«Так точно!», — написала в ответ я и тоже улыбнулась. Затем, чтобы скрыть вновь подступившее смущение, взяла из миски жменю черешни и по привычке несколько штук сразу запихнула за щеку. Помню, папа всегда ругал меня за это, боялся, что подавлюсь косточкой, но когда он не видел, я все равно продолжала так делать. Потому что вкуснее.
Заметив неподалеку ромашки, крупные, с насыщенно-желтой сердцевиной, на высоких стебельках, я сорвала несколько и принялась сплетать их между собой. Хорошо бы венок сделать… Я не плела венки уже лет десять точно, а тут вдруг загорелась желанием. Влад все это время с полуулыбкой наблюдал за мной и, кажется, думаю о чем-то своем. Потом он неожиданно подхватился и, отойдя чуть подальше, где цветов было еще больше, принялся рвать их. Для меня. Вернулся с охапкой самых разных и положил рядом со мной.
— Могу помочь, — предложил, опуская обратно на плед.
Я посмотрела на него удивленно.
— Умею. Немного, — он улыбнулся. — Девчонка одна соседская научила.
Упоминание какой-то соседки внезапно ковырнуло сердце, будто снова проснулась ревность, но я, конечно же, не подала вида. Пожала плечами и показала на его же букет разнотравья: мол, пожалуйста, плети. Влад резво приступил к делу и вскоре даже обогнал меня в продуктивности. Во мне сразу проснулся дух соперничества, и я тоже ускорилась. Влад все равно закончил раньше меня на минуту-другую и сразу надел венок на меня.
— В самый раз, — довольно констатировал он.
Я хмыкнула и следом водрузила уже свой готовый венок ему на голову, с удовлетворением отметив, что он куда аккуратней, чем тот, что сплел Влад.
— Мне идет? — уточнил он, шутливо приподняв бровь. — Кажется, это именно то, чего не хватало моему образу.
«Ты великолепен», — заверила я и прикусила губу, сдерживая смех.
— Знаешь, я даже не сомневался, — с напускной важностью отозвался Влад и растянулся на пледе, положив руки под голову. — Хорошо-то как…
Он прикрыл глаза, я же вдруг поймала себя на том, что разглядываю его. И то, что вижу, мне нравится. И сердце бьется куда сильнее, чем надо. Я подавила судорожный вздох: только не хватало влюбиться в свою «сиделку». Что такое безответная любовь я уже успела познать, и второй раз наступать на те же грабли не хотелось. Но рука против воли потянулась к очередной ромашке, растущей рядом. Любит — не любит… Плюнет — поцелует… К сердцу прижмет… К черту пошлет… Белые лепестки, кружась как снежинки, падали мне на колени, а я продолжала с глупой надеждой ждать, что скажет последний из них. Любит — не любит… Плюнет — поцелует. Поцелует? Стало стыдно и смешно одновременно. Ну вот чем я занимаюсь?..
— Гадаешь на кого-то? — раздался голос Влада. Он уже перевернулся на живот и с улыбкой смотрел на остатки ромашки в моей руке
«Да так, балуюсь», — быстро набрала я и стала стряхивать лепестки с сарафана.
— И что вышло? — не отставал Влад.
«Секрет», — я сделала загадочное лицо.
— Ладно, — он неожиданно тоже сорвал ромашку и принялся отрывать лепестки.
«А ты на кого гадаешь?» — спросила я.
— Секрет, — с ухмылкой вернул мне мои же слова Влад и сдул с ладони последний лепесток. — Но поцелуй мне гарантирован.
Надо же… Дурацкое совпадение. И все же, интересно, на кого он гадал? А ведь у него может быть любимая девушка, и почему я об этом сразу не подумала? Ждет его где-то далеко отсюда… Пока он тут со мной мучается.
«Пошли домой», — написала я в порыве.
— Устала уже? — Влад сел и внимательно посмотрел на меня.
«Немного».
Тогда он поднялся и наклонился ко мне, собирая по обыкновению взять меня на руки, но я жестом остановила его.
«Я попробую сама, хотя бы немного», — набрала быстро.
— Ну попробуй, — Влад неожиданно принял это нормально, протянул мне обе руки, за которые я тотчас ухватилась, и рывком поднял меня. Несколько секунд я стояла. Сама! Потом ноги подогнулись от слабости, я упала в объятия Влада, но была все равно счастлива. Значит, действительно есть шанс… Есть…
— Ты молодец, — Влад внезапно прижал меня к себе. — У тебя все получится.
