— Куда мы едем?
— Сейчас узнаешь, почти приехали.
Девушка свернула в глубокие джунгли. Это был юго-запад острова. Здесь мне бывать еще не приходилось, и за все то время, что мы тряслись по неровной дороге, я успела отметить, что здесь куда меньше признаков пиратского присутствия, водятся тапиры и леопарды, а еще полным полно древней архитектуры ракъят.
— Тебя кое-кто ждет. Думаю, вы будете рады видеть друг друга. Пошли, — сказала Сара, хлопая дверью машины и направляясь вниз по тропинке.
Я проводила ее отреченным взглядом, продолжая безучастно сидеть в тачке, но все же последовала за неформалкой, громко хлопая дверью. Пройдя метров сто, мы оказались возле больших ворот храма, выполненного из темно-бурого камня и покрытого плющом. Что-то в этих стенах показалось мне знакомым, и я недоверчиво покосилась на остановившуюся девушку.
— Главный храм острова, — пояснила Сара. — Пираты сюда не суются, это приказ Вааса. Деннис давно хотел привести тебя сюда…
Ее голос стал чуть тише и печальней при упоминании лидера повстанцев.
— Зачем? — мой вопрос прозвучал грубо, и я прикусила язык.
«Возьми себя уже в руки блять! Или что, ладошки чешутся, требуют кого-нибудь прикончить? Уже без убийств свой гнев сдерживать не в состоянии?» — ехидно подметил внутренний голос, и я послала того к черту.
— Ты — воин…
— Я тебя прошу, не…
— Выслушай меня!
Она встала напротив, держа меня за плечо, и заглянула мне в глаза.
— Помнишь, ты говорила мне, что нам необходима их помощь? Но нам нужно совсем не это, Маш…
Я непонимающе уставилась на девушку.
— Мы столько пережили и столько совершили… Так страшно осознавать порой, сколько людей мы убили, чтобы спасти свою жизнь и жизни остальных. Это решение, которое мы однажды приняли, не зависило от ракъят. Мы сами ступили на этот путь…
— Ближе к делу, Сара.
— Нам нужны не ракъят. Нам нужна сила. Деннис не мог ее дать, в его силах было лишь указать нам путь, ведущий в сердце джунглей… Вот мы и в их сердце, Маш.
« — Цитра… Иди к Цитре, она даст силу… даст силу…»
— Цитра. С ней ты хотела познакомить меня? — с замиранием сердца спросила я и прочла во взгляде девушки положительный ответ.
— Роджерс хотел. Он многое рассказывал ей про тебя. Она знает, что ты смелый воин и что тебе можно доверять. Она знает, на какие жертвы ты пошла для ее народа.
— Скажи, почему у тебя до сих пор нет татау?
Между делом спросила я, смотря на чистую кожу девушки, и та легко улыбнулась, пожав плечами.
— Потому что я не воин, Маш. Два великих воина не могут существовать вместе… Я лишь пешка. Знаю, ты так же считала про себя, но… — она положила руку на мое плечо. — Мы ведь обе прекрасно знаем, кто действительно достоин носить татау. И оно уже давно покрывает руку той, кому предназначено.
Ее улыбка заставила меня немного смягчиться, но я ничего не ответила: оставались сомнения на свой счет. И на счет того, на что я собиралась решиться.
— Слушай, все знают о тебе. А Цитра может сделать тебя воином. Тогда ты обретешь такую силу, о которой однажды и подумать не могла! — восликнула она и добавила уже мягче и тише. — Мы спасем остальных и уедем домой. И все будет хорошо. Обещаю тебе…
Ее слова звучали убедительно. Вот только Сара и понятия не имела, что в тот момент творилось в моей душе, когда мы стояли напротив главных ворот храма. Как же паршиво мне было, словно внутренний зверь скреб мою грудную клетку, требуя развернуться и покинуть это место…
Заходя в храм, я чувствовала, что предаю кого-то. Кого-то, Боже… Разумеется, Вааса. Чувствовала, как отрекаюсь от всех его слов и скелетов прошлого, как отрекаюсь от самой себя. Чувствовала, что отрекаюсь от этих его излюбленных «нас»…
Я шла чуть позади Сары, а девушка вела меня за руку. Было темно, несмотря на горящие факелы. Воины ракъят отступали в сторону при виде татау на моей руке. А я невольно замедляла шаг, словно седьмое чувство овладело моим телом и совестью. Меня распирало чувство вины перед чертовым пиратом: вины за то, что пренебрегла его мимолетной искренностью, пренебрегла своими же словами, своей же честью и гордостью. Я поняла Вааса, и все же решилась причинить ему боль. Так же как и он когда-то понял меня, но это не остановило его от намерения продать меня…
«Какого черта я должна думать об этом ублюдке? Он сам обманывал меня столько времени, и я хочу забыть о «нас» навсегда…»
— Ты готова? — остановившись напротив большого и толстого дерева, шепотом спросила Сара.
