- Дим, у тебя вид такой, словно по лбу получил чем – то тяжелым. Не хочешь – не отвечай. Мне не слишком – то интересно. Рада была…, - снова пытается дверь открыть.
- Я не знаю, Юль, как Диана. Мы с ней не общаемся. Перестали, сразу после того вечера, - в ответ она лишь бормочет что-то похожее на «охтыжкакжаль». – Я проголодался. Покормишь? – Предпринимаю очередную попытку с ней диалог завязать. Дорога до её дома оказалась слишком короткой, а мой мозг и воображение разогнались не на шутку.
- У меня только яйца. Пожарить могу, - произносит первое, что в голову приходит, явно плохо не подумав.
- Как мы похожи, - вроде как поражаюсь.
Кроха охает, беззвучно. Чуть ли не пятнами покрывается, то – ли от злости, то – ли от смущения. Нет, определенно не изменилась. Всё также остро реагирует на шутки с сексуальным подтекстом.
- Ужасный! Ужасный пошляк, - на эмоциях хватает цветы, не раздумывая херачит мне ими по плечу.
Дебила кусок. Надо было хризантемы покупать, или как там дешёвые цветы называются, они без шипов.
- Я позабыла, какой ты остроумец озабоченный, - Юля откидывается на сидение и хохотать начинает. Громко. Заливисто.
Любуюсь ей в этот момент. Раньше она себя отпускала не часто. Изменилось ли что-то сейчас? Юля продолжает смеяться, так долго, что в какой-то момент ей воздуха не хватать начинает, закашливается. Смех обрывается. Дышит всё ещё тяжело, как после долгой пробежки. Убирает ладонь от лица и пальчиками собирает слезинки с ресниц. Несколько взмахов ладонью делает вдоль лица. Если за раз можно дважды провалиться под лёд - я проваливаюсь. Она всегда была хороша. Но сейчас - невероятно красивая. Перед глазами искрит.
- Не знаю, что нашло на меня, - произносит на рваном выдохе. – Считай, что ты произвел эффект на меня. Но учитывай, он обратный желаемому. Я передумала тебя в гости звать. Ты не дал поужинать мне, я не буду готовить тебе, - тянет наверх брови, уголки губ и плечи заодно.
- Милашка какая… злопамятная, - качаю головой не переставая её разглядывать. Девочка девочкой, хотя не намного младше меня, имеющего седину на висках. Из макияжа на ней только тушь и бальзам для губ замечаю, а так – сама натуральность. В тусклом освещении салона глаза её самый яркий источник света. – Пошли, провожу тебя – жадюгу до двери.
Ждать, что так быстро что-то обломится… Ну нет, я не такой дурак сказочный. Зато от предвкушения кроет. Азарт она разжигает нешуточный. От желания узнать «Что же дальше случится?» - внутренности сводить спазм начинает. Трахнуть единожды, чтоб попустило – бред. Такое работает только с шикарными барышнями - «Инвестируй меня».
Уже стоя у двери в Юлину квартиру, понимаю, что желания её отпускать нет совсем, даже не поговорили нормально. Я ничего о ней не узнал.
Как – то так вышло, что я всё это время сдерживал данное обещание. Ничего о ней из посторонних источников не узнавал. За это награда должна быть положена. Соблазн был слишком силен. Я боролся как мог. Особенно когда она провалилась сквозь землю. Не попади тогда Яра в больницу, я бы нашёл. Но вышло, как вышло. Расстановка приоритетов сработала не в пользу Юли.
Она открывает входную дверь очень медленно, но как только замок щелкает, хватаю её за руку и тяну на себя, разворачиваю, после чего заключаю в объятья. Метаморфозы заметны. Юля не сопротивляется. Утыкается носом мне в грудь, делает вдох глубокий. Ощущения трудно описать словами. Если коротко – я готов так долго стоять.
- Цветы мне помнешь, - проговаривает она растягивая слово последнее.
- На хрен я вообще их покупал… Только мешают, - стискиваю её сильнее. Блд. Как пацан. Даже в голову не приходило, лет десять как, в подъезде зажать кого - либо. Порыв необъясним.
- Дим, я пойду. Поздно уже. Спасибо, что подвез, - задумывается, затем голову поднимает и смотрит в глаза. – И за то, что выдернул с ужина, тоже спасибо. Я как раз думала, как бы быстрее уйти.
- С каких пор ты делаешь то, что не хочется?