Он усадил меня, ошалевшую от радости, в кресло, затем заглянул в глаза:
— Только храни пока свои успехи в секрете. Даже Алевтине не говори.
Теперь я уже не улыбалась, а смотрела на него настороженно. Что он этим хочет сказать?
— Я обещаю тебе, что все объясню позже, — ответил на мой немой вопрос Влад. — Пока просто знай, что я на твоей стороне. И не люблю твою мачеху не меньше твоего.
Он наконец улыбнулся и поправил у меня на голове венок:
— А теперь домой…
Глава 9
Не понимаю. Ничего не понимаю. Влад говорит странные вещи, вот как сегодня про Ингу. Что он скрывает? И откуда знает столько о моем реальном состоянии здоровья? А вот эта фраза: «Я на твоей стороне» — что она означает? Нет, приятно, конечно, что есть люди, которые разделяют мое отношение к мачехе и видят ее так же насквозь, но откуда у Влада это понимание?
Всеми этими вопросами я задавалась по дороге к дому, ни о чем другом даже думать не могла. И Влад подозрительно молчал. Потом же он внезапно остановился, обошел коляску и присел передо мной, заглядывая мне в глаза.
— Ладно, так уж и быть, давай поговорим сейчас, — произнес он. — А то я вижу, что озадачил тебя своим заявлением. Понимаешь… Я просто не выношу несправедливости. А то, что вытворяет твоя мачеха с тобой — и есть верх несправедливости. Похоже, я случайно увидел твой реальный диагноз медкарте, потому что позже оказалось, что тебе сказали другое. И в выписке стоял ложный диагноз. Точно так же считала Инга… Инга Юрьевна. И я решил в этом разобраться. Я пока не понимаю, имеет ли твоя мачеха отношение к фиктивному диагнозу, но обещаю, что разберусь в этом. Ради тебя. Но в любом случае, ей твой ложный диагноз выгоден. Ты, возможно, предполагаешь почему?
«Потому что она меня ненавидит», — написала в порыве.
— Это понятно, что она к тебе не испытывает материнских чувств, — Влад криво усмехнулся. — Но для этого должна быть тоже причина. Ну, помимо ее мерзкого характера и беспринципности.
«Может, наследство?» — предположила я.
— Это уже ближе, — согласился Влад. — Что именно завещал отец тебе и Инге?
«Я точно не знаю. Завещание должны были огласить после похорон папы, но на похоронах со мной все это случилось… — набрала я, сама впервые с момента смерти папы задумавшись об этом. — А потом больница… И я забыла об этом, если честно. Как-то не до того все было… Ты вот только напомнил сейчас».
— То есть завещание огласили без тебя?
«Возможно».
— Интересно девки пляшут…
«Я спрошу об этом у Инги!» — я преисполнилась решимости.
Влад вначале задумался, затем ответил:
— Не спеши. Надо найти подходящий момент.
«Ты прав. Я позвоню… Вернее, напишу адвокату папы, пусть он сам мне расскажет!»
— Боюсь, он не расскажет, — вздохнул Влад.
«Почему?» — мне стало не по себе от этих слов.
— Мне кажется, я слышал, как в кухне обсуждали, что адвокат твоего отца лежит с инсультом… В тяжелом состоянии.
Какой кошмар… Павел Аркадьевич… И он тоже?
«Но кто-то же принял его дела сейчас», — предположила я.
— Ты права… — Влад потер подбородок.
«Мне надо найти этого человека. Ты отвезешь меня к нему, если он найдется?»
Влад медленно кивнул:
— Отвезу, конечно.
«Надо поговорить с Алевтиной, может, она что-то знает или слышала».
— Ты доверяешь Алевтине? — спросил Влад.
«Да. Она самый близкий мне человек после папы. И она тоже терпеть не может Ингу».
Влад усмехнулся и ласково потрепал меня по щеке. Это был всего лишь порыв, я успела заметить, как он сам в следующий миг стушевался и отдернул руку, но сердце мое все равно екнуло и забилось чаще.
После обеда солнце стало жарить еще сильнее. Марина сразу выползла к бассейну и проторчала там до самого вечера. Мне же оставалось только глядеть на нее со стороны и завидовать. Да, мне тоже очень хотелось снова окунуться в бассейн, освежиться после такого душного дня, но Влад больше не предлагал этого сделать, а я стеснялась попросить. И смущал меня не так он, как Маринка, которая, появись он рядом, сразу начнет опять крутить хвостом, а то и новый спектакль устроит. Вот если бы ее там не было…
