— Да, — металлическим тоном.
— Что пишут?
— Иванова, тебя это волновать не должно.
— Да я вообще, знаете ли, волнительная. — Пожатие плечами. — Ладно, никто не заставляет говорить. Только это… Вас на паре ожидает влюбленный в науку Коперник и ещё десяток троглодитов. Вернетесь к ним?
— Да, спасибо.
— Стас… — позвала очень тихо, одними губами, когда он уже схватился за ручку. — Мы не спим вместе, но можем общаться. Если вдруг захочешь поговорить…
— Спасибо за заботу, Иванова, — ответил резко и дернул дверь на себя.
Что ж этим мужчинам так нравится запираться в броне из предрассудков, самоедства и обид? Достаточно просто выговориться, тем более я не против. Он ведь неплохой, пусть и почти женатый. По-человечески интересный.
Только сейчас я додумалась, что Стас — это тот же Коперник, только повзрослевший и готовый немного выходить за рамки. А так такой же замкнутый и сложный. Истинный технарь, мать его.
Ладно, раз пару благополучно прогуляла, можно и отдохнуть. Я спустилась с третьего этажа на первый, в так называемый зал ожидания: рекреацию недалеко от проходной, где стояли удобные диванчики и отдыхали все прогульщики института.
Всё шло спокойно до тех пор, пока со стороны входа не донеслось визгливое:
— Пропустите меня! Здесь работает мой жених!
Я заинтересованно прислушалась.
— Впустите!
Хм, не может быть. Неужели Настенька?!
Я перевалилась через диван и, вытянув шею, разглядела у турникета невесту Стаса. В белом пуховике и меховых сапожках, на которых болтались декоративные заячьи ушки. Розовощекая. Вся такая кукольная и нереальная. Если б ещё не вопила как резаный индюк, вообще была б самим очарованием.
Она пришла драться с Измайловым? Какие у них мексиканские страсти. Я даже пожалела, что ушла с пары раньше времени.
Невеста таки прорвалась внутрь и под аккомпанемент женщины из бюро пропусков, которая прокляла и её, и всех её родственников, рванула по коридору вперед. А затем затормозила, видимо, осознав, что не знает, куда идти.
— Где пара у Измайлова Станислава?! — напала на стайку старшекурсниц.
Они послали её в такие далекие и глубокие края, что без фонарика — не доберешься.
— Вы не знаете, где пара у Измайлова Станислава?! — подлетела ко мне.
Интуитивно, что ль, определила ту единственную (надеюсь), которая спала с преподавателем?
Хвала небесам, официантку из кафе она не вспомнила, а потому смотрела на меня как на нового человека.
— Так знаете или нет?..
Вообще-то знаю. Говорить? Но как-то это не по-товарищески, натравить разъяренную бестию на замученного Стаса. С другой стороны, лгать тоже неправильно — я не должна мешать отношениям двух влюбленных или не очень людей.
Поэтому я выбрала иную стратегию: изобразила слепоглухонемую в маразме. Настя переспросила ещё раз, а я тупо пялилась на неё с приоткрытым ртом. Разве что слюна не текла.
— Идиотка! — охарактеризовала меня добрая невестушка Измайлова и побежала к аудиториям, открыла дверь первой попавшейся и заглянула внутрь.
Ну, до третьего этажа такими темпами она нескоро доберется. Там и лекция закончится.
Ладно, надо бы оповестить горе-любовника о том, что за его шкурой ведется охота.
По твою душу пришла невеста. Она не в настроении
Прочитал, но не ответил. Что ж, предупрежден, значит вооружен. Вооружив Измайлова по самые уши, я успокоилась. Моя совесть может быть чиста.
— А ты чего здесь скучаешь? — полюбопытствовала пробегающая мимо Иришка.
— Прогуливаю лекцию, — призналась я. — Не скажу, что мне это нравится.
— Понятно! А нас раньше отпустили, вот бегу на семинар по… — она пробубнила название предмета, но я даже не пыталась его услышать.
Шевченко не разбиралась в моих технических науках, а я в её — демонических. Как говорится: нормальному человеку никогда не понять гуманитария. Вот и у меня так. За тем исключением, что технаря мне тоже не понять.
