Меня мгновенно прошибает током.
Разве не его искал Влад?
Поднимаю взгляд на жениха.
Вижу его сосредоточенное и серьёзное лицо, и понимаю — он думает. О чём — знает только сам Вернер.
И, если честно, не желаю как-то вторгаться в его мысли. Пусть лучше буду в неведении.
— А это — моя жена, — Андрей кивает на женщину за сорок позади себя. Значит, та молодая девушка… Пришла с Громовым.
Понятно. Всё-таки прошёл сюда не один.
Замечательно!
Пару дней назад он делал мне предложение руки и сердца, а сейчас развлекается с какой-то шалавой.
— Приятно познакомиться, — улыбаюсь через силу.
Я помню — Владу нужен этот человек.
Не закатываю истерик, потому что собираюсь сделать это потом.
Эмоции хотят выйти из-под контроля, но понимаю, что сейчас не лучшее время. Позже.
В настоящий момент просто нужно помочь Вернеру. И разойтись с ним, как в море корабли.
Продолжить строить свою карьеру. Налаживать личную жизнь. Только уже не с Алексеем.
Мы садимся на диваны, и я ничего не слышу. Полностью абстрагируюсь от происходящего.
Хочу взять стакан с коричневой жидкостью, осушить его до дна. Но нет, не буду. Никакого алкоголя. Он замедляет обмен веществ, а я и так могу поправиться из-за несчастного пончика.
Поэтому концентрируюсь на танцах. Тела искусно двигаются в такт музыке, скользя по пилону, как нож по маслу. Чёртов профессионализм.
Пока отчаянно пытаюсь успокоиться, все собравшиеся о чём-то тихо разговаривают. Обсуждают не бурно, скорее, для того, чтобы поддержать беседу, наслаждаясь открывшейся картинкой.
Не слушаю их, смотрю только на девушек впереди в разных кабинках и чувствую на себе ладони Вернера.
Одна на талии, крепко сжимающую её.
А вторая на бедре, так неловко задирающая платье.
Тёплое дыхание опаляет ухо, и я вмиг покрываюсь мурашками.
Тело моментально реагирует. По нему проходит слабая, еле ощутимая дрожь. От его близости.
Хочу отодвинуться, но не буду этого делать — чувствую на себе взгляд Громова.
Да, назло.
— Улыбнись, — следует приказ, который выполняю. Плевать, побуду актрисой. Это, в конце концов, моя работа — менять выражение лица, позы.
Улыбаюсь, смущённо отводя в сторону взгляд.
Делаю вид, что Влад говорит на ухо что-то приятное. Горячее. Так, что даже голову теряешь.
Его рука скользит выше, и я сильнее свожу бёдра, матеря его за такие выходки.
— Твой бывший так тебя осматривает, — шепчет хрипло, пальцами двигаясь по внутренней стороне бедра. — Хочешь позлить его?
Останавливаю его ладонь, которая ныряет под тёмную ткань. Слегка хватаю за запястье.
Пусть все присутствующие думают, что мне неловко. Хотя, так и есть.
Поворачиваюсь в сторону Влада и мило улыбаюсь. Хоть в душе и настоящая буря. Хочет смести всё на своём пути, лишь бы выплеснуть накопившееся.
— Не нужно, — говорю спокойно, закусываю губу.
Да, я очень сильно хочу, но…
Не с Владом. Нет. Он ещё тот извращенец, да и здесь незнакомые люди…
— Тогда я отойду, — Вернер неожиданно наклоняется ещё ниже. Дотрагивается мягкими губами до чувствительной кожи.
Шея — моя самая эрогенная зона. Слабая. Коснёшься и всё — улетаю.
Поэтому моментально покрываюсь мурашками. Соски встают автоматом, как по приказу. И понимаю, что теперь их видно через облегающее платье.
Должно быть стыдно, но…
Плевать.
Потому что Влад делает ещё хуже — оставляет засос. Клеймит. Специально. Чтобы насолить Громову.
А потом отстраняется, встаёт с места и куда-то уходит, кидая надменный взгляд на Лёшу.
Его нет долгих десять минут под пытливым вниманием Громова, и, когда он возвращается, садится рядом. Снова обнимает меня за талию, и наклоняет голову, в который раз сегодня шепча на ухо:
— Подружись с его женой, — непонимающе рассматриваю его руку с кольцом. Что он вообще пытается сделать?