В ответ лишь плечами пожимает и шаг назад пытается сделать. Зрительный контакт так и не разрываем.
- Поужинаем завтра вместе? – ослабляю хватку, дабы её не пугать.
- Это не обязательно, - Юля волос касается, резким движением заправляет их за ухо. Нервничает. Отрицательно головой качаю, мол, не согласен с тобой. – Завтра смена ночная. Я в больницу вернулась.
Когда Юля отворачивается к двери, незаметно достаю из кармана её пальто телефон. Всё тот же. Удача. Почти не сомневался. Ей телефон нужен только для того, чтоб звонить и писать в мессенжерах. Юля - та редкая девушка, у которой в галерее нет ни одной собственной фотографии. Проверять графический пароль, что я помню до сих пор, смысла не вижу. Вместо этого захожу в экстренные вызовы и набираю себе, чтобы наверняка номер её знать. Её старый был долгое время не доступен. Странно, за столько времени она так и не заметила, что я свой номер добавил в список экстренного набора. Или не удаляла специально?
- Ты обронила, - возвращаю телефон, перед тем как уйти.
По взгляду вижу – не верит, но всё же не спорит.
По возвращению домой места себе найти не могу. К полуночи тащу пса на прогулку, можно считать – местами с собакой меняемся. Как такое быть может? Крыша свистит? Не скажу, что не вспоминал о ней. Вспоминал. Периодически. Но острой потребности не было. Что изменилось в тот момент как увидел её?
Достаю телефон. Позор века.
- Карму свою отрабатываешь, - насмешливо внутренний голос, в звучании Яры, в башке моей звучит.
«Чем занимаешься?» - набираю сообщение Юле.
В четырнадцать презервативы было легче впервые купить, чем это вот.
«А это кто?» - издевается. Стерва.
Убираю телефон в карман. Спустя минуту достаю снова.
Первое «Е», последнее «Н». Угадай, Юленька, кто. Тебе везет на таких.
«Ты переигрываешь. Часто тебе кто-то посреди ночи пишет?» - набираю с третьего захода.
«Да вот, как раз с Ромашей общаюсь. Привет от тебя передать?» - ну, пздц, гореть тебе милая долго. В отдельном костре, я сам разожгу.
«Да, передай»
«И ещё кое – что»
«Завтра его с работы уволят»
«Больше никуда не возьмут»
«В следующем месяце ему нечем будет за ипотеку платить»
Не успеваю придумать, чем бы ещё жизнь парнишки украсить, как от Юли приходит:
«Всё – всё, тормози. Мы с ним расстались» - дополняет картину смеющийся смайлик.
«Поздно, я уже закусил. Подумаю, если фото пришлёшь. Что сейчас делаешь?»
Спустя пару секунд фото прилетает. Юля в постели, видны только ноги, согнутые в коленях, в шортах пижамных. Коротких. На них книжка, судя по – всему, связанная с хирургией. Так и торможу посреди площадки для выгула собак. Что меня больше всего удивило? Да хрен его знает. Во – первых, ее не пришлось уговаривать. Во – вторых, эти бедра, которые и импотента восстанут. Неужели совсем не изменилась. Глазами в картинку впиваюсь. Умалишенный. Не сразу, фотография темная, но я замечаю шрам, которого ранее не было. Большой, продольный, с краями неровными, всё ещё розовый. Что за нахрен?
Глава 16
На работе в усиленном темпе приходится наверстывать упущенное время. Обычно я в курсе всего, что происходит в бюро. Головой отвечаю. Навряд ли Мурат Азатовичу по душе будет узнать, что я пустил под откос дело всей его жизни.
С тех пор, как он позволил себе вступить в новые отношения, в офисе появлялся не больше десятка раз. Работает преимущественно из дома, чтобы с семьей не расставаться. Первое время я был только рад такому положению дел. Новый уровень ответственности требовал от меня неимоверной отдачи. Затрат энергии и времени, которых у меня было в избытке. Помогало отвлечься от ненужных мыслей.
Такие уж они были ненужные? Сейчас не уверен в этом. Признавать свои ошибки – тяжелейшее действо.
После работы качу к одной из городских больниц. Сделала дама мне одолжение – рассказала где трудится. До чего же упрямая пигалка. За четыре прошедших дня так с ней и не увиделись, то сменами она поменялась, то дела у нее непредвиденные. Общение с Юлей напоминает подписание мирового соглашения, когда обе стороны бараны непробиваемые. Любое продвижение кажется манной небесной.
