Ознакомительная версия.
Михаил подскочил к чемодану, опустился на колени, взял девушку за икры и потянул на себя и вверх – ноги упали ему на плечи, шляпа сдвинулась вперед, Белка успела только ойкнуть.
– Бу… дут… те… бе… тер… ро… рис… ты!
– Ой Ми… иш… ка… род… нень… кий… по… жа… лей… бед… нуууую… де… воч… ку… ууу!
– Щас! – он сбросил с себя ноги и перевернул девушку лицом вниз, бедра поднял вверх, отбросил шляпу и прикрыл крышку чемодана.
– Как… те… бе… та… кие… про… це… ду… ры… Те… перь… я… док… тор… а ты… ми… сис… тра, – он звонко шлепнул ее по попке и открыл крышку – Белка дернулась вперед, но он удержал ее за бедра, двинул еще несколько раз, пока она не разогнула ноги, упала на живот и не закрутила педали, потом вырвалась и скрутилась внутри чемодана, зажав руки между ног.
Они лежали на диване совсем обессиленные, уже успокоившиеся, но еще мокрые.
– Мишка.
– Да.
– Я и не знала, что ты такой доктор.
– Какой.
– Ортопед.
– Это еще что за хрен такой.
– Это когда в тебе все сжимается, ты вся такая… скованная… что ходить не можешь. А он… берет тебя в свои руки… всю тебя чувствует… и вертит, и крутит…
– И что.
– И ты расслабляешься. И можешь двигаться. Ходить. И прыгать! – девушка внезапно вскочила, оседлала Михаила и стала прыгать у него на животе.
– Бе… бе… бел… ка! Сле… слезь… с меня!
– Ага! Так ты не хочешь!
– Хах… хоххх… чу!
– А вот мы щас проверим!
***
Боинг добежал до конца взлетно-посадочной полосы Шереметьево и резко взмыл вверх. Белка сидела в кресле с крепко зажмуренными глазами, откинув голову и вцепившись руками в подлокотники, Михаил гладил ее запястье.
– Уже?
– Да. Открывай глаза.
– Все в низ живота ухнуло.
– Сдвинь ноги.
– Уши заложило.
– Глотни.
– Что глотнуть?
– Просто глотни. Горлом.
– Аааа… а я подумала…
– Да погоди ты думать. На, конфету посмокчи – пройдет.
– «Мишка северный»?
– Почему северный?
– Так объявили – за бортом минус сорок.
– А ты теплая.
– Фуххх… попустило.
– Ну вот, а ты боялась.
– А долго еще?
– Ну ты что – мы же только вылетели. Сейчас будем пить и есть, потом спать.
– А мы ж ничего с собой не взяли.
– Да все тут есть. Ты просто представь, что мы дома, лежим на диване…
– Ага, на диване. Так ты сейчас приставать ко мне начнешь – при всех.
– Ну не, сейчас не начну.
– Так ты уже не хочешь? – прошептала девушка ему в ухо.
– Белка, ну тебе как будто перчинку в задницу кто засунул.
– Не знаю, Мишка. Ты как сказал про остров, я сразу представила Голубую лагуну…
– И хорошо.
– Да. Мне до сих пор хорошо. Везде. Ты меня так классно полечил. А где наш чемодан?
– В багажном отсеке. Ты что, опять в чемодане хочешь?
– Не знаю, Мишка. Я не знаю, чего я хочу. Я просто хочу. Все время. Это ты виноват. Я раньше такой не была.
– Ты перчинку-то вынь, а. Самолет все же.
– Так это ты мне ее и вставил. Ты какой-то другой стал, Мишка. Раньше был Дуридом – дуридомский. И за что я тебя полюбила.
– А сейчас?
– А сейчас ты все время меня удивляешь, я все время от тебя чего-то жду… Я сначала пугаюсь… как вчера, когда ты закрыл крышку.
– А потом?
– А потом ты открыл… и я как из клетки выпорхнула. Чуть не улетела. Хорошо, что ты меня удержал. Мне еще так никогда не было. Будто ты меня прямо на лету…
– Ты моя птица райская.
– Почему райская?
– Красивая. Трепетная. Нежная. Буйная. С хвостиком. Где еще таким жить.
– Ты правда так думаешь, Мишка?
– Конечно. Разве я тебя когда-нибудь обманывал.
– Нет.
– Ну вот. Будешь теперь птица – на райском острове.
– Ты знаешь что, Мишка.
– Что.
– Мне с тобой и дома как в раю.
– Так разворачиваем самолет?
– Нееет! Я в море хочу прыгнуть.
– Ладно. Тогда летим дальше.
По проходу двигалась стюардесса, толкая перед собой тележку с напитками.
– Желаете аперитив перед ужином?
– Мишка, а это что?
– Ну, винчик всякий. Хочешь?
– А шампанское есть?
– Конечно.
– Мне тогда шампанского, икры, банан и шоколадку.
– Девушка, ужин будет через пятнадцать минут.
– Шампанское два раза.
– За золотую рыбку!
– За райскую птицу.
– Ой, пузырьки через нос вышли! А можно еще?
– Пожалуйста.
– Мишка.
– Да.
– А мы с тобой еще никогда шампанское не пили.
– Все когда-нибудь бывает в первый раз.
– Вкусное!!! Дай, я тебя поцелую.
Михаил приготовился чмокнуть девушку, был пойман за шею и ощутил движение ее языка у себя во рту и бунт в джинсах.
– Бееелка! Ужин пропустим.
За ужином все вызывало восхищение Белки: откидной столик и коробочки с едой, упакованные приборы и пакетики с солью и перцем. Она деловито все разложила, развернула масло, намазала булочку, понюхала кекс.
– Мишка, а что это за красные горошинки в корзинке?
– Ну ты ж заказывала икру. Забирай и мою.
– А банана нет.
– Соскучилась? Будут тебе бананы. Еще часов шесть, и у тебя будут бананы прямо на пальме.
– На пааальме? А как я их достану?
– Я тебе достану – сколько захочешь.
– Я захочу много!
– Будет тебе много. В прошлый раз тебе было мало?
– Ну ты, Мишка, еще всему самолету расскажи, что ты со мной делал.
– Ну тебе же понравилось.
– Ну понравилось. Так это же сииик-рет! Ты же никому не говорил?
– Дааа, буду я делиться богатством – лучше сам буду тайно владеть.
– Это ты про какое богатство?
– Про тебя.
– Правда?
– Ну конечно.
– Слушай, Мишка, а где мы будем спать?
– Да здесь и будем – кресла раскладываются.
– Прямо при всех?! Нууу… это неудобно как-то… Ты, конечно, ко многому меня приучил… но ты же знаешь… что я могу утворить.
– Да я знаю… ты уж потерпи немного.
Подошла стюардесса.
– Желаете пледы на ночь?
– Дааа. Мы желаем! – светским тоном сообщила Белка.
– Два?
– Нееет, мы под одним спим.
Михаил дернул девушку за руку и сделал страшные глаза.
– Два, пожалуйста.
– Держите. В карманчике на спинке кресла вы можете найти маску для глаз.
– Маску? А наруч… эээ нааа… надо ее возвращать?
– Нет. Они одноразовые.
– Вот спасибо.
– Приятных снов.
Белка быстро достала черную маску, повертела, натянула на голову и откинулась на спинку кресла, вытянув ноги.
– Мишка.
– Да.
Ознакомительная версия.
