— Ну, милая, — покачал папа головой. — Видели глазки, что ручки покупают. Марат всегда был сложным человеком. Вспомни разговор на кухне, когда он узнал о дочери, которую ты пыталась утаить от него. Он говорил тоже грубые вещи. Более того, я уверен, что если бы ты пошла ему наперекор, он бы отнял Алису.
Руки задрожали от воспоминаний об этом и от страха, что такая угроза всё ещё сохраняется.
— Ты знаешь, я тоже эту ситуацию вспомнила сразу же, — сказала я отцу, сцепляя пальцы друг с другом, чтобы унять непрошеную дрожь. — Да. Ты, папа, прав, Марат тогда был таким же — жестоким и злым.
— Это всегда в нём было, — кивнул отец. — Но ты любишь его. Он отличный хозяин, отец и муж. А слабости... Они есть у каждого. Я знаю, что он ревнив и иногда тебя обижает. Но боюсь, что идеальных людей в принципе не существует. Все мы что-то терпим и с чем-то миримся. Попробуй к этому отнестись чуть проще — как к его минусу. Прими, если это всё не пересекает рамки дозволенного. Не пересекает ведь?
— Нет, — ответила я не очень уверенно. Пока не пересекает... Надеюсь, что и эта неприятная ссора окажется совсем скоро в прошлом.
— И, конечно, поменьше общайся с Марком. Ну его, от греха подальше.
— Я бы с удовольствием, но мы ведь одна семья, — ответила я. — Только если звонить заранее и не приезжать, когда он у родителей. Но тогда дети будут лишены общения с родными.
— Сама не езди просто. Отправляй детей с Маратом. Или няней. У вас же есть няня. Наймите водителя для неё. Тогда ваше общение сойдёт на нет. Семейные праздники теперь не выйдут, конечно, но думаю, что это некритично. Отметить наступление нового года, например, родители Марата могут, и приехав к вам.
Я перевела задумчивый взгляд на отца. Это выход, конечно... Я и сама об этом же подумала, когда поняла, что мне теперь не стоит так просто и часто гостить в доме родителей враждующих мужчин.
— Да, пап, — взяла я его за руку. — Так и сделаю. Спасибо тебе за совет.
На душе, как часто бывает после разговора с отцом, стало заметно легче. Но я всё ещё продолжала обижаться на мужа. Всё же палку он вчера заметно перегнул.
Наш разговор прервал Марат, который вернулся со двора.
— О чём секретничаете?
***
— Да ни о чём особенном, — встала я навстречу ему и пожала плечами. Интересно, он слышал, что я жаловалась отцу? Впрочем, пусть слышит — я готова всё это повторить в лицо. Я им недовольна сейчас! — Прошу папу следить за давлением и не забывать о запасном баллончике лекарства.
— Поддерживаю, — присоединился ко мне Марат, подошёл ближе и обнял за талию, властно притянув к себе. Мне захотелось убрать его руку, но при отце я не стала этого делать. — Не заставляйте свою дочь переживать, а меня — бросать дела.
— Постараюсь, — пообещал папа. Было заметно, что ему неловко — Марат его пристыдил. Но в данном случае это только ему же на пользу. Иначе на него не получилось бы подействовать.
— Клетки чистые, — обратился Марат снова к отцу.
— Спасибо, — улыбнулся он и протянул ему руку, которую мужчина крепко пожал в ответ. — Напои помощника чаем, Лина.
— Не откажусь, — улыбнулся ему Марат.
Я повела его на кухню. Налила в две чашки чая, поставила на стол. Рядом вазочку с его любимым вареньем. Мы молча приступили к трапезе. Марат наблюдал за мной, съев приличную порцию сладкого угощения.
— Всё-таки очень хорошее варенье, — сказал он мне. — Крыжовник сам по себе я не очень люблю. Но твой папа просто волшебник по части варенья.
— А как же, — отозвалась я. — Он давно этим занимается. Сколько его помню.
Он протянул руку и накрыл своей ладонью мою, сжав пальцы. Серые глаза смотрели на меня в ожидании. Я не забрала руки, но и не ответила, она продолжала безвольно лежать на столе, а взгляд я отвела в сторону. Что он сейчас хочет от меня после той некрасивой сцены? Весь праздник испортил, как и чудесный секс перед этим...
— Когда мы приезжаем сюда, я вспоминаю нас с тобой. Ту ночь на скрипучем диване, — улыбнулся Марат, поглаживая мои пальцы своими.
