Под «что-то» определенно подразумевались её возможные серьезные отношения с другим мужчиной. И, как ни странно, но и у самой подобные мысли возникали. Совершила очередную большую ошибку, впустив в свою жизнь, уже впустив (пусть и не на столько близко как того, другого), этого человека. И хотя еще старалась сохранить максимальную дистанцию, не всегда получалось. И не всегда хотелось. Но, в то же время, было слишком страшно… Однажды уже проходила через ломку и боль потери…
— Интересно, какие гарантии может дать мужчина, имея в паспорте красноречивое свидетельство обязательств перед другой женщиной? — сейчас ему открытым текстом напомнили о браке. И на сегодняшний день это — самая серьезная преграда к любым его просьбам и даже — обещаниям.
— А вы правы, — не стал спорить Константинов, останавливаясь под ярко светящим уличным фонарем. — Хорошо, попробую сформулировать вопрос по-другому. Рита, если бы я предложил вам отношения. Серьезные отношения. Не в браке, понятно. По крайней мере на данном этапе. Но, гарантированно с поддержкой…
А поддержка от него была бы существенной, что Коташова понимала прекрасно. Только… Никто не мог ей гарантировать его безоговорочной верности… И вот это пыталась, безрезультатно, правда, донести в том числе и до Масловой, которая так желала устроить личную жизнь старшей подруги. А теперь — и до самого кандидата… Он не мог гарантировать главного — на всегда остаться в её жизни.
— Я бы ответила, что мне надо подумать, — прозвучал достаточно уклончивый ответ. — Сегодня вы есть, завтра вас нет, — продолжала она спокойно, при этом открыто на него посмотрев. — Мы люди совершено разного круга, Алексей, — а вот по имени тоже называла не часто. — Сломать прошлое легко. Но если вы исчезнете…
«Будет очень больно», — закончила про себя. Вот в столь личном признаваться не собиралась. Слишком рано. Учитывая, что это всего-то их пятая или шестая встреча, не считая двух мимолетных: в парке и минувшей зимой в областном центре, где и словом-то не перекинулись… То события, можно сказать, развиваются слишком стремительно.
— Подумайте, — предложил он, — Я был серьезен летом, в том числе и в нашу последнюю встречу. Вы мне очень интересны, Рита. Мне бы хотелось бывать с вами чаще и это — правда. Но не хочу случайно оказаться в неловкой ситуации сам, прилетев не вовремя, и подставить вас. Уважаю себя, как мужчину. А мужчина никогда не позволит себе рисковать благополучием женщины, которая ему дорога.
— Подождите, вы серьезно?
Вот его признание привело в полную растерянность. По крайней мере сегодня услышать нечто подобное никак не ожидала. И, действительно, оказалась не готовой к столь откровенному разговору. Ехала всего лишь на спектакль.
— Я — очень серьезно, Рита, — утвердительно кивнув, подтвердил он. — Это запрещенный прием, но хочу, чтобы вы знали: кроме жены, исключительно по паспорту, и вас — у меня сейчас никого нет. Я вас не тороплю. Всё прекрасно понимаю, в том числе и то, как со стороны выглядит мое предложение нашего возможного более близкого общения. Но если вы решите…
— Мне, правда, надо время, — заверила она… одновременно увеличивая между ними и без того существенное расстояние.
Он слишком поспешил… Хотя, с другой стороны, теперь она, по крайней мере знает, каких шагов от нее ждет. А вот как к этому относиться…
Чуть менее часа спустя, садясь в такси, Рита… Подарила своему кавалеру достаточно благосклонную улыбку. Нет, она пока не решила окончательно, на сколько далеко позволит зайти их отношениям на данном этапе, но вот то, что перемены возможны… Здесь сомнений уже практически не оставалось. И Константинов должен был это понять… Должен был, если бы не находился сам в слишком сильном напряжении, держа себя под достаточно жестким контролем…
Глава 6
10 октября 2021
1
Самый запад России. Звонок в дверь в воскресенье утром раздался неожиданно. Коташова, открыв глаза, попыталась сориентироваться по времени. Звонок повторился, а Глашка подняла лай. Ворча на того, кто заявился ни свет, ни заря (хотя на часы не глянула), открыла дверь. На пороге стояла Маслова. Вот кого нелегкая и могла поднять такую рань, так только не Ксюху. И уж если та «нарисовалась» на пороге в первой половине дня, да еще далеко до обеда…
— Ритка, хочу фотографию, — заявила та с ходу.