Пара кончилась, и зал ожидания наполнился нашими парнями.
— Иванова, ты такое пропустила, когда свалила, — отчитался Серега, подмигнув мне. — К Измайлову приплелась невеста и закатила скандал. Такую прям истерику-истерику. Она даже мелом кидалась, а он выпроваживал её вон. Теперь сидит злой как собака.
— Да ты что! — изобразила я удивление. — Чего она хотела?
Видимо, чутье Настеньки все-таки помогло отыскать благоверного.
— Орала что-то про мужскую честь, верность и аборты.
Последнее слово мне очень не понравилось. Настолько не понравилось, что захотелось вновь отыскать Измайлова и отхлестать его по щекам, чтобы разбирался со своей женщиной без столь радикальных мер.
Увы, в лектории Стаса не было, а идея гоняться за ним по университету мне не понравилась.
И всё-таки меня не покидало ощущение безнадеги и злости от беспомощности. Когда хорошему человеку плохо — даже если он не такой уж и хороший, а ещё изменял невесте, — ты должен ему помочь.
Если тебе нужен собутыльник — я приеду
Иванова, спасибо за заботу. Только мне нужен не собутыльник, а адвокат.
Ты убил Настю?
Типун тебе на язык! Нет, она грозится сделать аборт, если я отменю свадьбу. А мне пришли результаты анализов. Я бесплоден. Этот ребенок не может быть моим.
Вот это да! Мать твою, совсем безрадостно. Надо срочно включать режим Даши Ивановой и влезть в жизнь Измайлова без его на то разрешения.
С меня алкоголь, с тебя — квартира. Возражения не принимаются.
Моя смена кончается в 23:00, после неё рвану к тебе.
Не отписался, но и не отказался. Что ж, молчание — знак согласия.
* * *
Виктория сегодня особенно лютовала. Не знаю, что за муха её покусала, но у той точно было бешенство. В термальной стадии. Потому что через три часа работы мне хотелось либо вешаться самой, либо повесить администратора.
— Дарья, вы обслужили пятый столик?! — вопила она из своей коморки.
Логово огнедышащего дракона, мать его.
— Нет, Вика, я не обслужила пятый столик, — устало отозвалась я. — Потому что за пятым столиком никого нет.
— Вы не хамите, а работайте! А то языком чесать всякий горазд!
— Особенно вы, — заржал повар-Ильдар.
Восточный коренастый мужчина, который за свою должность особо не держался, зато готовил так вкусно, что его удерживала сама Вика. Половина клиентов ходила за десертами руки Ильдара. Короче, он мог позволить себе язвить в адрес администратора и не бояться жесткой кары.
Вика хлопнула дверью с такой яростью, что затряслись стекла. Я вздохнула и, обтерев ладони о передник, побежала разносить заказы.
Смена всё не кончалась, гости прибывали, и моё настроение окончательно испортилось. Я-то надеялась приехать к Стасу свеженькой и готовой к алкогольным приключениям, а по ощущениям — ввалюсь в квартиру и усну на столе.
Может быть, отменить?
Но ведь ему нужна поддержка, у него тут жизнь рушится (по второму кругу, потому что в первый раз порушилось, когда друг сообщил, что спит с Настей).
Девица тоже, конечно, хороша. Двух мужиков зацепила, залетела, теперь вот выбирает, где вкуснее кормят. Зачем ей Стас, если она уже на стадии помолвки изменила ему с другим мужчиной? Чего она ждет от совместной жизни?
Ну, хоть с Измайлова кабала брака официально снята.
— Дарья, прекращайте ворон считать! Вам платят не за красивые глазки!
О, Виктория проснулась. Полтора часа не вылезала, даже боязно за неё было.
Обидно вообще-то. За опоздания мне не платят, за глаза — тоже. За что платят-то? Неужели за то, что ношусь с подносом по залу как припадочная курица?
— Вика, отстань от Дашутки, а то она тебя прирежет и в тюрьму сядет. Жалко девчонку-то, срок мотать из-за какой-то истерички, — хохотнул Ильдар.
— Ты б вместо шуточек своих глупых салаты шинковал! — взбесилась Виктория.
