— Все равно. Или я везде плачу за себя сама, или я прямо сейчас разворачиваюсь и ухожу.
Она говорит это на полном серьезе и снова принимает воинственный настрой.
— Ладно-ладно, — спешу ее успокоить, хотя мне по-прежнему смешно. Честное слово, вот где бы я еще встретил девушку, мечтающую платить за себя самостоятельно? Да нигде.
Мы подходим к кассе и покупаем билетик каждый сам себе.
И все-таки она поразительна.
Глава 10. Никого ближе тебя
POV Кнопка
13 лет и 8 месяцев назад. Ноябрь
Водитель отца привозит меня в школу в понедельник в 6 утра. Мне пришлось уехать домой на эти выходные, потому что у папы был юбилей, и собиралось очень много гостей. Было бы странно, если бы не было его младшей дочери.
Это были первые выходные за несколько лет, которые я провела дома. И я лишний раз убедилась, что оставаться на субботу и воскресенье в интернате — лучший вариант в моем случае. Элайза притащила в дом своих подружек, и сначала они громко и демонстративно смеялись, явно давая понять, что я не вхожа в их компанию, а потом, пока я выходила на улицу, чтобы мои уши отдохнули от их смеха, они пробрались в мою комнату, нашли мой дневник и стали читать его вслух, потешаясь над моими мыслями.
А ведь в дневник пишут самое сокровенное. То, что никогда никому не расскажут.
— Ночью мы с Себастианом и Андре сбежали в лес, чтобы покурить. Себ отобрал сигареты у какого-то отщепенца. Флёр с нами не пошла, потому что ей снова нездоровилось. Да она и не курит, а просто так с нами стоять за деревьями ей неинтересно. Мы курили втроём, Андре все время что-то говорил, а мне так хотелось, чтобы он ушёл и я осталась только с Себасом. Больше всего ненавижу, что нам с ним редко удаётся быть вдвоём…
Я возвращаюсь в квартиру и застываю на пороге, когда слышу это. До меня не сразу доходит, что Элайза с нарочитым выражением читает вслух мой дневник. Наверное, я это осознаю, только когда слышу громкий смех ее подружек.
Я залетаю в комнату Элайзы и застаю ее с очень довольным выражением лица и с моим дневником в руках.
— Ой, а вот и наша несчастно влюблённая. — Заливается смехом. — Судя по твоему дневнику, этому Себасу до тебя вообще нет дела.
— Как ты посмела!? — я подбегаю к ней и силой вырываю дневник. Но Элайза очень крепко его держит и не хочет отпускать. Мы тянем красивую тетрадь в твёрдом переплете в разные стороны, и в итоге она рвётся.
Сестра и ее подружки заливаются смехом, а у меня по всему лицу текут слезы. Этот дневник Себас подарил мне на мой прошлый день рождения. И даже подписал его:
«Кнопочка, с днем варенья!
Ты — лучшая! Обожаю тебя.
Знаю, что ты любишь делать записи в красивых тетрадках. Надеюсь, эта тебе понравится. Я все выходные выбирал ее в книжном магазине для тебя.
Себас»
Естественно, я понимаю, что «обожает» меня Себ только как подругу. Но все же эта подпись меня грела. К тому же он выбирал тетрадку все выходные… Я сразу решила, что она станет моим дневником.
И вот эта тварь, которая по какой-то причине является моей сестрой, не просто прочитала мой дневник, но еще и порвала его. Я быстро подбираю с пола разлетевшиеся листки и выбегаю в слезах из ее комнаты. Закрываюсь на ключ в своей и падаю на подушку лицом вниз, захлебываясь в рыданиях. И через закрытую дверь до меня все еще доносится смех Элайзы и ее подруг.
А уже через час мне нужно предстать во всей красе перед гостями. И перед Элайзой с ее подругами, которые продолжают на меня смотреть, шептаться и хихикать. Не трудно догадаться, что именно они обсуждают.
Я вылезаю из автомобиля отца с небольшой сумкой вещей и захожу в интернат. Он кишит приехавшими с выходных детьми. Наша школа трехэтажная. На первом этаже находятся столовая, кухня, прачечная, спортзал, библиотека и игровые комнаты для маленьких детей. На втором этаже спальни: мужские в правом крыле, а женские в левом. С 22:00 и до 7 утра в коридорчике между ними дежурит охранник, который следит за тем, чтобы девочки не ходили в мужское крыло, а мальчики — в женское. Но за 20 евро он может сделать вид, что не видел, как кто-то к кому-то проскочил. На третьем этаже расположены классы. Также на каждом этаже находятся общие туалеты, но в каждой комнате есть и своя ванная.
