В город, куда она сбежала, добираюсь уже затемно. Хмурый таксист выразительно фыркает, пока я разглядываю трехэтажный дом, у которого мы остановились.
- Адрес точно этот?
- Как заказывали, - бурчит мужик.
Расплачиваюсь и выхожу.
Мерзкий ветер тут же вынуждает поежиться. Запрокидываю голову, прикидывая, какое окно может быть ее. Мне нужно немного остыть, иначе дров я все-таки наломаю. Во мне сейчас столько ярости и злости, что одним разговором жена точно не отделается.
Пока ехал, уже прокрутил десятки вариантов, что, зачем и почему. Но полная картина, конечно, пока не скалывается - слишком много белых пятен. Но сейчас Лена мне все расскажет. От и до.
А затем очень сильно пожалеет о сделанном и будет извиняться. Для начала на коленях.
Захожу в подъезд - пахнет сыростью и чем-то непонятным. Неужели не могла найти место поприличнее? Наверняка бабок за слитые данные получила немерено. Уверен, конкуренты были щедры по такому случаю.
Нужную квартиру нахожу на третьем этаже - довольно обшарпанная дверь, даже без номера - приходится вычислить методом исключения.
Медлю, прежде чем нажать на кнопку звонка. Внутри все разгорается, стоит подумать, что она там с мужиком. Что ж за еблан такой, что притащил Лену в такой клоповник?
Впрочем, это мы сейчас и выясним. Резко жму кнопку звонка. Даже через дверь слышно, как противно он звучит.
Когда дверь сразу не открывается, нажимаю повторно. Теперь уже долго и, так сказать, по полной.
Дверь распахивается, и я вижу Лену - перепуганную, бледную.
- Ты…
А следом раздается детский плач…
- 16 Лена -
Арман переходит все границы. Мало того что набросился на меня, как дикарь какой-то, так еще потом и отпускать не хотел. Еле сбежала от него. Вылетела в приемную так, что практически сбила вредную секретаршу Нечаева. Та истерично взвизгнула, а я рванула к лестнице, чтобы Арман не успел меня поймать у лифтов.
Наверное, никогда я так быстро не бегала.
Даже приехав на работу, никак не могла успокоиться и прийти в себя. Лариса раз пять подходила и спрашивала, что со мной.
А я просто не могла ничего ответить - так меня трясло. К вечеру удалось более-менее успокоиться и взять себя в руки. Очень хотелось поехать к дочери и забрать ее. Но я побоялась. Люба вроде бы всегда с пониманием относилась к моей ситуации, но я не могла быть стопроцентно уверена в том, что она не позвонит моему отцу. Поэтому вечер я трачу на то, чтобы подготовить все, что нужно для отъезда.
Конечно, с работой выходит не очень красиво. Но когда на чаше весов безопасность и здоровье моей дочери, выбор очевиден.
На следующий день звоню начальнику и говорю, что приболела, а после еду к Любе.
- Ты сегодня рано, - удивляется она. - Что-то случилось?
- Да у нас в лаборатории дезинфекция ежемесячная. Мы все, что нужно, подписали, и по домам поехали. До завтра совершенно свободна.
К счастью, няня больше уточняющих вопросов не задает, иначе пришлось бы врать еще больше, а мне и так очень неловко.
Надюша на моих руках ощущается так правильно, что я забываю обо всех сложностях, что нам предстоят.
- Какие у вас сегодня планы? - бодро спрашиваю.
- А ты проведешь с нами весь день?
Что-то в голосе Любы меня настораживает.
- Да пока не знаю.
- Тебе не надо готовиться, ну… к свадьбе?
Она смущается, а я понимаю, что сама не говорила няне про брак с Горячевым. Она ведь намекала именно на него.
По спине пробегает холодок. Значит, не зря я перестраховалась.
- Да там еще много сделать надо, конечно. Но хочу с Надюшкой побыть сегодня подольше. Неизвестно когда еще получится.
Люба понимающе кивает и даже чуть расслабляется. Мы с дочкой играем в ее новые игрушки еще почти час. Потом она начинает зевать, и я собираюсь ее уложить, а няню прошу:
- Слушай, а у тебя есть сливки?
