– Не собираюсь я ничего делать. И работать я здесь не буду.
– В смысле?
Кошусь на идущих мимо сотрудников. Ловлю себя на том, что не хочу вот так вслух озвучивать свою позицию. Но когда ещё, если не сейчас и не здесь?
Да и вообще, какая мне разница, что они подумают? После того, что уже случилось, это сущие мелочи!
– Сначала меня опозорили из-за того, что эта Светлана, – цежу её имя, – увидела во мне соперницу.
– Глупая, – пожимает плечами Георгий. – Прости её.
– А теперь ты сделал из меня пугало! Как я теперь буду выстраивать отношения с коллегами? За спиной всё время будут шептаться, что я твоя подстилка!
Тигров смотрит на меня, задумчиво склонив голову.
– Ну да, ты права. Из “Ходори” ты уже уволена. Собственно, тебя здесь как будто никогда и не было, я попросил уничтожить документы.
– А…
– Пойдём, сказано. Ещё раз заставишь меня повторить – пожалеешь.
Сказано это таким тоном, что пререкаться я не смею. Тороплюсь за Георгием, который широким шагом идёт по коридору.
Скоро убеждаюсь, что направляемся мы именно в тот кабинет, который я по глупости посчитала своим. К Сергею Романовичу.
– Что ты хочешь сделать? – шепчу я.
– Я? Ничего. Сергей Романович хочет перед тобой извиниться.
– Не надо, – я тут же останавливаюсь.
– Надо, Анна, надо, – Тигров берёт меня за плечо и подталкивает вперёд.
Заходим в кабинет. Сергей сидит за столом и что-то изучает на мониторе компьютера. Увидев нас, встаёт и поправляет пиджак.
– Анна Викторовна, – выдавив улыбку, начинает он. – Я хочу попросить у вас прощения за то, как вёл себя. Меня ввели в заблуждение, и я поддался эмоциям.
Как официально и неискренне. Аж противно. Сразу видно, что Георгий заставил его это сделать.
– Всё в порядке, – бурчу я.
– Ещё раз простите. Мне не стоило говорить с вами подобным образом.
– Вот и всё, спектакль окончен, – объявляет Тигров. – Работай, Серёж. Про отчёт не забудь.
– Вечером будет, Георгий Павлович! – Сергей чуть ли не кланяется.
Выходим из кабинета. Я почему-то чувствую себя подавленной. Очень больно и обидно было, когда Сергей оскорблял меня и выгонял из кабинета. Но сейчас почему-то не легче. Наоборот, какое-то липкое и неприятное ощущение.
– Мне не нравится, что ты такая грустная, – говорит Георгий.
– А с чего мне веселиться? – бурчу я.
– Неудобно получилось, согласен.
– Неудобно? Да я такого позора в жизни…
– Всё окей, расслабься, – перебивает Тигров. – Я поручил Романычу собрать общее совещание и всем сказать, что он был неправ. В общем, твоя репутация будет восстановлена.
– Сомневаюсь. Все поймут, что ты его заставил.
– Я не заставлял. Просто объяснил, какой он идиот, что поверил бабским слухам из отдела кадров.
– Что толку? – шиплю я. – Вся эта “Ходори” всё равно будет думать, что я сплю с тобой! Хотел на работу устроить, а тут случился конфуз, и ты сначала Свету уволил, а потом директора извиняться заставил. Тоже мне, восстановил репутацию!
Георгий вдруг хватает меня и прижимает к стене. Нависает сверху, внимательно глядя в глаза. Почти как тогда в лифте.
И так же, как и тогда, я чувствую, что вся покрываюсь мурашками возбуждения.
– Чего ты хочешь? – спрашивает Тигров. – М? Чтобы я извинился?
– Н-нет…
– Правильно. Я никогда не извиняюсь. Но ошибки признаю. Устроить тебя сюда так быстро и не подумать, что Светка может устроить пакость – это была ошибка.
– Ты правда с ней спал? – выпаливаю я.
– А тебя это волнует? – глаза Георгия лукаво блестят.
– Не особо, – кривлюсь я.
– Пересеклись разок. Ничего серьёзного. У меня вообще никогда серьёзных отношений не было. Хотя я был женат.
Ого, вот это откровение…
– По глазам вижу, что тебе интересно, – уголки губ Тигрова приподнимаются. – Хочешь, расскажу?
– Да не очень-то, – передёргиваю плечами я. – Мне работу надо искать.
