Пришло время обеденного перерыва. Я вышла из клиники, робко надеясь, что Матвей не придет. Что он не стал дожидаться разговора и улетел.
Но, к сожалению, он был у калитки.
Я волнуюсь. Я страшно волнуюсь! Но ни за что этого не покажу.
— Привет, — произносит Матвей. — Моя машина рядом. Едем в наш любимый ресторан.
Как обычно, он говорит командным тоном. И этот тон заставляет быстрее биться мое глупое сердце. Неужели я по этому соскучилась? Конечно, нет!
В ресторан мы не поедем. Да еще и в наш любимый…
— Это не свидание, — говорю я.
— Я, наверное, тебя удивлю… — ухмыляется Матвей. — Но в ресторан ходят не только для того, чтобы заняться сексом в туалете.
Я краснею до корней волос.
Зачем он мне это напоминает?!
Пять лет назад… это вообще была не я!
— В ресторане можно поесть, — продолжает Матвей. — У тебя обеденный перерыв. Тебя надо накормить.
— Ладно, — киваю я. — Мы вместе поедим. Но не в ресторане. Тут рядом есть хорошая столовая…
— Столовая?!
Брови Матвея изумленно ползут вверх.
— Да. Я обедаю в столовой, если не успеваю взять еду из дома.
— В ресторане вкуснее, — не унимается он.
— Хочешь — езжай в ресторан. Я иду в столовую.
Фух. Начало неплохое. Я сразу показала Матвею, что не буду плясать под его дудку. Надо продолжить в том же духе.
Я огибаю Матвея и топаю по направлению к столовке. Он меня догоняет и берет за локоть. Я вырываюсь и бросаю на него грозный взгляд. Он убирает руки. Мы идем рядом.
Уже по пути я понимаю: это была плохая идея. В этой столовой часто бывают наши сотрудники. И меня обязательно кто-нибудь увидит…
Ну и ладно! Я не делаю ничего предосудительного. И не планирую делать. Я просто общаюсь с бывшим пациентом…
Мы берем подносы, становимся в очередь. Матвей с интересом озирается по сторонам.
Блин. Как-то по-дурацки все получается! Надо было поехать в ресторан… Нет, надо было просто сказать Матвею все, что я собиралась сказать. Это бы заняло три минуты! И не надо было никуда с ним идти.
— Что порекомендуешь? — спрашивает Матвей, оглядывая линию раздачи.
— Кашу, — бурчу я.
— Ты не забыла… — улыбается он.
Как тут забудешь, если мой ребенок тоже отказывается есть крупы? Хотя и не говорит при этом: “Я тебе не гусь”.
— Голубцы тут неплохие, — говорю я. — И шницель бывает ничего. Но не всегда.
— В последний раз я был в столовке… наверное, когда учился в универе. Прикольно тут.
Ах да, для вас, столичных олигархов, столовая — это экзотика. Вы привыкли есть устрицы в шикарных ресторанах, а не голубцы в простецких забегаловках…
Ничего, Матвей, потерпишь. Раз тебе так приспичило поговорить со мной.
— Тут пластиковые тарелки! — удивляется Матвей.
— Зато вилки и ложки нормальные.
— И то хорошо…
Мы садимся за столик. Матвей, втыкает вилку в шницель, пытается пилить его ножом. Получается с трудом. Похоже, сегодня день неудачного шницеля.
— Ты замужем? — спрашивает он.
Вот мы и начали разговор…
— Да, — с готовностью отвечаю я. — И я очень счастлива.
— Давно?
— Давно.
— И у тебя все хорошо?
— Все просто прекрасно!
— Как его зовут?
Я замираю с вилкой на весу. На секунду мне кажется, что Матвей спрашивает о Ване. Но нет. Я ошиблась.
— Я видел вчера этого твоего… мужа.
— Где? — удивляюсь я.
— У дома.
— Это была твоя черная машина…
— Ага.
Матвей, наконец, распилил шницель. Положил в рот кусочек. Разжевал. Скривился. Что, нежный олигархический желудок не переносит рабоче-крестьянской пищи?
Он все же проглотил отпиленный кусок. Но дальше пилить шницель не стал. Взялся за голубцы.
— Так как его зовут? — снова спросил он.
— Паша… Павел.
— Па-ша, — по слогам повторяет Матвей. — Вполне подходяще.
Он произносит имя моего мужа таким тоном, как будто это название какого-то отвратительного насекомого.
