— Дом шумит. — Слова спотыкаются друг о друга, когда она торопится их произнести. — Ты же знаешь, какие бывают старые дома. Стало хуже с тех пор, как… ах, трубы прорвало.
— Тебе так повезло, что это не разрушило твою гардеробную, — говорю ей, качая головой. — Мне нравится этот наряд. — Я кручусь перед ней.
— Он выглядит так, будто создан для тебя. А теперь скажи мне, на кого ты пытаешься произвести впечатление? — Она окидывает меня знающим взглядом, и мои глаза расширяются.
— Просто… ну, знаешь. На всех. — Это ложь, и я не осознаю этого, пока она не покидает мой рот.
По какой-то глупой причине я хочу произвести впечатление на одного человека.
Мы оба поворачиваемся к окну, когда подъезжает внедорожник, и мое сердце начинает учащенно биться, когда Уорд выходит с водительского места, выглядя совершенно восхитительно в темно-зеленой клетчатой фланелевой рубашке. Он закатал рукава, демонстрируя загорелые и мускулистые предплечья, и двигается с атлетической грацией, раскрывая зонтик, когда идет по дорожке к входной двери.
— Уорд Карлайл — тот, на кого ты пытаешься произвести впечатление?
— Не выгляди такой шокированной, — говорю я чопорно. — Он очень милый.
— Он — неприкрытый мудак.
— Ну… — Я пожимаю плечами, и у Тилли отпадает челюсть.
— Он был со мной ужасно груб…
— О, пожалуйста, Тилли. Ты тоже не была с ним ангелом.
Она надулась.
— У меня есть свои причины для того, что я сделала.
В дверь стучат, и в следующее мгновение по небу пробегает молния, за которой быстро следует раскат грома.
Я бросаюсь к двери, не желая, чтобы он промок, оставляя Тилли смотреть мне вслед. Скорее всего, у нее полно претензий, которые она не может высказать.
— Тара, — произносит Уорд, когда я открываю дверь. Боже, мне нравится, как он произносит мое имя. Как будто он смакует его. — Ты прекрасно выглядишь.
Я пожимаю одним плечом и хлопаю ресницами, притворяясь, что менее пяти минут назад у меня не было срыва из-за одежды.
— Кто, я? — смеюсь, изображая радость от полученного комплимента.
А если честно?
Он значит для меня все, и в глубине души знаю, что именно такой реакции я и хотела от него добиться.
Я хочу, чтобы он считал меня красивой.
Я хочу, чтобы он смеялся надо мной; хочу ему понравиться.
Возможно, я начинаю понемногу влюбляться в Уорда Карлайла.
Глава 12
Уорд
У меня никогда не было проблем с концентрацией на задаче. Никогда, то есть, до сих пор.
Поездка в город с женщиной на пассажирском сиденье не должна быть проблемой. Точно не должна.
Поездка в центр Нью-Хоупвелла с Тарой на сиденье рядом со мной должна быть запрещена законом, потому что я все время отвлекаюсь на нее.
Стеклоочистители мелькают туда-сюда так быстро, как только могут. Дождь идет уже всерьез, громко и яростно, что только усиливает тишину между нами.
— Твои духи хорошо пахнут, — говорю, а потом внутренне морщусь от того, какой это странный комплимент. О, привет, Тара. Просто хотел, чтобы ты знала, — я тебя обнюхиваю.
— Спасибо. Не могу поверить, что ты это заметил. Я очень люблю инди-парфюмерию. Ты вообще знал, что есть такое? В общем, есть один маленький онлайн-бутик, который обожаю, и держу пару их маленьких флакончиков в своей сумочке. Слава богу, а то я потеряла свою коллекцию во время пожара…
Ее голос становится все тише и тише. Грустный. Расстроенный.
Я не хочу, чтобы она так себя чувствовала.
— Расскажи мне о тех, что на тебе, — требую я. Черт. Говорю, как властный засранец, которым я и являюсь.
— Я знаю, что ты делаешь, — говорит она.
Я сглатываю, бросая на нее косой взгляд. Она знает, что я увлечен ею? Она знает, что я хочу знать все вещи, которые ей нравятся, чтобы удивить ее ими?
— Да, Карлайл, не делай вид, что удивлен. Ты пытаешься узнать, что мне нравится, чтобы использовать это на нашем двойном свидании с твоей бывшей в качестве доказательства того, насколько мы близки. Умно. — Она постучала себя по виску.
