- Смотри, кого я нашел.
Я иду на звук папиного голоса и вижу, как он, Оскар и его родители идут к месту нашей фотосессии у ярко-розовых азалий. Я не в восторге от того, что Брэм увидит меня с Оскаром, поэтому стараюсь вести себя как можно более платонически.
- Эй, это свиная отбивная выглядит шикарно в смокинге.
Называть парня свиной отбивной настолько неромантично, насколько это возможно. Он ухмыляется и поправляет галстук-бабочку.
- Это значит я хорошо преобразился.
Он подходит ко мне и открывает прозрачный пластиковый контейнер с букетом цветов.
- Букет для леди.
Дерьмо. Не думаю, что это хорошо, когда твой парень видит, как другой парень дарит тебе цветы.
- Он красивый, но тебе не нужно было этого делать.
- Вот что делает кавалер на выпускном.
Лучше бы Оскар не называл себя моим кавалером в присутствии Брэма. Хотя он знает, что мы едем вместе как друзья, я знаю, что Брэму это не понравится.
- Спасибо.
Я смотрю на Брэма, когда Оскар надевает мне на запястье резинку. Как я и подозревала, он не выглядит счастливым.
- Подойди и встань рядом с Клаудией, Оскар. Мне нужно сфотографировать вас двоих. Не беспокойся. Я быстро, так как знаю, что вам скоро нужно ехать.
Оскар обнимает меня, опять эта ужасная поза выпускного вечера, но я стараюсь выглядеть счастливой перед камерой. Когда мы заканчиваем, я смотрю на Брэма, и его широкая улыбка сменяется хмурым взглядом. Вот дерьмо. Теперь я ничего не могу с этим поделать.
- Мне нужно взять свой клатч, прежде чем мы поедем.
Я выбегаю из спальни, когда натыкаюсь на Брэма в коридоре.
- Я передумал. Я хочу увидеться с тобой сегодня вечером, так что напиши мне, когда уйдешь с выпускного.
Я не могу сдержать улыбку, расползающуюся по моему лицу.
- Хорошо. Но как насчет двух болванов?
- Я что-нибудь придумаю, - он пожимает плечами. - Может быть достану Джека Дэниелса.
Напиться и отрубиться.
- Мне очень нравится этот план.
- Черт, я хочу поцеловать тебя, но я испорчу твою помаду.
- Как насчет того, чтобы я позволила тебе все испортить позже?
- По рукам.
Глава 8
Брэм Виндзор
Я старался пить как можно меньше виски, но мне следовало бы знать, что, напоив Оуэна и Ривера, я напьюсь сам. Нужно быть дураком, думая, что я смогу вытащить бутылку виски, и они не заставят меня пить с ними. Это закон мужиков. К счастью, вечеринка Клаудии заканчивается только через пару часов.
Это дает мне немного времени, чтобы выпить воды и протрезветь. Я не хочу, чтобы мои суждения были затуманены, когда дело касается ее. Я и так слишком много раз рисковал с ней, когда ничего не пил. Но добавьте сюда твердый член, готовую девушку и немного Джека Дэниелса, и вы получите рецепт для принятия исключительно плохих решений. Один час, потом два, и я выгляжу чуть менее дерьмово, когда она пишет.
Я еду.
Готов встретиться с тобой, малышка. Дверь не заперта.
Сейчас два часа ночи, мне трудно держать глаза открытыми, пока я жду Клаудию. Сон близок к тому, чтобы завладеть мной, когда дверь моей спальни наконец открывается.
- Клаудия? Это ты?
Тупица. Ты не должен был произносить ее имя, если вдруг это Оуэн или Ривер.
- Это я.
- Привет, малышка. Хорошо провела время?
- Нормально.
Я до сих пор помню свой выпускной. Нам было гораздо веселее, чем позволено старшеклассникам.
- Только нормально?
- Выпускной бал - одно из самых важных событий в твоей жизни, но тебя не было рядом, чтобы разделить его со мной. Для меня это просто не было чем-то особенным.
Может быть я немного пьян и, возможно, немного сонлив, но я прихожу в себя, когда слышу звук растегивающейся молнии.
- Что ты делаешь?
Одеяло сдвигается, и мягкое, теплое, сочное тело скользит в мою постель.
- Клаудия, какого хрена ты делаешь? Оуэн убьет меня, если застанет тебя в моей постели.