— Для чего подходяще?
Пусть только попробует сказать что-нибудь плохое!
— Для гли… А, неважно. Так ты с ним счастлива?
— Да. Я же сказала: у нас все прекрасно.
Значит, он видел Пашу. А Ваню не видел… Он ничего не спрашивает о моем сыне. Он о нем не знает.
И не узнает!
Сегодня вечером Матвей улетает. Это наш первый и последний разговор. Мы больше не увидимся.
Я не скажу ему, что у меня есть Ванечка.
— Ты купил билет? — спрашиваю я.
— Купил. Показать? — ухмыляется Матвей.
— Покажи.
Он достает из кармана телефон, листает, протягивает его мне. Наши руки соприкасаются. Я вздрагиваю — меня как током ударило! Матвей пытается удержать мою ладонь, но я отдергиваю ее.
Смотрю на экран. Да, правда, билет куплен. На восемь вечера. Значит, в шесть он уже поедет в аэропорт…
Матвей пробудет в нашем городе еще пять часов. Всего.
Я кладу телефон на стол. Чтобы наши руки снова не соприкоснулись. Матвей улыбается. Он все понимает.
Он наклоняется ко мне. И говорит:
— А помнишь, как мы…
— Не помню! — сразу обрываю его я.
Блин, как бы мне сейчас хотелось потерять память! Я не хочу вспоминать. Но невольно вспоминаю…
Глаза Матвея смотрят на меня жадно, до неприличия. Никто никогда не смотрел на меня так! Его горячий взгляд поджигает мою кожу. Волнами накатывает сладкое томление…
Я не должна этого испытывать! У меня есть муж.
Я не хочу чувствовать все это… И не буду.
— Мне пора, — вскакиваю я. — Рада была повидаться. Прощай.
— Подожди!
Матвей хватает меня за руку и усаживает обратно.
Я бы вырвалась. Я бы даже подралась с ним! Но на нас смотрят. Моих близких знакомых в столовой сейчас нет, но есть сотрудники нашей клиники. Я не хочу, чтобы они увидели скандал с моим участием.
Дурацкая была идея прийти в эту столовку!
Матвей крепко держит меня за руку. Я сажусь. Пью холодный морс, чтобы остыть. И задаю вопрос:
— Так зачем ты приехал?
— Хотел тебя увидеть.
— Какая чушь, — усмехаюсь я.
— Не веришь?
— Конечно не верю!
— Давай начнем все сначала, — внезапно выпаливает Матвей.
22
Матвей
Нет, я не снес вчера калитку.
Я, конечно, озабоченный олень. Но не настолько.
Настя была не одна, рядом был этот ее Глист. Она бы точно надавала мне по шее. А любви бы не дала…
Я не собираюсь становится причиной ее неприятностей. Я просто хочу во всем разобраться. Мне важно понять, что происходит в ее жизни.
Настя просидела в беседке недолго. Она ежилась под моим взглядом, поправляла халатик и тревожно озиралась по сторонам.
Она не знала, что я на нее смотрю. Но что-то чувствовала…
Утром я снова ее увидел. У клиники.
Проснулся ни свет ни заря, решил позавтракать в городе, потому что ресторан отеля мне вчера не понравился. Ну и случайно заехал в окрестности клиники. Городок маленький, она находится в самом центре. Так что ничего удивительного.
Но дальше уже не было никаких случайностей. Я сел на скамейку у фонтана, причем выбрал ту, которую частично скрывают заросли какого-то цветущего кустарника.
Я знал, что Настя будет идти на работу мимо этого фонтана. Я помнил, что она приходит к девяти…
Я маньяк или где?
Преследую девушку уже второй день, веду за ней тайную слежку… У меня что, крыша поехала?
Я уже понял, что в этот раз мне ничего не обломится. Настя не хочет меня видеть.
А я ее хочу!
Хотя бы видеть.
У меня сегодня важная встреча в Москве. Как раз сейчас. Я послал на нее своего зама. А сам чем занимаюсь? Сижу в кустах, охочусь на Рыжую Кошку…
А вот и она.
Идет, как всегда, погруженная в себя. По сторонам не смотрит.
Я мог бы встать у нее на пути! Она бы все равно меня не заметила.
Не нравится мне выражение ее лица. И ее поникшие плечи. На них как будто лежит тяжелый груз…
Она явно выглядит расстроенной. У нее какие-то неприятности? Я хочу о них знать.
