"Зато здесь все у всех на виду, без тайных шифровок и кодовых слов. Но, знаешь, я тебя пойму, если ты вдруг передумаешь с нами общаться. Такую информацию сложно переварить сходу и принять, как есть. Помню себя на твоем месте. Мне понадобилось не менее двух месяцев, чтобы понять, насколько это глупо иметь высокоморальные принципы и цепляться за них, как за единственный источник своего человеческого облика. После третьего голодного обморока и одного вечера на больничной койке, пришлось взглянуть на все свои приоритеты по-новому. И знаешь, человеческий облик без сытого желудка и новой, идеально сидящей на тебе одежды — зрелище то еще — не для слабонервных. Так что выбор мой оказался вполне предсказуемым."
Конечно, я не смогла все это принять на том уровне, с которым Ксения Лунева давным-давно воспринимала род своей деятельности и не видела в ней ничего сверхаморального. И в чем-то я ее тоже могла понять. Разве наркоман считает себя таковым? А подобный вид работы тоже делает из человека наркомана, потому что деньги (в особенности очень большие деньги) — это, своего рода, далеко неслабый наркотик. Хорошая жизнь — тоже наркотик, а роскошная, так и подавно.
В какой-то момент я даже порывалась с ней распрощаться и попросить удалить из своего айфона номер моей мобилки. А потом Вересов подарил мне совершенно новенький смартфон Самсунг Галаху. Не за сто косых, конечно же, но для меня любой подарок и за десятку будет казаться запредельно дорогим удовольствием. Видимо, тогда в моем сознании что-то щелкнуло. Ведь до этого у нас с ним наконец-то свершилась самая первая ночь "любви". И, судя по столь недешевому подарочку, я была не так уж и плоха в постели. А эти смешанные чувства — грызущее на уровне диафрагмы болезненное волнение, страх, восхищение, страстное желание покопаться в сенсорном дисплее данного зеркального мини-чуда… Я действительно не знала, как себя повести. Ведь Лунева оказалась не так уж и далека от истины.
А когда мы с ней все-таки снова встретились, в ночном клубе, куда меня потащил Мишка, притворяться дальше, будто я лучше и выше ее в своем высокоморальном облике, я уже банально не смогла.
— Как много можно заработать в вашем агентстве, скажем, где-то за месяц? Или это зависит от нужных клиентов? — я не успела захлопнуть за собой дверцу красного внедорожника, плюхаясь на пассажирское кресло рядом с водительским и прямо с ходу выпаливая мучавший меня вопрос.
Ксюха маленько ошалела, уставившись в мой гордый и очень бледный профиль с сомнительным подозрением.
— Тебе-то это зачем? — похоже, она все поняла без излишних разъяснений, поэтому посмотреть ей в глаза я решилась еще не скоро. — Ты и месяца еще здесь не успела продержаться, а тебе уже нужны деньги? И, как я понимаю, немаленькие?
— Поэтому и спрашиваю. Если, конечно, у вас все еще набирают кого-то в штат из новеньких и никому неизвестных.
Лунева продолжала сверлить меня весьма осязаемым тяжелым взглядом, но было уже поздно. Я уже все решила, перенастроившись на нужную волну буквально за несколько минут. Не спрашивайте, как у меня это получилось и какие следует пройти курсы молодого бойца по ломке собственной психики и моральных принципов, но мои намеренья с настроем были более, чем настоящими.
— Я с тебя реально выпадаю в осадок. Уж от кого я никак не ожидала услышать подобных заявочек, так это от тебя. А может ты решила меня разыграть, Семина? Хотя с какой стати?
— Это не розыгрыш, Ксю. Мне реально и еще с месяц назад нужны очень большие деньги. Если не за раз, то хотя бы поэтапно. Так что готова их отработать, как и полагается. Сама я в это болото, естественно, не полезу. Поэтому мне и нужны те, кто занимается данным дерьмом профессионально.
Ксюха натянуто усмехнулась, разглядев наконец-то во всей красе полную картину происходящих со мной изменений. Но мне было уже плевать. Если у меня получилось вывалить ей все это на голову почти безболезненно для своей совести, то "запросто" сумею справиться и с другими трудностями. К тому же, у меня в подругах настоящий профи. Чтобы она не помогла мне в определенных вопросах и не дала ценного совета на начальном этапе? Думаю, с этим проблем точно возникнуть не должно. Главное, найти способ перебороть жуткую тошноту при сильном волнении.
