Денис наклонился ближе, прищурившись, и внимательно осмотрел повреждения.
- Похоже, кто-то грубо обошёлся с нашей малышкой, — ухмыльнулся он, и в его голосе прозвучала злоба.
- Хватит игр! — рявкнул Михаил, терпение которого было на исходе.
- Скажи нам, кто посмел ударить тебя?!.
Я дрожала под их пронзительными взглядами, сердце бешено колотилось в груди. Страх и предвкушение смешались в мощный коктейль, от которого у меня перехватило дыхание и подкосились ноги.
- Никто... это просто недоразумение, — запинаясь, пробормотала я, пытаясь успокоить их дрожащей улыбкой.
Но ложь была горькой на вкус, и я знала, что они мне не поверят.
Денис усмехнулся, его глаза сверкнули жестоким весельем.
- Недоразумение?
- Так ты называешь то, что тебя ударили по лицу и оставили с синяком?
К моему удивлению, прикосновения Михаила стали неожиданно нежными, когда он провёл пальцем по изгибу моей нижней губы. Его ласка была лёгкой, почти нежной, в отличие от грубости, которую он демонстрировал несколькими минутами ранее.На мгновение грубые черты его лица смягчились, сменившись намёком на что-то другое — возможно, на беспокойство или проблеск сострадания. Это была короткая передышка от натиска агрессии, мгновенная отсрочка от бушующей внутри него бури.
Когда он убрал руку, я почувствовала укол тоски по этой мимолетной нежности, хотя страх продолжал сжимать мой желудок. Что вызвало такую резкую перемену в его поведении?
Смелым, импульсивным движением я сократила расстояние между нами и прижалась губами к губам Михаила в отчаянной попытке унять бушующие в нём страсти. Поцелуй был целомудренным, почти невинным, но в нём была безмолвная мольба о понимании и прощении.
Когда наши губы встретились, я почувствовала странное спокойствие, словно этот простой акт любви мог каким-то образом успокоить дикого зверя, скрывающегося за фасадом Михаила. Возможно, это был бесполезный жест, ошибочная попытка приручить его, но мне было всё равно.
Погрузившись в поцелуй, я отдалась моменту, отбросив страхи и сомнения. В этот момент не существовало ничего, кроме тепла объятий Михаила и нежного прикосновения его губ к моим.
Поцелуй стал глубже, губы Михаила слегка приоткрылись, позволяя кончику моего языка проникнуть внутрь. От этого ощущения у меня по спине пробежала дрожь, разжигая во мне огонь, который грозил поглотить все рациональные мысли.
Мои руки легли на его широкие плечи, ощущая жар, исходящий от его мускулистого тела. Я прижалась к нему, черпая силу в его крепком теле, и растворилась в пьянящем танце языков.
Но даже когда мы поддались страсти, я остро ощущала присутствие Дмитрия, его глаза с жадностью следили за каждым нашим движением. Осознание того, что за нами наблюдают, только усиливало возбуждение, восхитительную запретную искру, которая ещё больше разжигала наше желание.
Когда поцелуй достиг своего апогея, руки Михаила с новой силой заскользили по моему телу, его прикосновения были одновременно собственническими и благоговейными. Пальцы запутались в моих волосах, наклоняя мою голову, чтобы углубить поцелуй, а другая рука скользнула вниз, обхватив мою ягодицу, прижимая меня к его твердеющему члену.
Я тихо застонала ему в губы, звук был приглушен его губами. Ощущение его возбуждения, прижимающегося ко мне, было одновременно волнующим и пугающим, ощутимым напоминанием о властной динамике, которая здесь присутствовала.
Прервав поцелуй, Михаил провёл губами по моей шее, покусывая и посасывая чувствительную кожу, а его руки продолжали исследовать меня. Я выгнулась под его прикосновениями, мои руки скользнули вверх, чтобы обхватить его за шею, прижимая его к себе, пока на меня накатывали волны удовольствия.
В последний раз нежно поцеловав меня, Михаил отстранился и пристально посмотрел мне в глаза. На мгновение я испугалась, что он снова взорвётся, проявит необузданную агрессию. Но вместо этого он заговорил низким хриплым шёпотом, нежно поглаживая меня по щеке.