– Об этом не беспокойся. Я уже нашел тебе другую работу.
– Да ты изде…
– Пошли, – Георгий подталкивает меня вперёд. – У меня есть ещё полчасика, выпьем кофе и поболтаем. Расскажу про твою новую работу и про свой неудавшийся брак. Только не притворяйся, что тебе плевать. Даже не знаю, что из этого интересует тебя больше…
Глава 22
Несколько минут спустя мы сидим в пафосной кофейне, расположенной напротив здания “Ходори”. Я сажусь на небольшой лавандового цвета диванчик. Рассчитываю, что Георгий сядет на такой же напротив.
Ага, конечно. Тигров садится рядом. Широко раздвигает ноги и кладёт руку на спинку дивана. По-хозяйски занимает всё пространство вокруг.
– Я смотрю, ты накраситься успела, – говорит он, рассматривая моё лицо.
– Ты только сейчас заметил?
– Нет, конечно. Но я там проблему решал, не до того было. Ты хорошо владеешь макияжем, Анна.
Необычный комплимент. Как правило, в таких случаях говорят просто “хорошо выглядишь” или типа того. Георгий же отметил именно мои умения.
Ничего не отвечаю, потому что к нам подходит улыбчивый официант. Приятный молодой человек с элегантными завитыми вверх усами. Обычно такое выглядит смешно, но в его случае смотрится здорово. Особенно в сочетании с галстуком-бабочкой.
– Добрый день, Георгий Павлович, – здоровается он. – Вам как обычно?
– Да.
– А вашей прекрасной спутнице?
Не успеваю даже рот открыть, как Тигров отвечает:
– Фисташковый латте.
Даже не пытаюсь скрыть удивление. Откуда он знает, какой кофе я люблю? Он что, успел вообще всё обо мне выяснить? Где живу, с кем дружу, что люблю…
Ничего себе. Это даже пугает.
Такое чувство, будто я у него в плену, и не смогу сбежать. А если даже и сбегу, то не смогу нигде спрятаться. Он в любой точке планеты меня найдёт.
А я хочу сбегать-то? Сама пока не понимаю. Точно так же, как не могу понять Георгия. Сложный он, и слишком необычный для меня.
– Сожалею, фисташкового латте у нас нет, – разводит руками официант.
– Давайте-ка оно у вас появится в течение, – Тигров бросает взгляд на часы, – двадцати пяти минут.
– Что-нибудь придумаем, Георгий Павлович, – кивает официант и торопится в сторону стойки.
– Ты со всеми такой? – спрашиваю я.
– Какой?
– Не знаю… Строгий. Властный.
Георгий пару мгновений смотрит на меня. Склоняет голову чуть набок и говорит:
– Понимаешь, Анна, у меня есть много всего. Деньги, возможности, и власть тоже. Я могу сделать так, что эту кофейню закроют нахрен. Или просто могу её купить и уволить Аркашу, – он кивает в сторону официанта.
– Из-за фисташкового латте?
– Нет, конечно. Но мои возможности пугают людей, и я этим пользуюсь.
– Зачем?
– Затем, что мне хватает всего, кроме времени. Когда я хочу что-то получить, я беру это немедленно. Или делаю так, чтобы мне это немедленно подали.
“Это уж точно”, – думаю я, вспоминая вчерашнюю сцену в кабинете Равиля.
– Взамен я готов платить, – продолжает Тигров. – Те, у кого много времени и мало денег, с радостью соглашаются на такие сделки. Вот Аркаша прекрасно знает, что если он сообразит фисташковый латте за двадцать пять минут, я оставлю ему щедрые чаевые.
– Я вроде не о том спросила… – бормочу я.
– Именно об этом, просто ты сама не поняла, – ухмыляется Георгий. – Ладно, если отвечать на твой вопрос прямо – да, я со всеми такой. Просто с кем-то мне приходится использовать дипломатию, а кому-то я могу просто приказать. Или заплатить. Время – деньги, а деньги – время. Понимаешь, нет?
– Понимаю, – не слишком уверенно отвечаю я.
– Мне кажется, ничего ты не понимаешь. Но можешь научиться. Если захочешь.
Не знаю, что ответить. Потому что, если честно, правда потеряла нить разговора. Я одно спросила, он совсем про другое рассказывает.
– То есть мой кредит ты оплатил именно затем, чтобы переспать со мной? Решил, что покупаешь моё время и моё тело?
