— Сегодня, у врача… Я узнала не очень приятные вещи о тебе…
— А, понял. Маргарита Львовна. Не обращай внимания. Противная тетка. Пилит меня постоянно… Это подруга моей матери. Но как профессионалу — только ей доверять могу. И я говорил с ней…
— Она сказала…
Ян не дал сказать, перебив:
— Не надо расстраиваться из-за моего прошлого. Оно того не стоит. Я, как все, не идеален и совершал немало ошибок.
— У тебя было столько женщин…
— Так и я не мальчик.
— Она говорила ужасные вещи…
— Я не жалею ни о чем. Это прошлое — его не изменить.
— Я просто дура…
— Не говори так, — он крепко прижимает меня к груди. — Ты моя сладкая девчонка. С тобой становлюсь другим… Прежним что ли… И постепенно оживаю… И если тебе станет легче от этого, если тебе так надо это слышать… Я люблю тебя…
«Что?» — резко отстраняюсь, ловлю его взгляд и не могу поверить.
— Повтори.
— Люблю тебя.
Никто и никогда не говорил мне слов признания… Слезы навернулись опять. Я смаковала их мысленно, раз за разом шептала:
«Он любит меня… любит…».
Глава 9
Виолетта Павловна должна была вернуться через два дня.
Признаться, я волновалась, как она воспримет новость о нас с Яном. Что скажет? Очень не хотелось негатива. И совершенно неважно, что относится ко мне чуть ли не по-матерински. Когда дело касается сыновей: многих женщин переклинивает, просыпается ревность и стервозность — тогда жизнь превращается в сущий ад. Сама была свидетелем таких отношений: бабушка, мать отца, постоянно вмешивалась и вносила смуту в мою семью, но ей хватило мудрости принять выбор сына. Но «крови высосала» немало…
А Ян уже был женат, и я не говорю, что он собрался жениться, мне по правде это вовсе не нужно, наслаждаюсь тем, что есть. Я счастлива. Любима. Что еще нужно?
Хотя не скрою, меня интересовали причины развода, чтобы не повторить ненужных ошибок в наших отношениях. Я не стремлюсь к идеальной ванильной жизни, где все приторно сладко и скучно до тошноты… Но если есть возможность избежать их, то почему не воспользоваться этими знаниями?
— Тина? — Ян, как всегда, заметил мою глубокую задумчивость.
Мы как раз ужинали. И к еде я почти не притронулась.
— Давай, я не буду тянуть из тебя слова, и сама расскажешь, что не так? — тут же добавил он. — И все-таки поешь после, как снимешь груз проблем со своих хрупких плечиков.
Вздохнула, собираясь с мыслями.
— Только пойми правильно… Я не лезу в твое прошлое, желая выпытать подробности жизни, но одно хочется знать: почему ты развелся?
— Не самая приятная тема для разговора… — у него даже лицо изменилось, ощущение, будто он испытывает отвращение и презрение к бывшей жене.
— Если не хочешь…
— Я расскажу. Никаких секретов тут нет. Банальное «не сошлись характерами» говорить не буду. Наш брак изначально был ошибкой… Мне было двадцать семь, когда мы познакомились. В то время я уже неплохо зарабатывал и мог позволить себе посещать дорогие заведения. Маша пела в одном из таких клубов… — он задумался ненадолго, вспоминая. — Да, она мне понравилась. Яркая, эффектная блондинка. Чуть старше, но этот факт не волновал. И она как-то сразу приметила меня. Два месяца мы провели, не вылезая из постели… Прости, что говорю об этом, но хочу, чтобы поняла истинные причины ее внимания ко мне. На протяжении всего времени, Маша постоянно грезила о карьере певицы… А я должен был оплатить все ее задумки — о чем узнал позднее. Но как нормальный мужик и человек, я хотел семью. Когда она забеременела, думал: у нее мозги на место встанут. И ненадолго, действительно, успокоилась. Мы поженились. Хотя уже тогда знал: ничего у нас не получится… Настолько наши понятия о ценностях различались… Родился сын. И не поверишь, когда ему был месяц, моя жена сбежала. Она отсутствовала две недели. Терпеть такое не стал — подал сразу на развод. А когда вернулась, заявила, что уезжает в Европу с любовником. Карьеру певицы делать…
Ян замолчал, переживая внутренне эти события. Я не торопила его, ожидая продолжения.
