— Я хочу знать, каково это.
— Что? — Все, что Логан смог сделать со своим телом, — это подарить ему хмурый взгляд. — Какого черта ты несёшь?
— Умирать. Как это было?
— Если бы я мог прямо сейчас затолкать твои яйца тебе в горло, я бы это сделал.
Зейн наклонил голову.
— Было хоть что-нибудь на той стороне?
— Ага. Да, было. Дюжина девственниц, которые хотели оседлать мой член. И Элвис. Почти уверен, что он тоже хотел оседлать меня.
Челюсть Зейна скривилась. Светящийся красный поглотил синеву в его глазах, посылая прилив адреналина в тело Логана, пока свечение не стало снова голубым. Он слегка улыбнулся и встал с кровати.
— Элвис. — Он наклонился вперед и легонько ударил Логана по руке. Будь проклят этот паралич. — Рад, что ты вернулся, — сказал он, прежде чем выйти из комнаты.
Ощущение холода пробежало по позвоночнику Логана, словно лед, и его тело задрожало. Холод? Волосы на его руках встали дыбом, и Логан поднял руку.
— Я могу двигаться. Слава богам. — В то время как чувствительность, казалось, вернулась к обеим рукам, его ноги оставались окоченевшими и онемевшими, когда он пытался ими пошевелить. — Бл*ть, давай же!
Логан замер от шороха под кроватью. Мотая головой взад и вперед, он искал источник, красная дымка просочилась в его зрение, когда он прошипел предупреждение. Слева из-под кровати появилось что-то черное. Тьма скрывала фигуру, пока она не появилась в поле его зрения — черный кот.
Он прокрался к центру комнаты, где повернулся и сел. Подняв лапу, он начал лизать свой мех.
Что за…
— Как, черт возьми, ты попал в мою комнату, кот? Блондинка тебя запустила?
Кот подбежал к нему и вскочил ему на ноги.
Логан махнул рукой, чтобы прогнать его.
— Отстань от меня, придурок, пока я не впечатал тебя в стену. — Он бы пнул эту чертову штуковину через всю комнату, если бы его ноги слушались.
Немое животное из семейства кошачьих продолжало сидеть на голенях Логана, жёлтые глаза следили за движением руки демона, прежде чем он махнул лапой в его сторону.
Логан потянулся как можно ближе к коту, но его дурацкие руки доставали только до коленей — всё ещё слишком далеко от кота, который лизал свои лапы, словно насмехаясь над ним.
Откинувшись на спинку кровати, он скрестил руки на груди.
— Чего ты хочешь?
Изящная природа зверя, очень женственная, но хитрая, сопровождала его шаги, когда он прошагал вдоль его голеней и свернулся на простынях, покрывающих его ноги.
Логан провёл обеими руками по лицу и почесал затылок, увидев стакан с водой, который Анна принесла ему и оставила на тумбочке. Двигая только рукой и пальцами, он поднял стакан и швырнул его в животное.
Кот зашипел и спрыгнул с его колен, словно Логан ударил его по заднице электричеством.
Ха! Выкуси, котяра.
Черная фигура стряхнула воду с меха, прежде чем пойти к окну, где запрыгнул на занавески. Звук разрывающейся ткани кольнул уши Логана.
— Нет, нет, нет! — Он наклонился в его сторону и махнул рукой, чтобы схватить кота, но прозрачная черная занавеска за тяжелыми портьерами разорвалась, и сквозь неё прорвался ослепительный солнечный свет.
— Ах, дерьмо! — Логан дёрнулся назад и вскинул руку, свалившись с матраса и впечатавшись лицом в пол.
Логан приподнялся на локтях, его ноги подогнулись под ним, и он зарычал в сторону кота, но глупое животное просто смотрело вниз с подоконника, как будто ему было всё равно.
Застонав, он оглядел себя. Только пара черных боксеров прикрывала его нижнюю часть.
Где, чёрт возьми, моя одежда?
Мимолетная мысль о том, кто же его раздел, прокралась внутрь, но он вытолкнул её так же быстро, как она появилась, и повернулся обратно к кошачьей твари.