Он пытается наладить диалог и проявляет инициативу сам. Он чувствует вину, я понимаю это. Если я сегодня услышу ещё и слова извинений, то со временем перестану так злиться. Марат готов извиняться, если не прав. Он не считает это слабостью. А сейчас он не прав, и я надеюсь, понимает это.
— О нет, — покачала я головой. — Не напоминай мне об этом. Как тебе только не стыдно было? Мне папа потом об этом говорил, что всё слышал. Бесстыдник!
Марата рассмешило, как я ругаю его, и как при этом покраснели мои щёки и заблестели глаза. Да, я тоже вспомнила. Эта ночь была знаковая для нас обоих. Такая нежная и страстная... И отчасти экстремальная из-за скрипа дивана.
— Нам обоим было хорошо, не правда ли? — его пальцы переплелись с моими, а серые глаза стало заволакивать уже знакомой мне дымкой желания.
— Правда, — ответила я. — Но всё равно стыдно...
— Да брось, твой отец взрослый и прекрасно всё понял.
— Понял, конечно. Но ты всё равно бесстыдник!
— Почему только я? Ведь это тебе я рот зажимал рукой, чтобы ты слишком сильно не стонала, когда кончала. Ты тоже бесстыдница, ещё какая. И грешница, Ангел.
Его рука опустилась под стол. Сжала моё колено и пошла выше, задирая подол юбки.
— Марат, — остановила я его, удерживая руку на пока еще приличном месте. — Мы в доме папы.
— Тогда поехали уже домой, — он поднялся и потянул за руку меня. Когда я оказалась напротив него, Марат притянул меня к себе и прошептал на ухо: — Я соскучился. Хочу как вчера.
Он потянулся к моим губам, но мне не хотелось сейчас его касаний. Я опустила голову вниз, не давая себя целовать. Мужчина нахмурился.
— А ты заслужил? — не удержалась я, глядя с вызовом в его глаза.
— Я должен заслужить секс со своей женой? — его глаза стали строже и холоднее.
— Ты меня задел, — подняла я подбородок вверх.
Он шумно выдохнул и отпустил меня.
— Поговорим об этом позже. Поехали за детьми. Проведем вечер вместе.
Мы убрали за собой посуду, попрощались с отцом и сели в машину. Кинула взгляд на заднее сиденье и увидела порядком увядший букет красных роз.
— Розы? — спросила я Марата.
— Тебе. Были, — ответил он, выезжая на трассу.
Не зная, что сказать, поправила прическу и уставилась в окно. Жаль розы, они просто завяли...
— Я забыл про них вчера… после той сцены в доме родителей. Ты обиделась, что ли?
— Нет, всё нормально, — пожала я плечами. — Просто это была наша годовщина, и она прошла совсем не так, как я ожидала.
— Не грусти, Ангел, — он мягко сжал моё колено и погладил его большим пальцем. — Мы всё исправим. Я куплю тебе новый букет. Заберем детей и устроим праздник. Идёт?
— Идёт, — улыбнулась я ему.
— А у меня подарок есть для тебя, — сказал он. — Вчера немного не до этого было. Совсем всё из головы повылетало.
— У меня тоже, — ответила я. — Только он дома. Я не думала, что мы куда-то поедем.
— Вот дома и поздравим друг друга. Хорошо?
— Да, — кивнула я.
На душе стало теплее. Мне было обидно ощущать, словно для него ничего не значит больше день нашей свадьбы. Но всё не так. Просто эта ссора нас сбила с толку. Ну что же, праздник немного позже, в кругу семьи, тоже вовсе не плохо.
По пути Марат действительно остановился у большой цветочной лавки. А когда он вышел из неё, я невольно заулыбалась. Он нёс не только чудесный и огромный букет свежих красных роз, а ещё за лапу держал большого плюшевого мишку, который в мягких лапках сжимал красное сердце. Такой странный подарок от Марата, очень неожиданно. Но ужасно мило...
— Ну вот, — улыбнулся он мне, когда оказался в салоне рядом со мной. — Начинаем праздновать. С годовщиной тебя, моя любимая и дорогая жена. Прими этот букет, такой же яркий и огромный, как моя к тебе любовь, моя Багира.
Я забрала розы и потянулась к нему в ответ для поцелуя. Ну, теперь я ему почти всё уже простила. Гад, как он это делает со мной? Ну обожаю же!