И это будет медленная, мучительная смерть.
- Я проверила его и Ривера, когда вошла. Они оба храпят, как лесорубы, распиливающие дрова. Они никогда не узнают, что я здесь.
Она ползет по моему телу и седлает мои бедра. Я машинально протягиваю руку, чтобы коснуться ее, и чувствую теплую, мягкую, гладкую кожу вместо блесток и атласа.
- Клаудия…
- От тебя пахнет виски. Мне это нравится.
Она наклоняется, чтобы поцеловать меня в шею, и трется своей киской о мою растущую эрекцию.
- Пожалуйста, Герцог. Не говори мне остановиться. Не в этот раз.
За последние пару недель мы немного поиграли, но она никогда так на меня не садилась. И уж точно она никогда не делала этого без одежды.
- Ты же голая.
- Не совсем. На мне трусики...и туфли.
Эти трехдюймовые каблуки делали ее ноги длиной в милю. И эти розовые кружевные трусики...те, которые она отодвинула в сторону, чтобы можно было посмотреть. Так чертовски сексуально.
- Я не могу прикоснуться к тебе.
Я говорю, как чертова заезженная пластинка. Я знаю, что ей надоело это слышать, и мне надоело это говорить, но ничего не изменилось.
- Ты говоришь это уже несколько месяцев.
Она хватает мои руки и кладет их себе на талию, вращая бедрами круговыми движениями.
- Я говорю. Ты. Можешь.
Мой член тоже говорит об этом. Эти двое в сговоре против меня. И они меня изматывают. Я так устал бороться со своим желанием к ней. Я так сильно хочу ее трахнуть.
Конечно, я не хочу столкнуться с проблемами с законом, но вероятность того, что кто-то сообщит о нас, почти ничтожны, так как ее день рождения скоро. Но дело в том, что для меня это не совсем так.
- Я беспокоюсь об Оуэне и твоих родителях. Я хочу сделать это правильно для нас, но я также хочу сделать это правильно для них.
- У меня есть для тебя новости, герцог. Ты все равно будешь на шесть лет старше меня, когда мне исполнится восемнадцать. Я никогда не догоню тебя и всегда буду младшей сестрой Оуэна.
- У меня больше шансов получить их одобрение, если мы подождем.
- Мы уже получили одобрение моей мамы.
Я вдруг чувствую себя очень трезвым.
- Как она может дать свое одобрение, если она не знает о нас?
- Клянусь, я ничего ей не говорила. Она поняла это сама. Сказала, что всегда знала, как сильно мы любим друг друга.
- Ты думаешь, это очевидно и для всех остальных?
- Я думаю, что мы хорошо это скрываем, но ее сильная материнская интуиция видела это насквозь. Разве ты не чувствуешь себя лучше, зная, что она дала нам свое благословение?
Может быть. Я не знаю.
- Она расскажет твоему отцу и Оуэну?
- Я попросила ее не делать этого, и она согласилась. Она позволит нам рассказать всем после моего дня рождения.
- Спасибо тебе, черт возьми, за это.
- Довольно об этом.
Клаудия переплетает свои пальцы с моими, и мы вместе крепко сжимаем их.
- Я хочу тебя, герцог. Так сильно. Ожидание убивает меня.
- Для меня это тоже несчастье.
Мой член оставался твердым только с небольшим облегчением, которое могла обеспечить моя рука. Я изнывал от желания оказаться внутри этой девушки. Каждый. Чертов. День. Никто не может поверить, что я перестал трахать любую дырку. Почему спросите вы? Есть лишь один ответ. Она. Клаудия Лейн Блисс. Я чертовски люблю эту девчонку. Одержимый, как сумасшедший. Я не могу насытиться и даже еще не трахнул ее. Мы даже почти не соприкасались. Поцелуи - это все, что я позволяю. Но не после ее дня рождения. Я собираюсь трахнуть ее девяносто девятью разными способами. Она трется о мой твердый член. Это то, что делают дети, но я не ребенок. Уже давно.
Этот чертов дьявол сидит у меня на плече и кричит мне в ухо. К черту, что все думают или говорят. Возьми ее. Она твоя. И ей будет так хорошо. Этот сукин сын поселился у меня в голове с тех пор, как я начал встречаться с Клаудией. Я проигнорировал его. Но не более того. Мне надоело лишать себя удовольствия.
