Димитров смотрел на ведьму стеклянным взглядом, не двигаясь. Слушал каждое слово, что она говорила. Даже не шелохнулся. Даже не моргал.
— Я не безликое создание, а человек, который умоляет тебя остановиться. Пожалуйста… — продолжила Пэнси. — Я чья-то дочь, чья-то сестра, чья-то будущая жена. И скоро стану чьей-то матерью…
— Отключись!
Ведьма упала на пол, прямо возле ног Оуэна. Палочка выпала из рук и откатилась в сторону.
В ту же секунду к нему практически подлетела женщина, которая до этого момента только наблюдала за происходящим. Смотрела на все словно затравленный зверь.
— Остановись, — она вцепилась в руку волшебника. — Амбиции твоей сестры не стоят стольких смертей! Кирин сошла с ума!
— Где ты была все это время, Тэрлег? Почему бросила нас? И как после всего, что ты сделала, у тебя язык поворачивается говорить плохо о Кирин? — Оуэн резко развернулся к женщине и вцепился в ее горло. — Это она заботилась обо мне! А не ты…
— Попроси ее показать воспоминания, что случилось тогда в Червене! Твоя сестра сказала, что грязнокровки напали на поместье и убили отца, но на самом деле, это была Кирин. Я не смогла спасти свою дочь. Из-за экспериментов она изменилась, увязла во тьме. Ты ведь сам чувствуешь. Сам знаешь.
— Молчи! Даже не смей…
— Оуэн, оглянись вокруг. Сколько людей должно погибнуть, чтобы ты понял, что Кирин уже не та, какой была раньше? Я не могу вернуться домой, потому что она наложила на меня связывающее заклятие! Я годами выполняла ее поручения, чтобы сохранить хотя бы твою жизнь, раз не смогла спасти дочь, — по щекам Тэрлег текли слезы.
У Димитрова заиграли желваки. Он не разжимал пальцы, продолжал держать мать крепкой хваткой. В душе огромные черви выжирали дыры, и сомнение расползалось липкой паутиной.
— Для чего убивать невинных? Их смерти не вернут вашего отца. Ты едва не лишил жизни беременную девушку. Какая причина у этих зверств? Из-за статуса крови? Так они все чистокровные…
— Поттер нет.
— Он полукровка, и даже Волан-де-Морт оставлял жизнь…
— Хватит! — Оуэн отпустил мать и сделал несколько шагов назад.
— Сынок, прошу тебя… Не пятнай собственную душу такой тяжкой вещью, как убийство. Так ты не спасешь Кирин. Так ты ей станешь.
Оуэн закрыл глаза и не двигался. Сестра отдала четкий приказ. Впервые за долгое время искренне его обняла. Впервые за долгое время он видел ее настолько счастливой и взбудораженной. А после… Она снова говорила со своим отражением.
Мужчина тяжело выдохнул и схватился за голову. Этого не может быть. Сестра просто не могла врать ему столько лет. Они связаны самой прочной нитью. Мать лжет. Пытается спасти свою шкуру. Всегда думала только о себе, позабыв…
— Ко всем чертям! — Оуэн развернулся к натеррерам. — Весь город погрузить в сонные грезы, никого не убивать. Это приказ.
— Но госпожа сказала…
— Это приказ. С госпожой я сам разберусь. На квартиру наложить защитные чары. Никого не впускать, никого не выпускать. Следить за периметром, — Димитров окинул взглядом приспешников, которые лишь кивнули в ответ. — Вы связаны с жизнью моей сестры, освободитесь от приказа только тогда, когда я разрешу.
Тэрлег облегченно вздохнула и подошла к своему сыну.
— Отключись! — тот лишь взмахнул древком, даже не взглянув на нее.
Нельзя ей верить. Только не ей. Тэрлег должна была спасти своих детей. Должна была убить грязнокровок, пришедших в ее дом. А даже если их оказалось слишком много, то хотя бы сбежать.
Астория рисковала жизнью ради чужого сына. Такая любовь и самопожертвование Тэрлег не знакомо. Она врет. Лжет, лжет, лжет!
Мужчина подошел к плачущему ребенку и наколдовал руну гармонии. Как только подтвердится, что мать вновь его обманула, то за Джеймсом придется вернуться.
И он должен быть в целости и невредимости. Ну по возможности.
