Его губы двигались против моих, наши языки переплетались в совершенном унисоне. Он застонал мне в рот, вибрация была сексуальной и глубокой в его груди. Его объятия стали ещё крепче.
Фостер целовал меня так, словно от этого зависела наша жизнь.
Я поцеловала его со всем разочарованием, тоской, болью в сердце и надеждой, которую хранила в себе.
Боже, что мы делали? Почему я была так слаба, когда дело касалось этого мужчины? Но я не останавливалась. Пока не почувствовала, как его эрекция упирается в моё бедро.
Это был поворотный момент. Либо мы закончим этот поцелуй. Или одежда окажется на пол.
Я оторвала свои губы и извивалась, чтобы вырваться из его объятий. Мы оба тяжело дышали, наши глаза были сосредоточены друг на друге. Его взгляд искал мой, возможно, в поисках прощения. Затем он потянулся ко мне, но я отмахнулась от его руки.
— Не надо.
Он застыл.
Я сделала шаг назад.
— Не целуй меня больше.
— Талия…
— Ты должен уйти. Пожалуйста, — мой голос сломался. — Тебе нужно уехать из Куинси.
Его челюсть сжалась.
— Нет.
— Ты обещал, что уедешь, если я попрошу.
— Ты обещала выслушать меня.
Я подняла подбородок.
— А что, если я скажу, что это не имеет значения? Всё кончено, Фостер. Всё кончено.
Он провел большим пальцем по своей влажной нижней губе.
— Люди, между которыми все кончено, так не целуются.
Да, с этим я не могу поспорить. Но это была просто химия. Притяжение. Эта токсичная зависимость, которая однажды погубила меня.
— Ты изменял мне с Вивьен?
Я задала ему этот вопрос много лет назад, в ту ночь, когда он меня бросил.
— Никогда.
Я так хотела поверить ему тогда. Я так хотела поверить ему сейчас. Я изучала его лицо, ища ложь. Но я не могла её увидеть. Я не видела её и много лет назад.
— Ты мне не веришь, не так ли? — спросил он.
— Когда-то я верила тебе во всем. Всё изменилось, когда ты женился на моей лучшей подруге.
Челюсть Фостера сжалась, когда он покачал головой.
— Ты не знаешь, что произошло.
— Я была там, — я подняла руку. — Я прожила это. Ничто из того, что ты скажешь, не изменит прошлого. Ничего из того, что ты скажешь, не заставит меня простить тебя.
Он стиснул зубы.
— Ничего? И ты называешь меня упрямым. Я забыл, насколько ты можешь приводить меня в бешенство.
У меня отвисла челюсть.
— Теперь ещё и я виновата?
— Я прошу тебя просто выслушать меня.
— А я прошу тебя уйти. Полагаю, никто из нас не получит того, чего хочет.
— Ты хочешь, чтобы я ушел? Отлично. Я ухожу.
Прежде чем я успела заговорить, он повернулся и рывком распахнул дверь.
Мое сердце оборвалось, когда дверь захлопнулась за ним. Последовавшая за этим тишина была оглушительной.
Я просила его уйти. Я ведь хотела этого, верно?
Так почему же мне захотелось пойти в гараж, чтобы снова поплакать?
7. ФОСТЕР
У меня было дерьмовое настроение.
— У тебя дерьмовое настроение.
Голос Джаспера наполнил салон моего пикапа.
— Я просто лучик чертова солнца по сравнению со вчерашним днем.
Или позавчерашним. Или позапозавчерашним.
Всё три дня, прошедших с тех пор, как я выбежал из дома Талии, я постоянно скалился.
— Я так понимаю, дела с твоей девушки идут не очень хорошо, — сказал Джаспер.
— Что-то вроде этого, — пробормотал я.
Я сказал ей, что уезжаю, но это было гневное заявление, сделанное в моменте. Я ни за что на свете не оставил бы Куинси. Не после всего того, через что я прошел, чтобы попасть сюда.
И не после этого поцелуя.
— Я слишком сильно надавил.
Мои руки расслабились на руле, когда я въехал в город.
Это было осознание, к которому я пришел после пребывания в бешенстве в течение трех дней. Я ворвался бульдозером в жизнь Талии, и вместо того, чтобы дать ей время пережить шок, только усилил давление.