«Нет!» — тут же предательски выкрикнуло сознание.
Но в следующую секунду я бросила нечитаемый взгляд на подругу, твердо произнеся:
— Готова.
Когда невдалеке сквозь дым от многочисленных факелов показалась стройная фигура, очертания лица которой были все еще скрыты ночной темнотой, я напряглась всем телом. Было некомфортно, очень. И дело уже было далеко не в чувстве вины в совершенном предательстве: теперь я всеми клеточками тела ощутила на себе давящую атмосферу этого места, всю его опасность. Желудок буквально сворачивался в трубочку при виде неспешно приближающейся жрицы. Я не чувствовала себя в безопасности рядом с ней, в отличии от чертового главаря пиратов, и это было самым пугающим…
Цитра остановилась чуть поодаль, уложив руки на бедра и рассматривая меня сверху вниз. Для меня ее лицо все еще было скрыто дымкой и переливающимися тенями от зажженных факелов, в то время как жрица, казалось, смотрела уже сквозь меня: ее не волновала внешняя оболочка, взгляд ее уже забрался под мою кожу и бродил вдоль вен и артерий, приближаясь к бешено стучащему сердцу. Сара молча отошла куда-то мне за спину, и я ощутила, как на самом деле здесь холодно.
— Покажи свою руку, — громко приказала жрица.
Ее голос был довольно низким и повелительным, но не менее женственным. Без лишних слов я подняла руку, исписанную татау. Цитра смерила его скептическим взглядом, а затем вновь подняла глаза на меня, выйдя из тени. Сердце отбило последний удар при виде этих глаз — этих гребаных изумрудных глаз, которые преследовали меня в ночных кошмарах, — этого хищного взгляда главаря пиратов…
Но кошмары давно остались по ту сторону реальности, а пират — лишь в моих воспоминаниях — я смело выдерживала зрительный контакт с жрицей, в чьих глазах читались угроза и недоверие. Весь мой страх уже давно был подарен Ваасу, и сестре своей он ничего не оставил. Ведь Ваас не привык делиться…
« — И бояться ты будешь, amigo, только меня…»
На губах непроизвольно появилась легкая ухмылка, но адресована она была отнюдь не жрице ракъят. В ее зеленых глазах промелькнула непонятная мне эмоция, и вдруг женщина твердо направилась ко мне.
— Ты храбра, если смеешься в лицо смерти… — мелодично проговорила она, грубо хватая мое запястье и рассматривая незавершенное татау. — Хм, искусно… Я отдам его тебе… Когда срежу!
Вдруг в руках Цитры появился нож, который тут же впился холодным лезвием в мою руку. На миг внутри меня все похолодело, но я не подала виду, не дернулась в сторону и не попыталась вырвать руку из ее хватки. Я лишь недоверчиво покосилась на жрицу, которая была чуть ниже меня ростом, но возле которой я чувствовала себя ничтожной мухой в лапках свирепого тарантула.
В ответ на мой раздраженный взгляд Цитра хмыкнула и отбросила мою руку.
— Я думала ты любишь шутки, и мы вместе посмеемся…
Она еще раз смерила меня оценивающим взглядом с ног до головы и принялась медленно обхаживать меня по кругу, словно пытаясь ввести в транс, как черная кобра.
— Мало кто из посторонних видел этот храм. И лишь немногие были внутри. Деннис покинул нас в тяжелом бою, унеся эту вековую тайну с собой, но… Он обещал привести мне воина. Однако кого я вижу? Агнца, потерянную душу? Или же и вправду это мой великий воин, готовый проливать кровь воимя нашего племени? Я о многом наслышана о тебе, девушка… Ты осталась на острове в благородных целях, желала спасти друзей из лап Вааса и его гнусных пиратов, а затем в твоей жизни появился путь. Ты осмелилась встать на него вопреки страху перед страданиями и неминуемой смертью, на которую мой брат готов обречь тебя, как и всех остальных. Но Ваас не страшит тебя бóле, как и не страшил твоих предшественников… На твоей руке татау, символ великого воина. Гордись им и береги, как свою жизнь, ведь это единственное, что делает тебя стоящим человеком… Итак, передо мной великий воин ракъят, проливший море крови врага и заслуживший доверие моего народа. Тогда один вопрос…
