Я смотрю на Купидона и вижу, что он печатает на телефоне. Думаю, понимаю, на чьей он стороне.
— Он включен, — говорю я самодовольно, потому что это так.
— Включи звук, — отвечает он, не глядя на меня.
Проведя пальцем по боковой стороне телефона, я снова включаю звонок, но не утруждаюсь проверить его.
— Ну же. Он ворвется сюда через две минуты, если ты не ответишь. — Купидон на мгновение замолкает, и, судя по его реакции, он, должно быть, увидел что-то в моих глазах. — Или ты этого хочешь?
Так будет здесь со всеми, после того, как они узнают обо мне и Чарльзе? Я мысленно стону.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду. — Стараюсь скрыть это, глядя на телефон и видя четыре сообщения и два пропущенных вызова, все от него. Я должна изменить его имя на «Боль в заднице», но он, вероятно, даст мне почувствовать реальную боль в заднице, если сделаю это, поэтому решаю не делать.
Сэр: Я не хотел, чтобы ты переставала писать мне, я имел в виду следить за ругательствами, котенок.
Сэр: Котенок?
Сэр: Если ты не ответишь мне, я приду.
Сэр: Тебе не понравится, когда я доберусь туда.
Это должно меня разозлить, как туго он держит меня на поводке, но по какой-то причине я улыбаюсь, глядя в телефон.
— Странно. Когда на меня кричит мистер Таунсент, я не улыбаюсь.
Прячу улыбку так быстро, как только могу, прикусывая щеку изнутри. Когда смотрю на Купидона, он широко улыбается, отчего я только хихикаю. О. Мой. Бог. Я как какая-то школьница, влюбленная в парня, который всегда цепляется к ней на переменах.
Я: Разве у тебя нет встреч, на которых ты должен быть?
Сэр: Я сейчас на одной из них.
Я: Ну, разве ты не должен быть внимательным и не беспокоиться о каждом моем движении?
Сэр: Я всегда буду беспокоиться о каждом твоем движении.
Вау. Интересно, знает ли он, как долго длится «всегда». Приятно думать, что кто-то всегда думает обо мне, что я всегда занимаю приоритетное место.
Я: Всегда — это долго, мистер Таунсент.
Сэр: Таков план, котенок. У тебя назначена встреча. Расслабься и подумай обо всем, что я собираюсь с тобой сделать, когда ты вновь окажешься в моих руках.
Я и не знала, что он может быть таким милым, но оказалось, что под всей этой кровожадностью он сладкий и нежный, как зефир. Ладно, может быть твердый зефир, но в центре есть и мягкий. Хотела бы я знать больше об отношениях. Женщины всегда говорят, что мужчины скажут все, чтобы залезть к тебе в трусики, но я уже куплена и оплачена. Для него это не должно быть игрой.
— Он такой милый.
— Никогда не слышал, чтобы кто-то называл его милым, — говорит Купидон, и я понимаю, что сказала это вслух.
Мне нравится мысль, что только я вижу его нежную сторону. Что со мной он какой-то другой. Что только я знаю его в другом качестве.
Внезапно у меня больше нет желания идти в спа после того, как он рассказал мне обо всем, что собирается сделать со мной, пока будет держать в своем кабинете. Я хочу быть там сейчас, развлекать его, пока он работает. Почему он не взял меня с собой? Волна ревности пронзает мое тело.
— У меня есть карта доступа?
Купидон лезет в задний карман и достает одну. Протягивает мне белую блестящую карточку, на которой выгравировано мое имя. Под именем жирным шрифтом написано «Моя».
— Что она открывает? — Я хочу знать свой уровень доступа.
— Всё.
Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться, но знаю, что его не обмануть. Я хочу навестить Чарльза, но Купидон предупредит его, так что мне придется ускользнуть от него. И лучшее для этого место — спа-салон.
— Значит, ты тоже будешь что-то делать в спа? — беспечно спрашиваю я.
— Мне бы не помешало сделать пару процедур.
Думаю, не для его волос, но держу это при себе.
— Тогда давай сделаем это. Мне не терпится сделать массаж. — Это не ложь, но я не хочу, чтобы меня терли в спа. Я хочу, чтобы меня растирал Чарльз, в его кабинете, в местах, где спа не поможет.