— Ты в моём списке дерьма, кот. — Он покачал кулаком в его направлении. — Как только я смогу ходить, твоя задница встретится с моим разделочным ножом.
Перевернувшись в попытке поднять свою парализованную задницу с пола, Логан заметил что-то под кроватью. Черный ящик, покрытый кожей. Наполненный кошмарами, которые он старается окончательно забыть.
Тем не менее, он потянулся через ноги и поставил ящик на колени. Вечный покой, слова на древнем демоническом языке, были выгравированы на зернистой коже, и, когда его большой палец коснулся гравировки, он погрузился в воспоминания.
Стоны эхом отдавались от кровати прямо за ним.
Мальчик зажмурил глаза и напевал монотонную мелодию в надежде заглушить её. Его мать каким-то образом нашла очередного лоха. Жирный ебырь обрабатывал её, что она визжала словно от удовольствия.
Боги, он ненавидел ночи, когда просыпался от её криков.
В маленькой однокомнатной квартире спрятаться было негде. Его тело содрогнулось, когда один из них коснулся его маленькой койки, на которой он спал. Лёжа к ним спиной, он прикрыл уши подушкой и со всей силы пожелал уснуть.
Или просто умереть.
Но ничего из этого не произошло.
Его пульс участился, поскольку пыл его матери усилился. Всегда одно и то же дерьмо. Она кричала так словно её били, сопровождала всё долгими мучительными стонами, будто смерть пришла к ней, пока она не разваливалась на кровати, и всё снова не затихало.
Он жаждал этой тишины.
Его мать проворачивала свои дела и, как она считала, была самой счастливой сукой на земле, которая окрутила самого высокопоставленного демона в подземном мире. Так что, она ищет теперь не принца, как отца мальчика, а того, кто обязательно даст им столь необходимые деньги, чтобы поддержать отопление ещё на один месяц.
В свои четырнадцать лет мальчик знал больше, чем следовало бы знать ребенку.
Наконец наступила сладкая тишина, сопровождаемая тяжелым дыханием и того запаха, который он ненавидел всей душой, — отчетливый запах секса. Мальчик только надеялся, что мужчина уйдет, как и большинство до него, после часа сна или ранним утром.
Зажмурив глаза, он шептал молитвы на своем демоническом языке, надеясь уснуть.
Прошло, казалось, всего несколько минут, когда его встряхнули за плечо, и он проснулся. Он открыл глаза, и размытый циферблат медленно появился в поле его зрения.
— Логан, — прошептала его мать, — проснись.
Мальчик застонал и повернулся, чтобы увидеть свою мать, стоящую над ним с улыбкой на лице. Его озадачило новое выражение на её лице. Его мать никогда не улыбалась. Никогда не обращала на него особого внимания. Никогда не называла его иначе как «ублюдком», и тем не менее он проснулся, услышав своё имя. Он посмотрел мимо неё на мужчину, всё ещё сидевшего голым в изголовье кровати.
— Логан, он попросил провести с тобой немного времени. — Его мать закусила губу.
Понимание всё ещё ускользало от мальчика.
— Что?
— Он готов добавить ещё сотню баксов, если сможет провести с тобой несколько минут. — Она погладила его по голове. — Всё в порядке, дорогой. Обещаю, он не причинит тебе вреда.
Милый? Логан покачал головой.
— Нет. Нет, я не буду.
В её глазах вернулась знакомая ярость.
— Ты знаешь, что нам это нужно. Нам нужны деньги. Тебе нужно поесть, не так ли?
— Я буду работать сверхурочно на станции.
Она поджала губы.
— У тебя нет столько свободного времени. Вспомни, это ты решил вернуться в школу. Единственный ребенок в мире, который предпочел бы школу деньгам.
— Я не ребенок.
— Тогда докажи, что ты мужчина. Делай то, что должен, чтобы позаботиться о своём доме. Ради своей матери.
Глаза Логана загорелись красным.
— Нет. — Его тон оставался ровным и непреклонным.
Холод сжал его запястье, после чего последовал щелчок.
Когда он потянул за наручник, соединивший его руку с радиатором, его мать сковала другое запястье, прежде чем он успел дать ей отпор.