- Зачем? - удивляется она. - Для кофе?
- Нет, вычитала один интересный рецепт для детской каши. И там нужны сливки. Хочу для Надюши сварить.
Люба озадаченно смотрит в холодильник.
- Нет, закончились как раз.
Я, естественно, об этом знаю - проверила же, перед тем как зайти с этой стороны.
- А можешь сбегать в магазин, пока я ее уложу? Проснется, покормлю, и тогда уже поеду домой.
Каждую секунду до момента, пока за няней закрывается дверь, я нахожусь в диком напряжении - мой план слишком шаткий, сплошная импровизация. Но я уже зашла достаточно далеко, и отступать не намерена.
Одеть Надюшу - целый аттракцион. Она смеется, потом капризничает. Такси, которое я вызвала, уже у дома, а время истекает.
Из вещей хватаю только самое-самое необходимое - только то, что понадобится в дороге, и лекарства, а потом сбегаю.
В машине дочь ведет себя очень тихо - будто понимает серьезность ситуации. Я мысленно молюсь, чтобы и дальше все прошло так же. Вспомнив совет Инги, я по дороге меняю такси, и второе уже заказываю не из приложения, а просто на одной из остановок. Рискованно, но мне надо запутать следы и выиграть время.
На автобусном вокзале покупаю билеты на свой настоящий паспорт, а затем в другой кассе - на новый. Надюша с любопытством оглядывается по сторонам и практически не капризничает. Моя золотая девочка.
Места у нас ней в междугороднем автобусе оказываются удачными - не совсем в конце, да и с соседями везет. Так что следующие несколько часов она сначала спит, потом, проснувшись, перекусывает тем, что я успела ухватить из дома, где Надя жила с няней. Но последние полчаса дочери даются очень сложно - она довольно активный ребенок, так что на месте ей не сидится.
Из игрушек тоже у меня с собой всего пара кукол.
По приезде нужно найти жилье. Свой телефон я оставила сразу дома. Не стала рисковать. Новый дешевенький смартфон позволяет найти через интернет квартиры, которые сдаются посуточно. И уже через пару часов мы с дочкой заходим в наше временное пристанище.
И вот тут доча выдает мне все, что сдерживала все это время.
Она капризничает, плачет без видимой причины и наотрез отказывается кушать.
Эта ночь проходит просто ужасно. У Надюши нет видимых причин для плохого самочувствия, температуры тоже нет. Но она квасится даже на следующее утро. В какой-то момент мое отчаяние достигает высшей точки, я всерьез начинаю подозревать, что она скучает по Любе. Это даже объяснимо - та с ней проводила куда больше времени, чем со мной.
Глупая обида занимается внутри, и я душу ее, повторяя себе снова и снова, что мы справимся, что это временно. Просто Надя стала жертвой жестокости моего отца, который, по сути, лишил нас друг друга. То время, что было мне позволено проводить с дочерью, жалкие крохи.
К вечеру ситуация немного выправляется. Пережив основную бурю, я уже подыскиваю варианты, куда мы поедем дальше. Так близко оставаться рядом с родным городом попросту опасно. К тому же Надины проблемы со здоровьем никуда не делись - нам нужна качественная медицинская помощь.
Конечно, это терпит какое-то время, но затягивать тоже не стоит.
В итоге я останавливаюсь на одном из маршрутов, ставлю будильник, собирая наши скромные пожитки. И именно в этот момент раздается звонок в дверь.
Испуганно вздрагиваю. Дочка, которая играла перед сном в куклы и задремала, недовольно ворчит, но вроде не просыпается.
Знаю, что хозяин квартиры не должен прийти. А больше я никого не жду. Осторожно выглядываю в окно - ищу взглядом какие-то признаки того, что люди отца меня нашли.
Но во дворе пусто. Только парочка машин, которые были там и утром.
Я уже собираюсь все же пойти и посмотреть в глазок, как вдруг звонок повторяется. Да такой длительный и настойчивый, что я едва ли не бегом несусь к двери. Сбиваю по пути тумбочку. Вскрикиваю от острой боли. И, наконец, открываю дверь.
Вот только там оказывается Арман. Злющий, с диким, неадекватным взглядом.