Сомнения разъедали душу. Воспоминания о той страшной ночи были заблокированы. Кирин говорила, что заколдовала его сознание, чтобы спасти. Чтобы он не мучился от страшных кошмаров и ужасов, как она.
Безусловная вера пошатнулась. Сестра не смогла бы скрывать такое. Она вообще ничего не смогла бы скрыть, ведь сильнее их уз нет ничего во всей вселенной. Существуют только они в целом мире, полном предательства и фальши. Собственная мать тому подтверждение.
Тогда почему Оуэну снятся сны, где именно Кирин поджигает поместье? Почему она говорит со своим отражением? Почему отправила его убивать чистокровных волшебников?
Димитров растворился в воздухе, покидая полуразрушенную квартиру. Возможно, грядущий разговор будет ему стоить всего, но пора расставить все по местам в их семейной истории.
========== Бармен, мне только пустой стакан. Сегодня я пью своё горе. ==========
Нарцисса Малфой лежала в своей постели и наблюдала, как ее лучшая подруга с самого детства вышивает маленькое одеяльце и что-то напевает под нос. Делоурс надела светло-сиреневое платье, которое подчеркивало темный оттенок ее кожи и черноту огромных глаз.
В голове мелькали картинки воспоминаний, как они познакомились, как ходили на Рождественский бал, как делились секретами. В те моменты, когда Беллатриса ругалась с Андромедой и разносила поместье, хотелось сбежать в дом Морелли, где царил порядок и спокойствие.
Семья жила бедно, хоть и была чистокровной, из-за пристрастия отца Делоурс к карточным играм. Он потерял все, остался только небольшой домик на краю магического Лондона, куда семейству пришлось перебраться.
С того самого дня маленькая девочка твердо решила, что никогда не допустит, чтобы ее собственные дети росли в бедности, считая каждый сикль. Нарцисса была на пятом курсе, когда из Шармбатона перевели новую студентку. Та стояла с гордо поднятой головой в толпе первокурсников и даже бровью не повела, когда другие ученики начала шушукаться и кивать в ее сторону.
Шляпа не успела даже коснуться головы девушки и тут же прокричала Слизерин. Факультет хитрых, амбициозных и находчивых. Сестер рядом не было, а так хотелось с кем-то поделиться проблемами и списать ненавистную травологию.
Будущая миссис Малфой схлестнулась взглядом с новенькой, и с этого пронзительного визуального контакта началась история длинной в целую жизнь. Черные глаза прожигали насквозь. Высокая, статная, с ужасным выражением лица, будто бы весь мир ей задолжал целое состояние.
Места для мисс Морелли среди старшекурсников не оказалось. Никто не горел желанием принимать в свои ряды обнищавшую наследницу. Только не Нарцисса. Она четко видела одиночество и ненависть, что горели и плясали дьявольскими огоньками на темной коже.
Младшая Блэк встала и одним взглядом практически приказала Роуз Беверли подвинуться. А лучше вообще убраться подальше. Слишком надоедало ее щебетание о Люциусе Малфое, который вроде как улыбнулся ей несколько раз на трансфигурации.
Глупая девка.
— Нарцисса Алькора Блэк. Садись рядом со мной.
— Делоурс Нерреза Морелли.
С того самого дня все изменилось. Неизменно поддерживая друг друга и делясь самым сокровенным, они стали самыми близкими подругами. Месяцы перетекали в годы. Даже страшные события того времени не смогли разрушить крепкую связь двух девочек. Девушек. Женщин.
— Поверить не могу, что ты выходишь замуж за этого напыщенного павлина! — Делоурс выдохнула густой дым и затушила сигарету.
Модистка, понимающая, что свадебное платье будущей миссис Малфой, будет стоить бешеных денег, не посмела сказать и слова на вызывающее поведение подружки невесты.
— Ты совсем не знаешь Люциуса! Он добивался меня почти целый год и уговорил отца насчет свадьбы.
— Он ведь так сопротивлялся. Ради Салазара, переговоры были лишь формальностью, ты ведь это прекрасно знаешь, — отрывисто бросила Делоурс. — Он чистокровен, богат и придерживается наших взглядов. После того, что устроила твоя сестра, странно, что Люциус вообще решил сделать тебе предложение.
— Мы любим друг друга, — отмахнулась Нарцисса. — Он ведь даже отказался от традиции с кольцом. Ради меня он готов на все.