Я принудительно усмехаюсь.
— Точно. Итак, духи?
— О, это мои любимые. Вот. — Она протягивает мне свое запястье.
Даже не спрашиваю. Я просто вдыхаю.
— Я не знаю, что это такое, но мне нравится.
— Пахнет так хорошо, правда? Это белый мускус. — Она хмурится, как будто пытается вспомнить. — Дубовая смола, и, кажется, ваниль и кардамон. Это должно быть слишком много, верно? Но это работает. Мне трудно подобрать духи, или раньше было трудно, потому что они все по-разному взаимодействуют с химией твоего тела… Это скучно, да?
— Вообще-то, на удивление, нет. Я никогда не знал этого о парфюмерии. — И я мог бы слушать, как ты говоришь об этом весь день, — чуть не добавил я. — Мне очень нравится, как они на тебе пахнут.
— Спасибо, — говорит она, и мне не нужно смотреть на нее, чтобы понять, что она улыбается. Я слышу это в ее голосе. — Это должно звучать жутко, понимаешь? Но я согласна. Мне нравится, как они пахнут на мне.
— Ты выглядишь так же хорошо, как пахнут эти духи, — добавляю я.
Вау, Уорд, ты серьезно? И это ни хрена не притворство.
— Черт. Ты не очень убедителен, — говорит она. — Потерял навыки?
— Ты меня поймала.
— Ну ладно. Теперь, когда мы обсудили мои предпочтения необычных парфюмов, нам следует обсудить то, как мы познакомились.
— Предпочтения? — Я вскинул на нее бровь. — Например, твои склонности к анальным пробкам и чудовищным фаллоимитаторам?
Зачем я это сказал? Хотел пошутить, но слышать это вслух, а не по смс, как-то… тревожно.
— Извини, — говорит она, и у нее вырывается шокированный смех. — У меня нет склонности к анальным пробкам. Если только ты не хочешь помучить Бекку и Девона гнусными историями о нашей так называемой сексуальной жизни.
Мы оба начинаем хохотать, и меня поражает, что такой комментарий, который должен был бы просто поставить нас в неловкое положение, привел к тому, что мы оба смеемся как маньяки.
— Я самый лучший из всех, кто у тебя был, — напоминаю я ей.
— Чувак, мы можем просто…. Это было так странно.
О. Может быть, я единственный, кому это показалось смешным. Черт побери, я так плох в этом.
— О, я не имел ничего в виду, просто пошутил. Извини, если перегнул…
— Нет, нет, это было смешно. Правда. — Она одобрительно машет рукой, и этот запах, этот восхитительный запах, разносится по внедорожнику. — Я имела в виду, как она… стала нервничать. По поводу секса, поцелуев и всего такого. Это было так странно.
Тара смотрит на меня любопытным взглядом.
— Что? — спрашиваю я, ухмыляясь.
— Я не хочу быть грубой, — медленно говорит она.
— Спрашивай меня, о чем угодно. Это наше время, чтобы подготовиться к двойному свиданию в аду, а оно у нас на исходе.
— Что ты в ней нашел? Я имею в виду, она симпатичная, да, и как будто… Я думаю, она соответствует определенному эталону человека.
— Никогда не слышал, чтобы кто-то говорил про эталон и при этом так оскорбительно.
Она перекинула свою косу через плечо.
— Это мой талант.
— Я видел… — Я подыскиваю нужные слова, ожидая волны вины и стыда, которые я обычно испытываю, когда думаю о Бекке. Но этого не происходит. — Я видел женщину, которая, как я думал, будет мне подходить. Я видел ту, кого одобрили бы мои родители, ту, кто… я не знаю. Поможет мне жить той жизнью, о которой думал, что хочу.
Она молча смотрит на меня, перебирая пальцами кончик своей небрежной косы. Боже, Тара просто сногсшибательна. Мне нравится ее причудливое маленькое платье, то, как ее волосы выбиваются из косы, которая уже еле держится за жизнь, фиолетовый цвет проглядывает сквозь коричневый.
— Мне нравилась мысль о Бекке, о той жизни, — продолжаю, пытаясь выразить ее словами. — Пока не узнал ее получше, а к тому времени мы уже жили вместе, и она хотела того, чего я не мог… чего я не хотел ей дать. То, как все закончилось между нами, было отвратительно.
