Его рот. Боже, я люблю его рот. Я ненавижу его, но люблю его губы.
Чувствую себя расслабленной, когда словно растекаюсь по кровати. Повернув голову, он начинает работать над другим бедром, слегка царапая его своей щетиной. Я так расслабилась, что раздвигаю для него ноги.
Его руки скользят вверх по моим ногам, задерживаясь на животе, а затем он скатывает мои трусики по бедрам.
Мгновенно я напрягаюсь, борясь с желанием потянуться вниз и остановить его. Не сомневаюсь, что если подниму ладони с этой кровати, он сделает именно то, что обещал.
Люцифер перестает целовать мое бедро и смотрит на меня глазами, полными торжества. Мои руки сжимаются в кулаки. Я хочу стереть с его лица это торжествующее выражение.
Затем прохладный воздух касается моей киски, и я дрожу. Даже не осознавала, насколько я мокрая.
Мужчина опускает глаза и пристально смотрит на мою киску. Это сразу же заставляет меня свести колени вместе.
— Не прячься от меня, твою мать, — рычит он и, потянувшись, раздвигает мне ноги.
Я вскрикиваю, чувствуя себя совершенно униженной. Слезы стыда затуманивают мое зрение.
Его взгляд снова падает на обнаженную киску, когда он, впившись пальцами в колени, удерживает меня в раздвинутом положении.
Я отворачиваюсь, не в силах на это смотреть. Проходят секунды, и я от стыда хочу провалиться сквозь землю. Хочу, чтобы он побыстрее закончил с этим.
Затем его дыхание касается внутренней части моего бедра, и я чувствую внизу какое-то движение. В панике смотрю вниз, и, конечно же, убеждаюсь в том, что он решает познакомиться с моей киской лично.
— О, Боже, что ты делаешь? — спрашиваю я.
— А на что это похоже? — ухмыляется Люцифер. — Наслаждаюсь видом.
Мои щеки вспыхивают от стыда, и румянец распространяется по груди.
— Пожалуйста, не надо.
— Не надо что? — спрашивает он, притворяясь растерянным, но его ухмылка становится резче. — Не надо смотреть на эту красивую розовую киску?
— О, Боже, — ахаю и качаю головой.
Он дует своим теплым дыханием прямо на мой клитор.
Маленький комочек нервов оживает, заставляя все мышцы напрячься. Впившись зубами в нижнюю губу, я пытаюсь сдержать стон.
— Теперь это моя киска, и я планирую в полной мере ею насладиться. Ты поняла меня?
Прежде чем успеваю сделать вдох, его язык касается моих складочек и медленно, мучительно тянется вверх, разводя их.
— Черт, — выдыхаю я, цепляясь пальцами за кровать.
Меня там никогда раньше не облизывали, и это невероятно, слишком невероятно.
Его язык останавливается, не доходя до моего клитора, оставляя меня висеть на краю.
— Ты поняла меня, Лили?
Черт. Поняла что?
Мне нужна секунда, чтобы понять, о чем он спрашивает. Пульсация в моей сердцевине настолько сильная, что сводит меня с ума.
Если бы только Люцифер мог прикоснуться к моему клитору и немного облегчить...
— Да, — выдыхаю я. Полагаю, что это именно тот ответ, который он ожидает.
Мужчина издает грохочущий звук одобрения, а затем его язык снова касается меня. Еще один медленный круг, он не торопится, как будто действительно наслаждается мной. Как будто ему это действительно нравится.
Затем снова останавливается, не доходя до клитора, и я чувствую разочарование.
Просто сделай это, черт подери.
— Чья это киска, Лили?
— Что?
Что за игра в двадцать вопросов?
Он дует на клитор, и ох! Этого достаточно, чтобы усилить пульсацию, но недостаточно, чтобы с ней что-то сделать.
— Чья это киска, Лили? — повторяет Люцифер свой вопрос, а затем его язык снова оказывается на мне, делая маленькие круги вокруг клитора.
Теперь я знаю, почему его называют Люцифером, потому что он злой, очень злой человек...
— Твоя, — отвечаю я тихо, слишком тихо.
Пальцы сжимают простыню, мои бедра подаются вверх, пытаясь направить его язык туда, где он мне нужен.
Рыча, он крепко хватает меня за бедра и прижимает к кровати.
