— Вы не понимаете, на кого подняли руку!
Один из бандитов вытащил из кармана «кольт» и, небрежно помахивая им, стал у входной двери. Второй рывком оборвал телефонный провод.
— Возможно, тебя устроит этот размер? — мягко сказал парень с футляром и ударил Бьяску ногой в пах.
Пьетро выдержал удар.
— Я не знаю, ни кто вы, ни какой сумасшедший вас прислал, но, клянусь, вы дорого за это заплатите!
Последовал новый удар ногой.
— Ты займешься нами, или я должен тебя изуродовать?
— Вам что-нибудь говорит имя Дзу Дженцо Вольпоне? — Бьяска выбросил козырную карту.
Тот, который оборвал шнур, подошел к Бьяске.
— Послушай, старина, я очень много ходил сегодня пешком… Видишь, туфли запылились… Почисть…
Он подтянул к себе стул и поставил на него ногу.
— Давай, чисти!..
Бьяска продолжал неподвижно стоять. Это стоило ему удара кулаком в лицо.
— Чисти!
Чтобы придать своим словам больше ясности, он приставил к виску итальянца «харрингтон энд ричардсон» 22-го калибра. С наполненными яростью и страхом глазами, Бьяска вытащил из кармана шелковый носовой платок и провел им по туфле от носка до каблука.
— Сильнее тут! Стань на колени! Я хочу, чтобы они блестели, как новенькие.
Пьетро опустился на колени и принялся полировать кожу.
— Достаточно! — сказал тип. — А теперь сними с нас мерки.
Одна из клиенток решительно направилась к выходу.
— Я ухожу. Ваши дела меня не интересуют…
— Тсс… тсс, — цыкнул парень с «кольтом» и дулом оружия указал ей на к прежнее место.
— Не могли бы вы мне сказать, что вам от меня нужно? — спросил Бьяска, которого охватил настоящий, жуткий страх.
— Тебе же сказали! Туфли! Пошел, вперед!
— Эй! — крикнул парень, стоявший у входа. — Закрываемся!
Поставивший Бьяску на колени приказал кассирше:
— Задерни шторы на окнах, мымра!
Когда кассирша проходила рядом с ним, он протянул ей табличку, на которой было написано: «Закрыто».
— Прикрепи так, чтобы хорошо было видно с улицы.
Бьяска грубо втолкнули в мастерскую. Никто из подмастерий даже не шелохнулся, но Бьяска на всякий случай предупредил:
— Не пытайтесь меня защищать, они вооружены.
— Что это такое? — спросил бандит с футляром, показывая на полки с муляжами ступней.
— Слепки с ног моих клиентов, — ответил Бьяска. — А теперь все-таки объясните мне…
— Подай мне одну такую хреновину.
Пьетро снял с полки муляж и протянул его бандиту. Вертя в руках ступню, тот спросил:
— И много у тебя таких?
— Две тысячи семьсот, — ответил Пьетро.
— Из чего они сделаны?
— Из гипса.
— А почему здесь написано «Пол Ньюмен»?
— Это слепок с его ступни.
— Вот это да! — восхищенно присвистнул бандит. — Знатная у тебя клиентура!
Бьяска нервно передернул плечами.
— Послушайте, в какую игру вы играете?
— Ты и ты! — приказал парень, ткнув указательным пальцем в двух ближе всего к нему сидевших подмастерьев. — Возьмите палки и быстренько сбросьте всю эту дребедень на пол!
— О нет! — завопил не своим голосом Бьяска. — Вы не посмеете!
К нему подошел тот, которому он чистил туфли, и сильно ударил рукояткой пистолета по побледневшей щеке. Падая на пол, Бьяска простонал:
— Не делайте этого. Это — все мое богатство…
— Чего вы ждете? — ледяным тоном спросил парень с футляром.
Бросив беспомощный взгляд на хозяина, подмастерья начали сбрасывать гипсовые слепки с полок. Ударяясь о пол, муляжи разлетались на кусочки со звуком разбивающейся глиняной посуды.
Подмастерья старательно избегали смотреть на Бьяску, по лицу которого, смешиваясь с кровью, ручьем текли слезы.
— Теперь топчите… Превратите их в пыль… Там, на верхней полке, осталась еще одна хреновина. Вниз ее!..
Самый старший по возрасту работник Бьяски возразил:
— Только не это… Мэрилин Монро!
— Монро? Без шуток?
— Пожалуйста!
— Ладно, оставляй свою Монро! А впрочем, там, где она сейчас, башмаки ей не понадобятся. Разбивай! Разбивай!
Закрыв лицо руками, Бьяска был не в силах смотреть, как его единомышленники, в каком-то смысле его дети, давили ногами то, что было его гордостью и богатством…
— А теперь покажи склад готовой продукции!
Бьяска кивнул в сторону двери, находившейся в глубине мастерской и едва просматривавшейся сквозь густое облако белой пыли. Он с трудом встал на ноги, успев выхватить взглядом обломок с надписью: «Генри Киссинджер». В одну секунду все потеряло для него смысл. Он открыл дверь склада, набитого готовой обувью, дорогими сортами кожи, привезенной из Италии, Англии, Испании…
Парень неторопливо открыл футляр. К удивлению Бьяски, вместо ожидаемого автомата он увидел портативный газовый резак, к которому с помощью шланга был присоединен миниатюрный баллончик с кислородом.
— Собираетесь поджечь? — безразличным голосом спросил Бьяска.
— Никакого пожара… Хочу немного поджарить недоброкачественный товар…
Он открыл вентиль и поднес к вырывающейся струе газа огонек зажигалки. Голубая струя пламени прошлась по первым рядам готовой обуви.
— Может, вам нужны деньги? — спросил Пьетро.
— Нет, никаких денег…
— Что же вам нужно?
— Ничего. Разувайся.
Бьяска машинально снял обувь. Страх прошел, все ему стало безразлично. Разве можно причинить ему еще большую боль? Его муляжи превращены в пыль, сам он публично унижен, а готовая обувь безвозвратно повреждена.
— Зачем? — отрешенно спросил он.
— У тебя есть муляжи собственных ступней?
— Нет.
— Тем лучше… Они тебе больше не понадобились бы.
— Почему?
Неожиданно пламя резака метнулось вниз, и Бьяска увидел, как оно запрыгало по его ступням, и услышал звук трескавшейся под огнем кожи.
— Потому что теперь они приобретут другую форму, — вежливым тоном объяснил бандит.
Отъезжая от здания аэропорта Кеннеди, куда он только что привез Малыша Вольпоне, Моше Юдельман попросил шофера доставить его как можно быстрее домой, не нарушая при этом правил дорожного движения. Он лучше других знал, что жизнь за гранью закона требует слепого подчинения тысячам абсурдных законов, о которых обыватель зачастую не имеет никакого понятия. Несколько лет тому назад в одной итальянской газете он прочитал, как дорожная полиция остановила какого-то министра за превышение скорости. И тот, вместо извинений, пригрозил полицейским ужасными наказаниями. Глупый и дисциплинированный полицейский составил соответствующий протокол и подал его в суд. Министр задействовал все свои связи, но полицейский не хотел слушать свое начальство и рвать протокол. Он обратился в свой профсоюз, дело приобрело всеобщую огласку, и в конце концов полицейский остался полицейским, а министру пришлось подать в отставку. Грустная, но поучительная история.
