— Извини… А почему тебя так назвали?
— Родители много пили и имели больное воображение.
— Оу, понятно, — я перевела взгляд на чашку.
Гроза была уже совсем рядом, дождь продолжал отбивать чечётку по кровле. Сделав несколько глотков сладкого горячего напитка, я почувствовала, как тепло растекается по телу. Напряжение понемногу спадало.
— Я пошутил.
Его лицо было спокойным и не выражало никаких эмоций.
— Что? — не поняла я.
— Я пошутил. На самом деле меня зовут Юлий.
— Оу… Красивое имя. Тебя назвали в честь Цезаря?
— Да, мама очень любила этот салат.
Я удивленно посмотрела на парня. Он был серьезен.
— Шучу.
— Признайся, тебя назвали в честь коня из мультика про богатырей? — тоже попыталась пошутить я, чуть улыбнувшись.
— Нет, я родился раньше, чем вышел этот мультик. Рад, что ты улыбаешься. Тебе лучше?
— Да, спасибо большое, — в очередной раз поблагодарила его я.
Чуть помолчав, Юлий произнёс:
— Меня назвали в честь прадедушки.
— О, понятно. Кстати, откуда ты знаешь, что меня зовут Ника?
— Услышал как-то, — ответил он, проведя рукой по своим угольно черным волосам. Они все еще были влажными, собственно, как и мои.
Допив чай, я поставила чашку на стол. Погода продолжала бушевать, но в тепле и уюте это больше не пугало. Юлий закинул ногу на ногу и крутил в руках браслет-цепочку, казалось, он о чем-то задумался. Глубоко вздохнув, я прислонила голову к стене и прикрыла уставшие глаза. Наконец пришло расслабление, а с ним – понимание того, что страх и стресс вымотали полностью.
— Надо бы спать ложиться, сейчас постелю тебе. — Парень вышел из кухни, оставив меня одну. Почему-то сразу стало немного не по себе, захотелось, чтобы он скорее вернулся.
Я решила помыть чашки, чтобы хоть как-то ответить на гостеприимство, но раковины и умывальника в доме не обнаружилось, видимо, они находились снаружи.
— Можешь спать в свитере или надеть это, — сказал Юлий, протягивая мне сложенную клетчатую красно-черную рубашку. — Я постелил тебе на большой кровати во второй комнате, сам лягу на диване, к тебе заходить не буду, можешь не волноваться.
— Спасибо тебе большое. — Сжимая в руках рубашку, я посмотрела на него глазами полными благодарности.
Снова потекли слезы.
— Эй, ну ты чего? Все же позади, все хорошо, — сочувственно сказал он, тут же прижав меня к себе.
Уткнувшись в широкую теплую грудь парня, я тихо плакала, но теперь скорее от облегчения. От него пахло ментолом, кофе и сигаретами. Всё тот же знакомый запах.
— Спасибо, спасибо, спасибо… — крепче прижавшись к молодому человеку, повторяла я, продолжая при этом плакать.
Настоящая, искренняя забота, ласка и поддержка нужны каждому человеку, тем более в трудные моменты. Мне очень не хватало этого, особенно после отъезда мамы. Юлий спас меня, позаботился, проявил тепло. Это было невероятно приятно, и теперь так непривычно.
— Ты смелая, сильная девочка, — он гладил меня по спине, — ты молодец. Теперь всё позади, эти плохие дяди больше тебя никогда не тронут, обещаю. — Глубокий, спокойный голос молодого человека успокаивал, сильные руки, обнимающие меня, давали чувство защищенности. — Ну всё, тихо, успокаивайся, малыш. Пора спать. Этот сложный день должен уже закончиться, согласна?
Войдя в комнату, я заметила, что на соседней кровати лежал мой рюкзачок, изначально оставленный на диване в гостиной.
— Юлий, — обратилась я к парню, поджав губы.
— Да?
— А где здесь туалет? — мой голос явно выдавал легкое смущение.
— Туалет в конце участка, умывальник за домом. На комоде фонарь. Куртка висит на терраске, можешь надеть, на улице дождь, — четко произнес он.
— Спасибо.
Я взяла большой желтый фонарь в правую руку.
— Я тоже выйду, покурю на улице, если испугаешься чего — кричи.
— Хорошо.
— Юлий? — вновь обратилась я к парню, остановившись у терраски.
— Да?
— Извини меня, пожалуйста, за… за то, что я заходила к тебе. Без тебя.
