— Я хочу минета, крошка.
Что ж он пристал ко мне с этим минетом? А с другой стороны, почему бы и нет. Может помочь парню. Хотя нет, точно нет. Отрицательно мотаю ему головой.
— Градский, ты как заезженная пластинка. Повторяю для особо одаренных, я не стану делать минета.
Он буравит меня своим холодным взглядом, от которого в очередной раз мне становится страшно. Мышцы шагнули вперед и наши лица находятся в сантиметре друг от друга.
— Я сказал на колени. — цедит сквозь зубы.
Его глаза сузились и впервые за все наше время знакомства, не добро вспыхнули. Ох, как мне не понравился этот пробирающий до костей арктический холод. Стало реально страшно за себя. Было что-то ещё, но об этом я не успела подумать, так как мужчина нажимает с силой пальцами на мои плечи. Меня колотит от диссонанса этого человека. Несколько минут назад я думала, что он готов сожрать меня и действительно чувствует ко мне симпатию. В памяти всплывают вспышки картинок, с какой алчностью он вылизывал с меня шампанское и целовал неистово жадно. Его нежные прикосновения отправили меня на вершину удовольствий и блаженства. Видимо сама себе всё придумала, опять. Для этого мужчины — это обычный секс. И кто перед ним ему абсолютно плевать.
— Давай, бери в рот мой ствол и начинай сосать причмокивая, — клацает челюстью он. — Надоело уже, слишком долго с тобой вожусь.
Я будто получаю хлесткую пощёчину по лицу и мне становится реально плохо. Пытаюсь заглянуть в его лицо, оно непроницаемо. Только желваки ходят на скулах. Мои колени косаются пола и его стоячая дубина утыкается в моё лицо, меня замутило и позыв рвоты начал рваться наружу. Руки Максима берут меня за подбородок и поднимает к своей надменной роже. Унизительное положение, чувствую себя шлюхой и рабыней.
— И если я почувствую сопротивление твое, или что-то, что мне не понравится. Я не задумываясь выкину тебя, той свите суровых бодигардов, которых ты видела на сцене центрального зала. — презрительно сообщает мужчина.
Я не верю своим ушам и во все, что сейчас происходит. Сердце кульбитом отстукивает бешеный ритм. Это насколько нужно быть наивной дурой. Надумала себе, что могу нравиться этому животному и мне ничего с ним не грозит. Чувствовала себя в безопасности. Но именно сейчас я уверена, он выполнит свою угрозу не раздумывая. И кажется догадываюсь причине его поведения. Пытаюсь спокойно вразумить его.
— Максимилиан, пожалуйста не нужно. Я не умею.
— Ничего страшного научишься. Открывай рот, — приказывает гад.
Да, он стал опять для меня гадом, тварью. Как же я его ненавижу, чтобы ты с дох ублюдок. Проклинаю в мыслях урода.
Тычет своё не маленькое хозяйство мне в крепко сцепленные губы. И первое что я отмечаю, как в мои ноздри проникает чисто мужской, терпкий запах его достоинства и даже тут от него пахнет приятно. Я отряхиваю голову и выкидываю глупые мысли из отключившегося мозга. В глазах собираются слезы, но я не позволю себе плакать. Приоткрываю рот, и облизываю прозрачную каплю головки члена с металлом на кончике. Ноги сдвигаю сильнее, так как ярким воспоминанием служит, какие я неординарные эмоции испытала, когда этот огромный фаллос с пирсингом вошёл в меня.
— Смелее, не стесняйся, — низким басом говорит скотина.
И толкается глубже в мою гортань до конца. Достаёт до гланд беспощадно. Я не выдерживаю и из глаз текут дорожки слез. Слава богу, он ничего не замечает, так как всё сливается с водой из лейки душа. Мой рот не может полностью обхватить его член и я давлюсь. Мужские руки крепко держат меня за голову. Волосы наматывает на кулак, мужчина берёт инициативу в свои руки. Как заведенный поршень, начинает насиловать мой рот ударами отбойного молотка. Пытаюсь оттолкнуть его от себя, мычу, мне не хватает воздуха. Слюни стекают на пол. Из полуопущенных глаз, бросаю взгляд на урода. Его глаза не отрываясь сканируют меня. Радужка зрачков расширена. Крылья ноздрей трепещут в рванном дыхании. И меня осеняет, может ему нравится.
