— Этот человек путешествует в течение двух дней, — объяснил Ког, указывая на два желтых солнца, нарисованные на коже. — На третий день он находит след кайилиаука. Он следует за животным. Он пьет талую воду, помещая снег в рот и отогревая его. Он ест высушенное мясо, в этот день он не разводит огня. Из этого мы можем предположить, что он уже находится в землях врагов. К вечеру четвертого дня он находит больше следов. Это следы других охотников, верхом на кайилах преследующих кайилиаука. Трудно определить их число, поскольку они едут цепочкой, чтобы следы одного животного скрывались следами следующего. У него тяжело на сердце. Должен ли он возвратиться? Он не знает, что сделать. Он должен разобраться с этим вопросом во сне.
— Конечно, — заметил Самос, — это всё только предположения.
— Я не думаю так, — не согласился Ког.
— Эта кожа, — не сдавался Самос, — могла быть всего лишь бредом больного воображения примитивного дикаря. Также это могло, быть не что иное как изображение странного сна.
— Организация и точность рисунка предлагают рациональность, — сказал Ког.
— Это — не более чем пересказ сна, — настаивал Самос.
— Всё возможно, — не стал спорить Ког.
— Эти люди не всегда различают ясно свои сны и реальность, — проворчал Самос.
— Они их различают ясно, — ответил Ког. — Просто, они считают их реальными.
— Пожалуйста, продолжайте, — попросил я.
— Здесь, во сне, — продолжил Ког, указывая на серию пиктограмм, которые следовали за маленькой спиральной линией, — Мы видим, что кайилиаук приглашает человека на пир. Это — по-видимому, благоприятный знак. На пиру, однако, в вигваме кайилиаука есть тёмный гость. Его черты неясны, как Вы можете видеть. Человек боится. Он чувствует огромную силу в этом тёмном госте. Кайилиаук, однако, убеждает человека не бояться. Человек берет мясо из рук тёмного гостя. Кайилиаук говорит ему, что это будет его союзник и защитник. Он может взять его, как свой оберег. Человек просыпается. Он очень напуган. Он боится этого странного талисмана. Сон силён, и человек знает, что не может его игнорировать. С этого времени он знает, что его магический помощник — таинственный тёмный гость.
— Отчего, — спросил Самос, — человек думает, что приобрёл этого магического помощника?
— Конечно, человек будет думать, что получил его из мира магии, — ответил Ког.
— Выглядит как интересный пророческий сон, — заметил я.
— Конечно, сон неоднозначен, — сказал Самос. — Видите? Черты тёмного гостя неясны.
— Верно, — согласился я. — Тем не менее, его размеры, и его внушающий ужас облик, и сила, особенно в сравнении вигвамом очевидны.
— Вы также можете заметить, — обратил наше внимание Ког, — что он сидит позади огня. Это почётное место.
— Всё это, не более чем догадки, — настаивал на своём Самос.
— Это точно, — сказал я. — Но все же, дело представляет интерес.
— Человек, возможно, когда-то видел таких существ, или слышал о них, и впоследствии забыл о них.
— Это вполне вероятно, как мне кажется, — согласился я с Самосом.
— Но почему, во сне, в этом сне, — задался вопросом Самос, — тёмный гость должен был бы появиться?
— Возможно, — предположил я, — из-за тяжелого положения человека и потребности в помощи. В такой ситуации хочется иметь могущественного помощника. Страстное желание, соответственно, могло вызвать произошедшее.
— Конечно, — подтвердил Самос.
— Рассматривая события следующего дня, — встрял в наш диалог Ког, — Я думаю, что у Вас появятся более вероятные альтернативные объяснения. Это не должно, конечно, исключать того, что человек, в его затруднительном положении, и отчаянных условиях, не призывал могущественного союзника.
— Что Вы имеете в виду? — спросил я.
— Это могло быть, ранее, в течение дня, он видел, образ могущественного помощника, но только во сне интерпретировал его.
— Это правдоподобно.
— Даже более чем правдоподобно и интересно, — продолжил Ког, — Я подозреваю, что тёмный гость, в том залитом лунным светом снегу, действительно явился человеку. Человек, голодный, опустошенный, проваливающийся с сон, находящийся на грани между сном и явью, не мог ясно осознать, что видел его. Он тогда соединился, с его сном, а дикарь постигал это в пределах его собственной концептуальной основы.
— Интересная идея, — сказал я.
— Но кажется маловероятным то, что пути человека и его помощника могли бы пересечься в обширных, пустынных просторах засыпанных снегом Прерий — заметил Самос.
— Да, если только оба не преследовали того же кайилиаука, — сказал Ког.
— Почему этот помощник не съел человека? — спросил я.
— Возможно, потому что он охотился на кайилиаука, а не на человека. — Предположил Ког, — Возможно, потому что, если бы это убило человека, то оно могло опасаться, что другие мужчины стали бы преследовать его, чтобы убить в свою очередь.
— Всё может быть, — сказал я.
— Также, — усмехнулся Ког, — Кайилиаук вкуснее, человечины, я это знаю. Я пробовал и то, и другое.
— Тебе видней, — не стал спорить я.
— Если помощник подходил к человеку, — сказал Самос, — Там не были бы следы на снегу.
— Несомненно, — согласился Ког.
— Были ли следы? — спросил Самос.
— Нет.
— Значит, это был сон, — высказал своё мнение Самос.
— Отсутствие следов было принято человеком, как доказательство того, что помощник происходил из волшебного мира, — сказал Ког.
— Естественно, — сказал Самос.
— Соответственно, человек и не искал их.
— Значит, Вы полагаете, что такие следы были, — угадал Самос.
— Конечно, просто, около лагеря, они были заметены.
— В таком случае, с точки зрения человека, — размышлял Самос, — получилось, что тёмный гость появился и исчез со всей таинственностью гостя из магического мира.
— Да, это так, — подтвердил Ког.
— Интересно, — задумался Самос.
— Совершенно ясно, — сказал Ког, — что так человек видел ситуацию, и не важно, был он прав или нет. Это так же ясно и бесспорно как, события следующего дня. Они изображены чётко и однозначно.
Ког ловкими, шестисуставчатыми, длинными пальцами, повернул кожу на четверть оборота.
— Утром, — продолжил историю Ког, — человек, вдохновленный его сном, возобновил свою охоту. Пошёл снег. — Я заметил точки между бледной поверхностью земли и полукругом неба. — Снег и ветер, скрыли следы. Тем не менее, человек двигался, помня пророчество кайилиаука исследуя наиболее удобные места для добычи корней или травы из-под снежного покрова. Он не боялся терять след, и благодаря его сну он был неустрашим. На снегоступах, он мог двигаться быстрее, чем проваливающийся в снег кайилиаук. Действительно, на длинной дистанции, в таком снегу, он мог соревноваться в скорости с бредущей кайилой. Так же, как Вы знаете, кайилиаук редко перемещается ночью.