Направляюсь к двери, открываю ее и иду к лифту. Когда он приезжает, я вхожу и прикладываю свою карточку, чтобы лифт не делал остановок по пути вниз. Забавно, как быстро все может измениться. Не прошло и двадцати четырех часов, как я попыталась держаться от него как можно дальше. Теперь начинаю думать, что была так зла на него и придиралась, потому что ненавидела, что он меня так привлекал.
Теперь я не могу заставить себя переживать. Я буду веселиться тридцать дней. Только должна убедиться, что мое сердце вне игры. «Секс, Мэнди. Это все о сексе и потрясающих оргазмах», — лгу я сама себе и знаю это.
Когда звенит лифт, я выхожу, и Купидон следует за мной. Мои туфли цокают по мраморному полу казино, перекрывая звуки игровых автоматов.
Пробираюсь через стеклянные двойные двери спа-салона и вижу стоящую за стойкой Кристен.
— Мисс Берч, у нас все подготовлено и готово к работе, — говорит она слишком бодрым голосом.
— Отлично. Сначала массаж?
— Да, сегодня вы будете с Тиной в седьмой комнате. Просто следуйте за мной. — Она начинает обходить стойку, но я останавливаю ее.
— О, не беспокойся, Кристен. Я знаю дорогу, и сначала хочу воспользоваться уборной. — Я прохожу мимо нее и слышу, как позади меня зовет Купидон:
— Увидимся позже в салоне.
— Увидимся там, — бросаю я через плечо. Повернув за угол, я прижимаюсь к стене и слушаю, как уходит Купидон. Клиенты салона проходят через раздевалку, а затем расходятся по различным зонам. У женщин и мужчин отдельные раздевалки, которые расположены в разных коридорах.
Когда слышу, как Кристен говорит Купидону, в какой он будет комнате, я жду минуту, а затем выглядываю за угол и вижу, что за стойкой никого нет. Обычно я бы осталась и отругала бы кого-нибудь за то, что они оставили стойку без присмотра, но сейчас я благодарна.
Быстро ухожу и направляюсь прямиком в кабинет Чарльза, который находится на том же этаже, что и служба безопасности. Оказавшись там, прикладываю карту к его двери, открываю ее и проскальзываю внутрь.
Когда он сказал, что будет на встречах, я подумала, что он имеет в виду конференц-связь, ведь так проходило большинство его переговоров. Когда я работала тут, с ним больше никого не было. Никогда. Но когда я вхожу в его кабинет, Чарльз стоит за столом спиной ко мне, а в одном из черных стульев перед его столом сидит мужчина.
Я думаю о том, чтобы ускользнуть, но замираю от слов Чарльза, когда он начинает поворачиваться.
— Думаю, вы забыли, что в пустыне много ям, мистер Шеридан, и у меня нет проблем с тем, чтобы заполнить их такими людьми, как… — Его слова обрываются, когда взгляд встречается с моим.
Понятия не имею, что мне делать с тем, что я только что услышала. Единственное, что отмечаю, — мне не страшно. Ну, может быть, немного, но не из-за того, что он сделает мне больно или бросит в яму в пустыне.
Он наклоняет голову, на его губах появляется ухмылка, а твердость, которая была мгновение назад, испаряется.
— Ты хитрый котенок, не так ли?
Мужчина, сидящий в кресле, поднимает голову, чтобы посмотреть, с кем разговаривает Чарльз.
— Даже, блядь, не смотри на нее.
Мужчина поворачивает голову к Чарльзу, и я краснею от его ревности.
— Мы закончили, Слэйд. — Чарльз обходит свой стол, чтобы выпроводить мужчину из кабинета. — Котенок, в мое кресло. Иди в обход. — Он жестом показывает мне пройти мимо них с другого края стола.
Я начинаю обходить, когда мужчина, наконец, встает и украдкой смотрит в мою сторону.
— Взяли себе сабмиссива, мистер Таунсент? Я слышал слухи, но… — Его слова обрываются, когда Чарльз хватает его за горло и толкает к ближайшей стене.