— Я ей нужен был только, как кошелек, — продолжил он. — Ни грамма чувств, ни совести, ничего… Хотел сына отсудить, но такого маленького мне не оставили, несмотря на множество доводов — адвокат ее любовника постарался… Живут они во Франции. Перебивается непостоянными заработками. По факту: содержу я. Карьеры не случилось у нее. Любовник бросил, нашел моложе и красивее. Слезно просилась обратно, обещала исправиться, сыном пугала, что не увижу и все в таком духе… Но ребенку лучше не видеть истинных отношений родителей. Я жду, когда он подрастет, чтобы не травмировать, предложу по-хорошему отдать его, или пожалеет… Не нужен он ей… Деньги — все, что надо таким… В общем, история без прикрас.
— Мне жаль…
— Не стоит… Правда… История прошлых дней.
«Зато сейчас многие вещи ясны» — пролетела мысль.
Я даже вспомнила день, когда мы столкнулись, и Ян сказал неприятную фразу: «Я знаю таких, как ты»; «Деньги. Это все, что интересует таких, как ты». Неужели, он сравнил меня со своей бывшей женой? И почему? Но не стану спрашивать. Каждый может ошибиться.
— Еще что-нибудь хочешь знать? — мягко спросил он, быстро отойдя от мрачных воспоминаний.
— Я не знаю, как вести себя с твоей мамой.
— А она тут причем?
— Если ей не понравится, что мы вместе?
— Уверяю: понравится. А вот тебя стает уговаривать бросить меня, зная мое непостоянство и недоверие к женщинам.
Хотела возразить, но не успела…
— Это в прошлом! Забудь! — твердо сказал он. — Ты другая… Знаю, у меня паршивый характер, но ты так умело меня успокаиваешь. Я твой ручной зверь.
Сижу и, молча, хлопаю глазами. Удивлена? — нет. Шокирована и поражена — так будет точнее.
— Иди ко мне, — отодвигается на стуле назад и протягивает руки.
Не думаю ни секунды, буквально срываюсь с места, сажусь к нему на колени, крепко обнимаю и целую.
Чуть позже, после приятных вещей (к чему пока не привыкну, вернее — своим ощущениям рядом с ним), мы расположились в гостиной для кино-марафона. Взяли много подушек и пледы, расстелив диван…
Но до этого, я вышла из душа и надела любимую пижаму, вид которой вызвал у Яна неожиданную реакцию.
— Тина, что это? — он откровенно ржал надо мной, именно ржал, а не смеялся: громко, переливисто, местами до икоты.
Я опустила взгляд на себя, оглядев сверху до низа. И не заметила ничего такого, чтобы так смеяться. Обычная пижама: штаны и футболка.
— Ян! — уперев руки в бока, недовольно уставилась.
— Тина, простииии, — он не перестает смеяться.
— Мне уйти? — я начала обижаться.
— Нет. — Он резко обрывает смех и подходит ко мне, но продолжает улыбаться. — Прости за мой смех, — прижав к себе, не дает отстраниться. — Но слоники… Эти слоники на пижаме… Твои трусики с котятами — еще ничего, даже по-своему милы, но слоники — это перебор. Ты в детском отделе одеваешься?
Хотела оттолкнуть его, да не получилось. Крепко держит…
— Могу раздеться! — заявляю и понимаю, что такой вариант ему больше понравится. — Давай, сладкая моя… Я всегда готов, — целует шею, оттягивая края футболки.
— Ян!
— Да? — нагло улыбается, заглядывая в глаза.
Смотрю и не могу поверить столь явным переменам в жизни. Когда мы успели перейти от «я знаю таких, как ты….» до «давай, сладкая моя».
— Мы фильмы собирались смотреть… — говорю, еле сдерживая улыбку.
— Так я не против, полежим немного, а потом…
— А потом, спать будем! — смело заявляю я.
— Уверена?
— Нет…
Смеемся вместе и падаем на диван.
Сейчас Ян похож на мальчишку. И это что-то новое для меня. «Как же я люблю его!»
— Ян! Тина! Как это понимать?!
Звонкий голос врезается сквозь сон.
Первая просыпаюсь я. И, видя перед собой Виолетту Павловну, резко натягиваю на себя одеяло. И если бы не тот факт, чтобы мы обнажены, готова была соскочить с дивана. Ян лениво открывает глаза и, в отличие от меня, продолжает невозмутимо смотреть.