Но всё равно киваю, встревая в разговор. Тема самая банальная, что может быть в этом клубе — эротические фантазии.
Мерзко сидеть напротив них.
Я не ханжа, нет, но… Обсуждать такое с малознакомыми людьми — выше моих сил. Считаю, интим должен обговариваться между двумя, а не так, как это делают они.
Но всё равно пытаюсь говорить. Не затрагивать своё положение, но вставлять пять копеек. Кажется, Евгении нравятся мои ответы, и она улыбается, одобрительно кивая.
Волнуюсь, что они обратятся ко мне. И когда начинают менять тему, Андрей не сдерживается, и, усмехнувшись, произносит:
— А какие у вас эротические несбывшиеся фантазии, Лина?
Щёки становятся пунцовыми.
Скажу честно — у меня их много. Но я никогда не озвучиваю их вслух. Не собираюсь воплощать с человеком, в котором не уверена.
Вот с Лёшей… У нас не заладилось.
В наш первый и единственный раз я даже не кончила.
И дефлорация прошла для меня безболезненно. И после той единственной попытки, секс казался для меня безвкусным. Пресным, никаким.
Но… Скорее дело во мне, а не в Лёше. Хоть у меня и отрезало навсегда.
За все наши полгода отношений был всего один секс. И то неудачный. И когда он предложил выйти за него замуж… Я засомневалась. Леша хороший, добрый. Но вот… Не заладилось.
Поэтому тогда стушевалась.
Но, увидев Вернера, согласилась. Лишь бы тот понял — занята. И больше не досаждал.
— У моей невесты нет таких фантазий, — голос Влада рядом бросает в жар.
Потому что невольно представила кое-что у себя в голове. С ним.
И зря вообще они начали эту тему…
Так-то я здесь не по своей воле. Хочу поскорее сбежать отсюда, но в голове совсем нехорошие мысли.
— Они все уже воплощены в жизнь.
Мелкая дрожь проходит по телу от одной только фразы.
Но нет, не от возбуждения. А от маленького осознания.
Вернер провоцирует Громова. Тем более, так открыто. Лезет под юбку, оставляет засос. А теперь говорит это.
Делает так спокойно…
И нехорошая мысль закрадывается в голову.
Вырядил, как шлюху. Короткое платье с разрезом. Его рука на талии.
— Правда? — язвит Громов, который всё это время молчит, лишь сверля меня взглядом. — Не думал, что ты такая испорченная, Левицкая. А выглядела неопытной паинькой…
Знаю, что он говорит это специально, но сейчас злюсь не только на него, но и на Вернера.
Сказал эти слова, только бы разозлить Лёшу!
Резко поворачиваюсь в его сторону. Встаю с дивана, одёргивая короткое платье.
И наконец, не сдерживаю эмоции и слова. Хочу выговориться весь вечер!
— Всё зависит от партнёра, — кидаю безразлично. — Если он пассивный, то и я никакая. И я бы на твоём месте задумалась.
А потом, не выдерживая, обращаюсь к его спутнице. Во мне говорит обида, но я всё же произношу эти мерзкие слова:
— Советую перед сексом натереть его член красным перцем. Может тогда ты хоть что-то почувствуешь.
Разворачиваюсь и, не обращая ни на кого внимания, выхожу из комнаты.
Надоели.
Я и так слишком долго терпела.
Поэтому буквально вылетаю из клуба, оказываясь на прохладном воздухе.
Вдыхаю побольше кислорода, чувствуя, как горькие и непрошенные слёзы подкатывают к глазам.
Всхлипываю, чтобы не разреветься.
Это такой бред, а я роняю здесь слёзы…
Меня просто кинули.
Сделали предложение руки и сердца. А потом… Я увидела своего жениха в компании другой. А на их руках… Кольца. Причём такого же дизайна, что Громов подарил мне!
— Хреновый повод расстраиваться, — раздаётся из-за спины голос. Не хочу его слышать именно сейчас.
Но ладно.
Раз уж мы остались наедине…
Разворачиваюсь и сталкиваюсь с тёмными глазами.
— Ты знал, — шепчу укоризненно. Но долго не выдерживаю. Повышаю голос. — Ты знал, что Громов будет здесь. Вырядил меня как свою куклу. Оставил засосы. И все эти касания…
— С чего такие выводы? — его равнодушие и холодный взгляд добивают.
Он меня за дуру держит!
— Да или нет? — спрашиваю нетерпеливо.