- Сегодня мы больше не нуждаемся в твоих услугах, — пробормотал он, и эти слова были одновременно отказом и тонким признанием нашей близости.
Я почувствовала укол разочарования, смешанного с облегчением. Часть меня жаждала его властных прикосновений, дикой, непредсказуемой страсти, которая поглотила нас всего несколько минут назад. Но другая часть меня радовалась передышке, возможности перевести дыхание и хоть как-то контролировать свои желания.
Когда Михаил отступил, Денис подошел ближе, пристально глядя на меня темными глазами. Без предупреждения он впился в мои губы жадным поцелуем, его рот был требовательным и настойчивым. Я ахнула, оказавшись в его объятиях, мои чувства были переполнены внезапным вторжением его вкуса и запаха.
Его руки блуждали по моему телу, пальцы впивались в мягкую кожу моих бедер, когда он прижимал меня к себе. Я чувствовала жар его возбуждения сквозь ткань нашей одежды, словно раскалённое клеймо, которое, казалось, прожигало мою кожу.
Погрузившись в поток ощущений, я обнаружила, что отвечаю на ухаживания Дениса, и мой собственный голод разгорается, чтобы встретиться с его голодом. Наши поцелуи становились всё более страстными, всё более настойчивыми, пока не стало трудно понять, чьи губы где двигаются, чьё дыхание смешивается с чьим.
Внезапно Денис прервал поцелуй, его грудь тяжело вздымалась от напряжения, когда он смотрел на меня с яростной, собственнической страстью.
- Ты переезжаешь к нам, — заявил он низким и властным голосом.
Слова повисли в воздухе, наполненные смыслом. Я уставилась на него, не в силах оправиться от внезапного заявления. Жить с ними двумя , постоянно находясь в их окружении ... Эта перспектива одновременно пугала и воодушевляла.
Прежде чем я успела ответить, Денис снова наклонился и впился в мои губы ещё одним страстным поцелуем. На этот раз не было ни нежности, ни колебаний. Он полностью завладел мной, не оставляя сомнений в том, кому я теперь принадлежу.
Денис отстранился, оставив меня раскрасневшейся и задыхающейся, мои губы всё ещё покалывало от силы его поцелуя. Я посмотрела на него, затем на Михаила, ища ответы на их лицах.
- Вы... вы хочешь, чтобы я жила с вами? — спросила я едва слышным шёпотом.
Вопрос повис в воздухе, наполненный значением.
Михаил шагнул вперёд, выражение его лица было непроницаемым.
- Решено, — сказал он отрывисто, не терпящим возражений тоном.
Денис кивнул в знак согласия, на его губах играла хищная улыбка.
- Да, малышка.
- С этого момента ты принадлежишь нам.
- И мы заберём то, что принадлежит нам.
Их слова обрушились на меня, как приливная волна, смывая все оставшиеся сомнения и возражения. Я принадлежала им телом и душой, чтобы они использовали и заявляли на меня права по своему усмотрению.
- Я отказываюсь, — твёрдо заявила я, решительно встретив их взгляды.
- Наше соглашение не включало совместное проживание.
- Я не буду твоей содержанкой, запертой в твоём доме.
Брови Михаила приподнялись, на лице промелькнуло удивление, прежде чем смениться суровым выражением.
- У тебя мало выбора, — холодно напомнил он мне.
- Ты либо с нами, под нашей защитой, либо сама по себе.
- Выбирай с умом.
Денис усмехнулся низким, угрожающим смехом.
- Не усложняй всё, малышка.
- Мы проявили к тебе доброту, доставили удовольствие, о котором ты и мечтать не могла.
- И вот как ты нам отплатила?
Он подошёл на шаг ближе, возвышаясь надо мной.
- Мы можем быть очень убедительными, когда чего-то хотим.
От слов Дениса у меня по спине пробежал холодок, несмотря на неожиданный поворот в его предложении.
- Что касается нашего соглашения..., — пробормотал он, и на его лице появилась хитрая ухмылка.
- Планы изменились.
Он сделал паузу для пущего эффекта, давая мне осознать его слова.
- Всё, что тебе нужно сделать, — это сыграть роль милой домохозяйки...
