Такова была черта моего характера, и для себя я уже решила, что никогда не смогу удовлетворить эту свою страсть, и «маленькая положительная девочка» во мне торжествовала. Мне кажется, что любой женщине хочется, чтобы ее желало как можно большее количество мужчин, чтобы эти зрители-мужчины смотрели на нее во все глаза, возбуждались и были сведены до состояния страждущих рабов. Правда, я не уверена, что этим женщинам понравится, когда с ними при этом будут обращаться, как со «шлюхами», что неизбежно должно сопутствовать реализации таких фантазий.
В конце концов, я не выдержала и совершенно недвусмысленно дала знать Даниэлю об этой моей тайной страсти. Он возразил, сказав, что его застенчивость (обаятельная, но иногда слишком уж парализующая) будет непреодолимым препятствием на пути воплощения в жизнь такой фантазии. Одно дело быть желаемым, но перед толпой… Ни в коем случае! Насколько я могла судить, его собственные фантазии были весьма скудными: он воображал себя в компании с двумя этакими богинями по типу амазонок, предпочтительно двойняшками, с которыми у него будет безумно страстная любовь втроем. Я ответила ему, что реализовать такой сценарий вполне возможно, но только без моего участия, поскольку у меня нет сестренки-близняшки… Еще он воображал себя зрителем сцены лесбийской любви. Он даже спросил меня, не чувствовала ли я когда-либо прежде тяги к женщинам… Когда я ответила — нет, не чувствовала, у него на лице появилась гримаса напускного разочарования. Но ведь это же он предложил устроить для меня что-нибудь особенное, тогда как я ему ничего необычного не обещала.
Однако в то время я чувствовала, что буду просто счастлива, если он придет ко мне, когда ему заблагорассудится, чтобы я могла сорвать с него все тряпки и заниматься с ним любовью без всяких выкрутасов — в моей постели, на моем диване или на полу… Мне было все равно. Я была так заведена, что не могла усидеть на одном месте.
Вечером ближе к полуночи того дня, следом за которым должно было произойти долгожданное событие, мои мысли прервал настойчивый телефонный звонок. Звонил Даниэль.
— Как ты там?
— Вся нетерпение…
— Ты мне веришь?
— Да, но я немного нервничаю…
— Нервничаешь? Почему?
— Может, нам подождать, когда мы узнаем друг друга получше… Что если ничего не получится? Что если мы оба будет разочарованы? Знаешь, Даниэль, мне совсем ни к чему реализовывать свои фантазии для того, чтобы захотеть тебя. Мое чувство к тебе гораздо глубже. Я очень тебе благодарна за то, что ты там готовишь для меня… но если все это окажется ошибкой?
— Ты только не волнуйся… Знаешь что? Я уже абсолютно не сомневаюсь, что хочу быть с тобой, независимо от того, как сложится наша первая ночь. Нам столько предстоит узнать вместе… Слушай, скажи-ка мне кое-что, мисс Бесстрашная, ты, случайно не трусишь?
— Совсем нет. Такое странное ощущение — смесь любопытства и нервного возбуждения, только и всего. Я понятия не имею, что там у тебя в голове… Все дело в том, что я хочу, чтобы ты сегодня, сейчас был в моей постели! Я больше не в силах ждать! Я хочу, чтобы ты в этот миг обнимал меня… Я хочу, почувствовать, как твое тело прижимается к моему… Я хочу осыпать тебя поцелуями…
— Прекрати. У меня от твоих слов восстание… Чем ты сейчас занимаешься?
— В гостиной смотрю телевизор. Села перед ящиком, чтобы не думать о тебе.
— Сними-ка с себя все.
— Снять? Зачем? Ты шутишь?
— Нет. Сними с себя всю одежду. На тебе блузочка?
— Да…
— Ну, давай, расстегни первую пуговку, потом медленно — другие. Представь, что это я раздеваю тебя.
И куда только девалась его безудержная застенчивость? Судя по всему, на расстоянии он обретал уверенность. Я медленно расстегнула пуговицы блузки. Я представляла перед собой Даниэля… Его проницательные глаза встретились с моими, потом он неторопливо поцеловал меня, а его рука скользнула под кружевной бюстгальтер — между моих грудей. Я почувствовала, как по моей спине прошла дрожь наслаждения.
— Ты закончила? А юбка на тебе?
— Да.
— И чулки?
— Да, как обычно.
— Положи руку себе на бедро и представь, что это моя рука. А теперь нежно проведи рукой по ноге, запусти ее под юбку. Теперь заведи палец под чулок и легонько царапни кожу.
Я сделала то, что он сказал. Закрыла глаза. У меня возникло такое ощущение, будто меня любовно обволакивает какая-то теплая сфера. Я чувствовала, как его руки расстегивают на мне юбку, а затем поднимают меня — я встаю, и юбка падает на пол. Я снова сажусь на диван, теперь почти голая, телефонная трубка прижата плечом к уху, я жду дальнейших указаний.
— Андреа, ты слушаешь?
— Да-да, слушаю… Я только что сбросила с себя юбку. На мне остались чулки, бюстгальтер и трусики — такие маленькие. Они все промокли от желания…
— Погоди-ка, Андреа. Сейчас я снимаю с себя трусы. У меня в них просто лом — такой огромный и твердый. Я готов к тому, чтобы быть с тобой. Сними с себя бюстгальтер. Погладь свои соски — я хочу, чтобы они затвердели. Я хочу почувствовать, как они набухают под моими пальцами. Давай-ка, сделай это…
Мне не было нужды гладить соски — они и без того торчали, просто рвались наружу, готовые принести себя в дар.
— Я их вижу, Андреа. Я их трогаю своим языком… Они восхитительны! Сдвинь в паху на сторону свои трусики. Покажи мне то, что я так страстно хочу увидеть. Раздвинь свои губки… Представь себе, как мой язык обжигает твои бедра, а потом проникает внутрь тебя…
— Даниэль, я больше не могу терпеть, я так хочу тебя. Повесь трубку и приезжай ко мне. Я изнемогаю от страсти. Я ничего не могу с собой поделать — мне не остановить мои пальцы, они уже внутри… Я позволю им облегчить меня, пока тебя нет…
— Нет-нет, Андреа, ты же обещала! Это часть игры. Теперь можешь одеться. Просто я хотел убедиться, что ты готова. Ложись спать, а завтра ты не пожалеешь, что столько ждала. Я тебе обещаю.
— Ты что, шутишь?! Да знаю я, что обещала, но все это совсем не смешно!
— Прошу тебя, сделай это для меня. Пожалуйста. От этого завтра все будет только еще лучше. Сладких тебе снов.
Тут он повесил трубку. Сердце у меня колотилось, горло пересохло, киска моя вся сгорала от желания. Он ждал, что я просто так возьму и остановлюсь! Я повторяла старинную мудрость: «в разлуке сердце становится нежнее», и, в конце концов, в моей голове эти слова стали стучать, как навязчивая телевизионная реклама.
* * *
Наконец великий день наступил… Все утро и день я пребывала в возбужденном состоянии. Время ползло как черепаха. Стрелки часов еле двигались, отчего по коже словно ползли мурашки. Это ощущение еще усиливалось оттого, что я так и не могла решить — что же мне надеть вечером. Как только я начинала думать о Даниэле, по всему моему телу пробегала легкая дрожь — предвкушение предстоящего. Утром, готовясь к сегодняшнему вечеру, он мне сказал одно — попросил надеть мое самое сексуальное нижнее белье. Что я надену поверх, его вроде бы абсолютно не волновало, поскольку долго на мне это не должно было задержаться.