Я давил на себя так же сильно из-за того, что приближается, из-за того, кто приближается. Числа на календаре сменялись слишком быстро.
— Она злится, — сказал я Джасперу.
— Не могу винить её за это.
Да, и я не мог винить Талию.
— Я должен заставить её вспомнить, что у нас было.
— И как ты собираешься это сделать?
— Черт его знает, — я усмехнулся. — Есть идеи?
— Ты должно быть и правда в отчаянии, если спрашиваешь у меня совета по поводу женщин.
Я усмехнулся.
— И то верно.
Мы с Джаспером были знакомы уже несколько лет. Он начал приходить в спортзал примерно через год после переезда Талии. Он был хорошим бойцом и спарринг-партнером, но в чем он преуспел, так это в тренировках. Ни один человек на земле не давил на меня так, как Джаспер. Нанять его было самым простым решением в моей жизни.
Но когда дело касалось женщин, Джаспер был скорее из парней на одну ночь. Он был женат совсем недолго в свои двадцать с небольшим лет, до того, как мы познакомились. Он не говорил о своей бывшей. Он не говорил о том, почему они развелись. Но что бы ни случилось, это заставляло теперь его сторониться всего, что напоминало отношения.
Больше всего Джаспер был привязан к моей карьере.
— Как дела в спортзале? — спросил Джаспер.
— Идут полным ходом. Ринг приехал сегодня утром.
Бригада доставщиков занесла его на открытое пространство спортзала и установила. Я заказал его в тот день, когда купил здание, и заплатил целое состояние за ускоренную доставку, учитывая, что обычное время выполнения заказа составляет три месяца.
Пустота спортзала была заполнена. Маты прибыли вчера вместе с тяжелыми грушами. Беговую дорожку привезут завтра. Мой список дел уменьшался.
Скоро я смогу сосредоточиться на подготовке к этому бою в марте.
— Прошло всего одиннадцать дней, — сказал Джаспер.
— Правда? — одиннадцать? Я посчитал в уме. — Кажется, что дольше.
— Наверное, потому что ты не спишь нормально. Я ведь прав?
— Возможно.
Сон был роскошью. Просто было слишком много работы, которую нужно было сделать. Но интерьер спортзала теперь был окрашен. Прощай оранжевая стена. Я вывез остатки мусора, и мусорный контейнер больше не стоял у входа. Квартира была чиста и некоторое время послужит домом.
Я надорвал задницу, чтобы успеть всё сделать вовремя.
— Что дальше? — спросил он.
Я вздохнул, остановившись на перекрестке перед поворотом на Мэйн-стрит.
— Ещё пару дней, чтобы закончить. Мне нужно снова сделать уборку. И пополнить запасы в холодильнике.
Новая стиральная машина и сушилка были установлены вместе с холодильником. Отсутствие сна, изнурительные дни стоили того.
— Снаружи дом нужно перекрасить, а большинство окон рано или поздно придется заменить. Но до весны этого вполне будет достаточно, — я зевнул.
— Отдохни немного, — сказал Джаспер. — От тебя нет никакой пользы, если ты не будешь стоять твёрдо на ногах.
— Будет сделано, босс. Скоро увидимся.
— Пока.
Джаспер будет здесь на следующей неделе, готовый надрать мне задницу и привести в боевую форму.
Я бросил телефон на пассажирское сиденье, а затем заехал на парковку возле кофейни.
Небо было синим, безоблачным. Послеполуденное солнце отражалось от рождественских гирлянд, развешанных над дорогой. Двое мужчин, оба стоявшие на стремянке, разматывали гирлянды из сосновых бантов, обвивавших фонарные столбы.
Рестораны, офисы и розничные магазины выстроились по обеим сторонам Мэйн. У гостиницы «Элоиза», самого высокого здания в городе, на кирпичном фасаде висел большой венок, который, вероятно, скоро будет снят. А в ювелирном магазине по соседству с кофейней женщина снимала красные и зеленые украшения с зимнего волшебной инсталяции на своей витрине.
Я буду скучать по праздничным украшениям. Надеюсь, в следующем году я приеду сюда, чтобы увидеть их снова.
Заглушив пикап, я высунулся наружу, и меня обдало прохладным горным воздухом с хвойным ароматом. Моё настроение мгновенно улучшилось.
