Не было ни детства счастливого, беззаботного у Поттера, ни отрочества, посвящённого любови первой, ни пылкой юности, охочей до страсти, не было и нет молодости очаровательно-любовной, хоть и вернулся он годами своими в прошлое на целых семь лет. Но что принесли ему четыре с половиной года рабства? Разве, что дружбу великую с Томом, врагом своим извечным. Но и она истончалась за время их как-бы-свободы, покуда не разорвалась навеки в том злополучном овраге, и Гарри пришлось убить Тома, превратившегося в Волдеморта, но не сразу, а лишь после произнесения страшных, убивающих слов.
Слов, произнесённых Гарри не из героических побуждений, но из страха одного животного лишь за жизнь свою, когда увидел он нацеленную на себя волшебную палочку Тх`ома.
Тогда Гарри был так глуп, что подумал - Тх`ом убьёт друга, хоть и рассорившегося с ним несколько минут назад, за которые Том убил одного человека и жестоко ранил другого.
Отчего он вдруг стал таким жестоким? Только лишь из-за появления в непосредственной близости Северуса, тогда ещё Сх`э-вэ-ру-у-с-сэ? Гарри невесело усмехнулся своим думам.
Да, от этого. И воспоминания стали приходить к ним обоим в то время, когда Северус был за сотни лиг* * от них с Тох`ымом, тогда ещё значащим больше, чем родной брат. Правда, Гарри не знал, что такое братская любовь. Тот мальчик, с которым он ходил в маггловскую школу, выросший в дебелого парня, ненавидел Гарри, как и семья, в которой он был приживалой, и ему постоянно об этом напоминали.
А потом - сплошные приключения в Хогвартсе с обязательным Волдемортом или даже его призраком, почти обретшим силу, в невесёлом финале. Конечно, добро, оно всегда побеждает зло. Выводит в чистом поле к стенке и зверски расстреливает. Так говорят магглы, и не поймёшь, что это… Юмор у них такой жестокий? Или же это правда, их, маггловская правда, облечённая в покровы чёрного юмора?
Гарри узрел, как Северус всё тем же невидимым резцом высекает латинские буквы на погребальной урне, складывающиеся в слова:
«О, путеводная звезда моя, ярчайшая на небосклоне.
Из коего созведья ты была, горевшая столь ясно?
Вела меня повсюду за собой ты. О орхидея,
Из коего тропического леса ты занесена была
В наш сумеречный край? Вовек мне не узнать сего.
Прощай, Любовь моя ты неотмирная, нездешняя.»
Северус произнёс вполголоса:
- Incendio!
И останки Квотриуса загорелись синим весёлым, колдовским пламенем, и сгорел Квотриус, во прах оборотилось тело его изуродованное. Остались лишь пятна на скале и камнях, но и их Северус, не прибегая к помощи Гарри, всё также молча, убрал одним лишь единственным Очищающим заклинанием.
Невозможно было стащить с останков Квотриуса его плащ, так размолол его камень. Поэтому Северус был вынужден сжечь останки вместе с одеянием.
- Да не прогневайся на меня, возлюбленный души моей, - тихо проговорил Снейп.
Гарри не понимал, за что душа Куотриуса может разгневаться на его любимого, но спрашивать не стал. Поттер только удивился, услышав из уст мага до мозга костей Северуса, библейское: «Возлюбленный сердца моего», но опять же хватило такта промолчать. Он понимал, что лишний здесь, когда Северус хоронит того, кого упорно называл «братом» и кто занимал половину его большого, но… чистого сердца. По крайней мере, юноше очень хотелось в это верить…
* * *
* Евангелие от Матфея, 21:19.
* * Одна лига (уставная, статутная) (land, statute) равна трём милям, то есть четырём целым, пятидесяти трём сотым километра.
Глава 79.
Поттер ушёл в другую часть крепости и увидел нижние ярусы Главных Ворот Хогвартса. Он изумился, ну как, как Квотриус, не видя никогда этого прекрасного замка, воссоздал его вход? Только потом пришла здравая мысль, что это именно Квотриус в четыреста двадцать шестом году после Рождества Христова построил их, по крайней мере, начал строить. И такими пребудут они вечно, покуда замок будет твёрдо стоять на земле, перестроенный сначала норманнами, а потом англичанами, добавящими завершающие, яркие штрихи позднего Средневековья к норманнскому, тяжеловесному и приземистому строению, отчего Хогвартс воспарит ввысь в стиле «пламенеющей готики».
Откуда Гарри столько всего напридумывал? Это Северус решил утешить молодого человека и наладил безвизуальный контакт с его мозгом - теперь он умел и это - передавая собственные знания и догадки. Сейчас, после смерти Квотриуса, к Северусу перешло умение налаживать такого рода контакты с магом или магглом, как умел это делать погибший брат, развив в себе искусство Легиллименции до абсолюта, которого самому Снейпу и не достигнуть бы.
Но Гарри подумал, что это он такой умный. Не мог же он заподозрить любимого в подпольном, несанкционированном вторжении в собственный разум! Да Поттер и не согласился бы на такое насилие над собой даже в обмен на красиво звучащую, но непонятную «пламенеющую готику». Нет, это точно, он из маггловской школы, из уроков истории помнит. Помнит сам, своим умом, разумеется.
Поттер не помнил об архитектурных стилях, но сейчас, когда он отлевитировал с помощью волшебной палочки валун на не достроенный девятый ярус и не закрепил его раствором, на основе которого Квотриус успел построить так много, тот опасно закачался. Гарри вовремя отскочил, и валун разбился на осколки всего в десятке дюймов от него, а один из осколков до крови поранил бледную щёку.
На грохот аппарировал Северус. Оценив ситуацию, он рассмеялся. Гарри было больно, кровь ручьём стекала из тупого, обезобразившего его щёку - на время, конечно - глубокого пореза, а Северус… смеялся!
И это вместо того, чтобы помочь! Ну, хотя бы кровь остановить. Поттер уж и не думал о Косметических Чарах, не до них было.
- Тоже мне, блин, Человек, который смеётся, - вспомнил откуда-то название книги или фильма Поттер. - Ржу не могу называется. Может, у Северуса из-за Квотриуса крыша съехала? Слышал же я, что сумасшедшие не только плачут, но бывают такие, которые и беззаботно гогочут. Вот прям, как Северус сейчас.
- Да нужно же просто побить его по щекам! У него истерика! Он за меня и испугался, за идиота. Сам я псих, по жизни психом был и остаюсь, не то, что Северус. Он ведь этим, ну, шпионом у Волдеморта был, да сколько ж лет! Мне немногим больше сейчас. Он же… меня спасал, когда я с Волдемортом в поединке сошёлся! А я стою, как больной на голову, и не могу отшлёпать его. Придурок. Давай, Поттер, пошёл! На старт! Внимание! Марш!
И Гарри подскочил к любимому, а так как рост позволял, то и залепил ему пару-тройку слабоватых, но пощёчин. Северус мотал головою, как старый мерин, получающий по морде кулаком от сильного спьяну хозяина.