— Ты такая охренительно сладкая, — хрипло говорит он, и вибрации его голоса сводят меня с ума.
Я хочу, чтобы эти небольшие вибрации были немного выше, но как только его язык почти касается моего клитора, Люцифер быстро его убирает.
Запрокинув голову, я кричу от разочарования.
Он посмеивается и повторяет свой вопрос.
— Чья это киска, Лили?
— Твоя, — выдавливаю я сквозь зубы.
Кончик его языка очень легко касается моего клитора.
— Скажи мне.
Хочу пошевелить бедрами, но его хватка сжимается. Слезы отчаяния наполняют мои глаза. Не хочу уступать ему. Не хочу. Я не хочу уступать, и, черт возьми, не хочу подчиняться, но из-за моего тела сопротивляться ему становится слишком сложно.
Может быть, если бы я не была так сексуально разочарована... Может быть, если бы получала удовольствие от секса чаще, чем раз в год, во мне была бы стойкость или сила духа, чтобы противостоять ему.
Но их нет.
У меня их просто нет.
Я слабая, жалкая женщина.
— Это твое, — шепчу ему, и мне кажется, что я только что вскрыла себя.
— Что «это»? — я слышу, как Люцифер делает глубокий вдох, а затем обдувает мой клитор струей горячего воздуха.
— Моя киска, — ною я, выгибая спину.
— Чья это киска?
— Твоя киска! — кричу и внезапно оказываюсь на небесах.
Его горячий рот полностью покрывает клитор, и Люцифер сильно сосет его.
Я такая мокрая, такая горячая, все мои кости превращаются в желе.
Да! Я нуждалась в этом. Мне нужен был этот толчок, чтобы отпустить. Мне нужен был предлог, чтобы сдаться, перестать бороться, даже если это всего лишь на миг.
Блаженство, чистое блаженство течет по моим венам. Моя кровь подобна лаве, такая горячая, что почти кипит, пульсируя в моей сердцевине.
Мои бедра сомкнулись вокруг его головы, а мужчина продолжает сосать и сосать. Пульсация утихает, но сменяется восхитительным давлением. Люцифер хватает меня за бедра, впиваясь пальцами в мою кожу, и широко меня раскрывает.
Он рычит и издает все эти глубокие звуки в горле, пожирая меня. Затем из ниоткуда возникают его зубы и, смыкаясь, зажимают мой клитор.
Взрываясь, разлетаюсь на куски, крича в знак капитуляции. Все узлы внутри меня, которые удерживали меня вместе, распадаются.
Я не связана. Свободна от всех своих ограничений.
Его рот двигается. Губы и язык ласкают меня, издавая влажные, сосущие звуки, когда он поглощает меня. Пожирает меня. Ни одна часть меня не осталась нетронутой.
Он посасывает мои губки и погружает язык в тесный вход.
Мой оргазм, кажется, длится целую вечность, и мне тепло и хорошо когда я, медленно дрейфуя, прихожу в себя.
Люцифер в последний раз облизывает мои складочки, а затем показывается его голова. Его лицо мокрое от моих соков, но в сияющих глазах виден напряженный взгляд.
Он смотрит на мои руки, все еще сжимающие простыню, и удовлетворенно улыбается. Теперь, когда я снова осознаю свои пальцы, чувствую, что их начинает сводить судорогой, поэтому ослабляю хватку на простыне и разжимаю их.
Эта удовлетворенная улыбка остается на его губах, когда он медленно поднимается по моему телу. И в этом есть что-то такое, что заставляет сердце трепетать за ребрами.
— Теперь ты можешь шевелить руками, Лили, — говорит Люцифер, но я не знаю, что еще с ними делать.
Поэтому оставляю их лежать на кровати.
Расположившись выше меня, он протягивает руку, хватает меня за волосы и запрокидывает мою голову. Затем прижимается своим ртом к моему, и я ощущаю на его губах свой вкус.
— Ты чувствуешь, насколько ты сладкая? — рычит мужчина мне в губы, а затем его язык проникает в мой рот.
Поглаживая мой язык. Пробуждая мою нужду.
Когда Люцифер целует меня, его колени толкают мои, и я настолько расслаблена, настолько все еще нахожусь в чувственном тумане, что послушно открываюсь ему.
Горячая, бархатистая головка его члена вплотную приближается к моему входу, и я ахаю, прерывая поцелуй.