Я открываю дверь своей спальни и вхожу. Флёр уже приехала и как раз вышла из нашего душа, облачённая в свой любимый плюшевый халатик розового цвета.
— Приветики, — щебечет мне с милой улыбкой. — Как прошли выходные?
— Ужасно, — я бросаю сумку на пол и валюсь прямо в джинсах и куртке на кровать.
— Что случилось?
— Моя сучка-сестра прочитала мой дневник вместе со своими подружками.
Флёр округляет глаза в удивлении.
— Зачем она это сделала???
— Затем, что она тварь.
У подруги тут же глаза наливаются слезами.
— Там очень личное было написано…?
— Ну как тебе сказать… Ну, вообще да.
— Кнопочка, не расстраивайся. Какое тебе дело до неё и до ее подружек? Ты теперь не скоро их увидишь. Ты же поедешь на новогодние каникулы ко мне домой? Мама сказала, что испечёт яблочный штрудель и сделает глинтвейн.
— Конечно, поеду. К себе я больше ни ногой.
Я скидываю с себя одежду, чтобы переодеться в школьную форму. Флёр тоже снимает халат и тянется за своей белой рубашкой. Я замечаю у неё на лопатке большой синяк.
— Флёр, откуда у тебя это??? — я тут же подлетаю к ней и не даю накинуть на тело рубашку.
— Ой, я ударилась случайно. — Она спешит скинуть с себя мою руку и быстро натягивает блузку.
Я разворачиваю подругу к себе лицом.
— Флёр, кто это сделал? — спрашиваю очень строго.
— Никто. Я же говорю, что ударилась. — И быстро отводит взгляд в сторону. Она всегда так делает, когда врет.
Я беру ее лицо в ладони.
— Кто. Это. Сделал? — цежу каждое слово.
Она молчит, потупив взгляд.
— Флёр, отвечай немедленно. Иначе я сейчас позову Себаса, и он уже будет вытягивать из тебя ответ.
— Нет, не надо Себа!
Подруга знает, что Себастиан живого места не оставит от человека, который тронул меня или Флёр.
— Тогда говори, кто это сделал.
— Сюзанна, — шепчет.
Я отпускаю лицо Флёр и отхожу в сторону. Сюзанна — отличница из параллельного класса, которая даёт списывать за деньги. Когда Флёр тоже начала это делать, она сильно перебила малину Сюзанне, уведя у неё половину клиентов.
Я снова натягиваю на себя джинсы и свитер, в которых приехала.
— Кнопа, ты куда? — только и успевает крикнуть мне вслед подруга, когда я выбегаю из нашей спальни.
Я прохожу пять дверей и врываюсь в шестую. Рыжая Сюзанна стоит со своей соседкой по комнате и о чем-то увлечённо разговаривает.
— Эй, стучаться не учили? — кричит на меня ее соседка.
Я подхожу к ним вплотную.
— Проваливай, — грубо беру за локоть соседку Сюзанны и силой вышвыриваю из спальни в коридор. Захлопываю дверь и поворачиваю в замке ключ. Она начинает калашматить в дверь, но мне плевать.
Я разворачиваюсь к рыжей стерве. Она сильно изменилась в лице. Догадалась, почему я пришла. Приближаюсь к ней.
— Ничего не хочешь мне сказать, рыжая дрянь?
Она нервно смеётся.
— Что, твоя подруженька уже нажаловалась тебе? Мало я ей дала…
Она не успевает закончить, потому что я со всей силы бью ее по лицу. Затем хватаю ее за рыжие волосы и тащу в ванную.
— Ээээй, отпусти меня!!!! — кричит и пытается вырваться.
Я силой сажаю ее на колени возле унитаза, опускаю в него лицом и нажимаю смыв. Когда вода заканчивается, я за волосы поднимаю ее и цежу в ухо:
— Ещё раз, тварь, ты тронешь Флёр и будешь иметь дело уже с Себастианом. С сегодняшнего дня половину своего дохода от списываний ты отдаёшь мне. И только попробуй скрыть от меня хоть один евро. Ты меня поняла?