Мне действительно было жутко стыдно за свой поступок. Нельзя нарушать личное пространство и влезать в дома к чужим людям, даже если ты их в чем-то подозреваешь. Если честно, мне было стыдно и за эти свои подозрения. Парень оказался таким чутким и заботливым, что невозможно было теперь считать его маньяком. Он мне жизнь спас. Какой убийца спасает жизни? Хотя, может, и такое бывает…
— Поговорим об этом потом. Идём, — он мягко подтолкнул меня к выходу.
Когда мы вернулись в дом, Юлий проводил меня в комнату, пожелал спокойной ночи и вышел, закрыв за собой дверь. Без него снова стало как-то тревожно. Одиночество никогда раньше не угнетало меня, наоборот, мне часто нравилось побыть одной, особенно после тяжелых моментов, но в этот раз всё было по-другому.
Скрипнула половица, видимо, парень зашел в гостиную. Из груди вырвался печальный вздох.
«Он рядом, за стенкой, всё хорошо», — мысленно обратилась к себе я, стягивая свитер и штаны.
Несмотря на бушующую за окном стихию, в доме было достаточно тепло. От клетчатой рубашки чувствовался тот же приятный запах, что и от другой одежды. Погасив свет, я нырнула под одеяло. Тело никак не хотело расслабляться, мышцы оставались окаменевшими, а мозг вспышками отправлял под опущенные веки неприятные воспоминания о сегодняшних событиях.
Привыкнув спать с игрушками: дома это была большая собака, а на даче старый мишка, обычно, мне было сложно заснуть, не обнимая что-то. Игрушек в комнате, к сожалению, не было, но, вскоре, беспокойный сон всё же пришел.
Жуткие картины сменяли одна другую, четкого сюжета у кошмара не было, но страх и паника четко ощущались. Подсознательное отыгрывалось за стресс по полной.
После очередного страшного момента во сне я вскочила. Сердце бешено колотилось в груди, словно пытаясь выбраться наружу, руки тряслись. Раздался жуткий грохот. Я никак не могла понять, где нахожусь. Воздух казался теплым и вязким, стало сложно дышать. Паническая атака приближалась, нарастало желание побежать без оглядки. Зашумело в ушах. Усилием воли я взяла себя в руки, попыталась выровнять дыхание и заставить мозг трезво мыслить. Комнату на мгновение осветило, снова раздался грохот.
Постепенно пришло осознание, что всё в порядке, что я в комнате двадцать седьмого дома, а грохот — это сильный гром. Остальное – лишь ночной кошмар.
Немного успокоившись, я попыталась снова уснуть, но ничего не получалось. Волнение и тревога не давали расслабиться в полной мере, пульс оставался учащенным. Было не по себе. Очередной раскат грома усилил это чувство, заставив поёжиться.
Будить Юлия не хотелось, но вдруг он не спал? Вздохнув, я спустила ноги с кровати и направилась к гостиной. Несмотря на мои попытки передвигаться как можно тише, у входа в комнату громко скрипнула половица, казалось, звук пронесся по всему дому.
— Черт, — одними губами произнесла я, и замерла, боясь пошевелиться.
— Ник, входи, — послышался хрипловатый голос из-за двери.
Вспышка молнии осветила даже коридор.
— Ты не спишь? — тихо спросила я, заглянув в комнату.
Взгляд Юлия был направлен в потолок, парень лежал на спине, согнув ноги в коленях, — небольшой диван явно оказался слишком коротким, чтобы их выпрямить.
— Спал, но гром разбудил. Что такое?
— Мне… Мне кошмар приснился… — Мои пальцы вцепились в дверь, будто она могла спасти от этой неловкой ситуации.
— Как мило, — сказал он, садясь, — проходи, чего стоишь.
Я вошла в комнату и села рядом с Юлием, прикрыв обнаженные ноги уголочком одеяла. Рубашка их почти не закрывала.
— Так, ну и что мы будем делать? — уставшим голосом спросил он.
— Может… ты тоже ляжешь в той комнате? Мне страшно, — почти шепотом попросила я, сжимая пальцы в замок.
— Хорошо, не вопрос.
Парень отнес подушку с одеялом на соседнюю кровать, и мы легли. Гроза продолжалась, но раскаты грома становились чуть тише. По дороге пронеслась машина. Интересно, куда так поздно отправился водитель? Да еще и в такую погоду.
