вопрос, произнесенный шепотом, достиг слуха Дженифер, коснулся ее губ: она ощутила теплое дыхание Паулиньи. И поняла, что достаточно легчайшего движения – и их губы соединятся. Она не могла отыскать ответа, не находила слов выразить то, что переживала.
– Паулинья…
Непонятно, почему у нее вырвалось имя подруги. Может быть, она хотела что-то спросить или просто предупредить? И вдруг качнула головой так, что почувствовала своими губами влажность губ Паулиньи. Непонятно, сама ли она поцеловала подругу или приняла от нее поцелуй.
Губы, языки, зубы соединились в одно целое, отвечая на безнадежное желание.
На ее подбородке, на кончике носа оказалась слюна подруги. Слышался звук поцелуя, шумное дыхание обеих. Паулинья упала на тело подруги, отняла свои губы: она была обессилена.
– Дже, что тебе нужно?
– Сделай со мной то, что Рей сделал с тобой.
– Я не могу, Дженифер, я ведь женщина.
– Делай, что можешь.
– Ты с ума сошла.
Двигая коленями, Паулинья раздвинула ноги Дженифер так, что их животы соприкоснулись. По телу Дженифер пробежала дрожь, она застонала. Паулинья терлась низом живота о тело подруги и одновременно целовала ее в губы.
– Ты с ума сошла, Дженифер.
– Не останавливайся.
Дженифер приподняла свое тело, чтобы сильнее прижаться к Паулинье. Ей хотелось еще поцелуев, она нашла губы подруги, положила обе ладони ей на грудь. Паулинья попыталась встать, но Дженифер ее удержала.
– Нет, Паулинья, только не сейчас… быстрее… быстрее, вот так… чтобы я кончила…
Паулинья с силой сжала ее, чуть не раздавив, в то время как Дженифер содрогалась и громко стонала. Наконец Паулинья вскочила на ноги.
– Дже, ты с ума сошла? Давай в кровать, пока твоя мама не вошла.
ГЛАВА 13
Дженифер у Стефании
– Посмотри, все обесцвечено!