Дура, ты опять придумываешь то, чего нет. Тут же кидаю трезвую мысль, стараюсь рассуждать здраво мысленно. Они все любят, этот чёртов минет. Особенно он, у него в голове скорее всего пунктик стоит насчёт этого, раз он только об этом думает. А ко мне это не имеет никакого отношения. Опускаю взгляд, не могу смотреть на своего палача. Поток слез остановился, меня накроет позже, я знаю.
Однако внутри меня, в грудной области зарождается знакомое ощущение, горячего клубка шара скользящего к низу живота. Прилив желания сдавливает тисками мою плоть. Боже, неужели я из ума выжила. Это сволочь безжалостно трахает мой рот, а я хочу ещё. Хочу этот набалдашник с кольцом почувствовать в себе, растворится в экстазе и по-новому кругу насладиться. А потом как и планировалось выкинуть из своей головы. Его хрипы и рычание, разносятся по всей комнате. Я возбуждаюсь против своей воли. Физиология организма предала меня с первый минуты знакомства с этим извращенцем. Видимо голову придётся проверять у психиатра, по окончании кошмара. Скотина словно почувствовал моё состояние, слышу низкий голос ненормального:
— Давай, облизывай мой член своим дерзким язычком, Лана. — с издевкой бросает слова.
С мольбой в голове, чтобы этот ад закончился быстрее, я подчиняюсь ему и выполняю его указ. Вылизываю с удовольствием, тщательно. Запоминаю момент, впитываю запахи. Бархатистая кожа дубины приятна на вкус и если быть честной до конца, то у Максима мужское достоинство эстетически красивое. Он обрезан, толстый, слегка загнут с крупными вздутыми венами. Ему есть, чем гордиться. По всей вероятности все женщины от него без ума. Как только я понимаю о чем думала, даю мысленно себе смачного подзатыльника. Однозначно у меня биполярное расстройство сознания. Эмоции зашкаливают, не могу определиться никак: он Максимилиан или все же, ублюдок.
Мужчина резко отталкивает меня от себя. Грубым рывком поднимает с колен, с каким-то странным остервенением накидывается на рот, кусает поочерёдно губы, которые изрядно ноют от требовательных поцелуев. Коленом разводит конечности и закидывает мои ноги на свои бедра. Одним четким размашистым толчком входит в меня, заполняет до предела. Понятия не имею, как такой большой, каменный, горячий кол помещается в моем лоне. И совсем не больно, только непривычно и невозможно приятно. Сопротивляться не имеет смысла, к своему стыду и унижению, чувствую, что я для него мокрая и готовая. Откидываю голову назад и ударяюсь о стену зеркала. Но хоть бы это отрезвило меня, гортанные стоны срываются с губ и Максимилиан ловит его. Металл пирсинга усиливает эффект от проникновения.
— Детка, ты просто охуительная. Течешь похотливой голодной самкой! А ведь даже плохие девочки скромнее тебя.
Стараюсь не обольщаться на сей комплимент. Мало ли, что можно сказать, когда ствол ломом стоит. Ни я первая и не последняя. Не спеша, неторопливо, словно издевается, плавно впечатываться в истекающую соками промежность. Его алчный рот накрывает мою грудь полностью, заглатывает сосок в нетерпение. Не оставляет без внимания второе полушарие. Рассеянным взглядом наблюдаю, как розовый язык вырисовывает узоры на затвердевших горошинах. Дух захватывает от эротичности данного момента. Определено Максим искусный любовник, знает толк в плотских утехах, подсаживает на себя, доставляя невыносимые удовольствия. Сумашедшая скачка продолжается утомительно долго, мужчина заново ставит меня на колени, даёт указания сосать и я выполняю всё беспрекословно. Играл с эрогенными точками до искр из глаз, доводил до умопомрачительных оргазмов. Вновь ставил в извращенные позы, отчего голова кругом ходила, вспыхивала румянцем до корней волос, от пошлости и порочности процесса. Макс брал меня неистово долго и без остановки. Во всем водороте этого сумасшествия, меня захлестывала страсть, эйфория, притяжение к мужчине в котором сгорала, тлела, как папирусная бумага. И каждый раз я улетала в бездну тягучей неги и рая. Такого необузданного грязного секса у меня не было никогда, даже в самых смелых мечтах, я бы о таком не подумала. После очередного резкого рывка от себя, он кладёт меня на голый пол. Рставляет ноги широко, размазывает мою влагу по складкам и входит повторно жёстко. От такого бесстыдства, которое он творил со мной и я ему с удовольствием отдавалась, не знаю куда спрятать свой взгляд, в бессилие закрываю веки.