— Ты же понимаешь, что я не стану воспринимать твои слова всерьез, пока ты находишься в таком взвинченном состоянии и не расскажешь мне, что у тебя стряслось.
— Со мной все в порядке. Это просто стресс после пережитого. Отсроченная реакция. Пройдет. И я прекрасно соображаю, о чем говорю. Смотреть на меня, как на стукнутую о фонарный столб не обязательно.
— Может тебе лучше вернуться в общагу и немного прийти в себя? Выпить там валерьяночки или чего покрепче?
— Хватит говорить со мной, как с умалишенной. Я уже сказала. Все со мною хорошо. А вот оставаться сейчас одной — не самая лучшая затея.
— Ладно, ладно, — Лунева сдающимся жестом подняла ладони вверх и уже после этого наконец-то завела машину. — Только давай условимся заранее. Никаких резких движений, попыток выскочить из авто на ходу и, соответственно, истеричных срывов. Из меня утешительница вообще никакая. Максимум, могу навалят пощечин. Но, надеюсь, до этого дело не дойдет. А теперь вдохни глубоко несколько раз в полные легкие, так чтобы голова слегка от переизбытка кислорода закружилась. И, не спеша, без надрывных рыданий и битья виском о дверцу, с расстановкой в каждом предложении, расскажи, что случилось и для чего тебе нужны такие большие деньги. А, главное, сколько?
— Сколько, даже я не знаю, потому что нужно поднимать все накопившиеся чеки, ипотечные документы и плюсовать набежавшие за последние месяцы проценты от общей задолженности. Но очень много, настолько много, что без помощи профессионального бухгалтера теперь явно не обойдешься. Боюсь, мне мама сама никогда не сознается, сколько мы задолжали и банку, и коммунальным контрам, и не известно кому еще. Там настолько все плохо, что у нас теперь через постановление суда собираются отобрать квартиру. И это при том, что у моего отца первая группа инвалидности, с которой якобы предоставляется куча льгот.
— Охереть, — единственное, что сумела тогда выдавить из себя малость прифигевшая Ксюха.
— И это далеко не самое страшное. У нас в городе завелась контора коллекторов, которые любят выкупать у банков чужие задолженности и выбивать из людей либо деньги, либо недвижимость. Если о нас они не пронюхают в ближайшие дни, то с выездом из квартиры мы еще можем как-то потянуть, а так… Я реально не представляю, что придумать и как из этой клоаки выбраться. Одно знаю теперь точно, с учебой мне придется распрощаться, как и со всеми планами на будущее.
— Ты только это… не горячись пока, хорошо. И не гони волну, как сейчас. Такие вещи нужно решать на трезвую голову, взвесив все за и против.
— Если я буду все тщательно взвешивать, моя семья скоро будет ночевать на улице. Как я уже говорила, эти деньги нужны были еще месяц назад. Ни сегодня, ни завтра, ни тем более через неделю. Если я что-нибудь не сделаю в ближайшее время…
— А Вересов? Ты ему уже рассказала?
Меня чуть было не пробрал истерический смех вместе с кондрашкой. Уж о ком я вспомнила в самую последнюю очередь так это о Мишке.
— А Вересов-то тут при чем? Что он может вообще сделать в этой ситуации? Подержать меня за ручку? Посочувствовать и подставить свое крепкое плечо, чтобы я могла подняться с его помощью и не упасть? Я еще могу ходить своими силами. И не ты ли говорила, что его родители никогда не воспримут наши отношения всерьез? Более того, я очень сильно сомневаюсь, что у них водятся такие деньги, по крайней мере, прямо сейчас в нужном мне количестве. И с какой стати им одалживать мне подобные суммы?
— Ты права. Я малость ступила. Но… неужели прям вообще все настолько беспросветно и нет никакого другого выхода?
— Какого, Ксю? Это уже тупик из всех крайних тупиков. Ни один банк нам не выделит ни кредита, ни ипотеки, потому что мы кредитонеплатежные. Наверное, нас проще пристрелить из жалости, чтобы не мучились, а не искать выход, как и чем помочь. Грабить банки я не умею, так что…