Еще одна новость, которая в первое мгновение привела Коташову в полную растерянность. О какой фотографии могла идти речь, когда лично она хотела спать. Или, хотя бы, проснуться, раз уж подняли спозаранку… Вообще, не мешало бы посмотреть все же на часы…
— Так, Ксюх, я в Калининград не поеду, если ты сейчас об этом, — предупредила Рита сразу младшую подругу. Учитывая, что на дворе — воскресенье и завтра на работу… — Я приехала ночью. Хочу отдохнуть, — голос звучал монотонно. — Мне завтра снова на пять рабочих дней, — о чем напоминала Масловой с завидной периодичностью. Та, со своим сменным графиком, порой путалась в днях недели.
— Коташова, какой Калининград! — продолжала та на эмоциях. — У нас снова идут съемки.
Киносъемки в их городке проходили достаточно часто, даже в период карантинных ограничений. Рита обращала на те внимание только в одном случае — если мешали передвижению. Но сегодня в центр еще не выходила и, уж чего скрывать, появляться там не планировала. В воскресенье, обычно, занималась делами домашними. Поэтому вопрос: «что там происходило на улицах родного городка» интересовал в последнюю очередь.
— Так, а я здесь причем? — поинтересовалась она, потихоньку окончательно просыпаясь.
— Так там Константинов.
А вот тут проснулась мгновенно и — окончательно. Возник вопрос, на который отсутствовал пока ответ. За два дня общения человек ни словом не обмолвился о том, что съемки, на которые прилетел, будут проходить, в том числе, и в их маленьком городке. И при этом настаивал на каком-то общении, рассказывая о собственном серьезном интересе к её персоне?.. Хотела бы услышать хоть какое-то логическое объяснение такой забывчивости!
— Так, стоп, — резко остановила Коташова младшую подругу. — Подожди, я конечно знаю, что он в области и у него съемки, — продолжала она, не стремясь скрыть очевидного, да и смысла теперь не видела. — Но разве сегодня…
А вот сейчас, по сути, выдала себя с головой. Только Масловой, оказалось не до того. В другое время ухватилась бы за оговорку. А сейчас…
— Ну, вот, как-то так — сегодня, причем — у нас, — продолжала та с непонятной для Коташовой горячностью. До сих пор её совершенно не интересовал отечественный кинематограф. — Я сейчас вышла в город, а там, на спуске к реке…
О какой именно стороне спуска шла речь, Рита, уточнять не стала. В данный момент занимал другой вопрос: на кой черт с этой новостью подняли её в воскресный день. Ну, идут съемки и пусть себе идут дальше.
— Так, ладно, хорошо, а от меня-то ты чего хочешь? — поинтересовалась она, наконец добравшись до телефона с часами… Девять… Девять утра!.. Учитывая, что вчерашнее возвращение из театра затянулось…
— А ты не понимаешь? — от вопроса Коташовой гостья аж опешила, затем, с той же горячностью повторно выдав, — Я фотографию хочу.
Если Маслова «хочет фотографию», это серьезно. Покоя не даст никому. Вопрос сейчас заключался в другом — с чего вдруг до такой степени «переклинило». Тем более что можно было для начала созвониться и, хотя бы, со временем определиться.
— Так, ладно, ты хочешь фотографию, я поняла. — Рита, наконец, окончательно проснувшись, отправилась кормить крутящуюся под ногами, живность, полюбопытствовав, — Я здесь причем, Ксюх?
— Ну ты же его знаешь, — выдала та.
Да, она его знала. Она Константинова знала. На сегодняшний день — относительно неплохо для шапочного знакомства. Только не могла понять, как знакомство связать с желанием подруги получить фотографию. Сомневалась, что тот, не будь желания, станет устраивать фотосессию даже по её, Коташовой, личной просьбе.
