Осень нахмурилась, глядя на драгоценный камень, а затем перевела взгляд на Кирэлла.
— Я никогда не видела такого у тебя.
— Не видела, но это потому, что я оставил его в своем владении, когда отправился помогать терцерианцам. — Кер, казалось, это было целую вечность назад. — У меня не было возможности взять его с собой.
— Почему?
— Транслятор работает только когда вы находитесь на Монду или в пределах орбиты.
— И то только вне периода сезонных штормов, — вставил Киран. — Тогда все передачи прекращаются.
— Как было с Кирэллом.
— Да.
— И что будет теперь, когда они все знают, что я — Высшая?
— Завтра собирается Совет старейшин. Они требуют твоего присутствия, — сказал Киран.
— Требуют? — зарычала Осень, чувствуя, как ее дракон недовольно поднял голову. — Почему они думают, что могут чего-то от меня требовать?
— Они старейшины, — сказал Киран, как будто это все объясняло.
— Отлично, вот только мне все равно.
— Осень, я же объяснял тебе, что старейшины — самые могущественные из нас, — напомнил ей Кирэлл.
— И они, похоже, используют свою силу, чтобы запугивать и вредить тем, кто слабее их.
— Не все старейшины похожи на Лэндо и Туве, — тихо сказала ей Никсел.
— Может быть, твоя пара не такая, Никсел, но что касается остального, то я могу составить свое мнение только на основании того, что видела, слышала и испытала лично. И, честно говоря, опыт этот не очень хорош. После того как варанианцы убили мою семью, те, кого вы считаете старейшинами, вдруг решили, что могут взять мою жизнь под контроль и решать, что будет лучше для меня.
— Они ничего тебе не сделают, Осень, — успокоил ее Кирэлл.
— А тебе? — требовательно спросила она. — Из-за моего возраста, например?
— Твой возраст? — Никсел нахмурилась, переводя взгляд с Осени на сына. — А что с ним?
— А ты разве не знаешь? — Осень перевела взгляд с Никсел на Кирэлла. — Я думала, ты собираешься поговорить об этом со своим отцом.
— Да, но ты ушла, и мне пришлось последовать за тобой, а другой возможности не было.
— Может быть, кто-нибудь объяснит мне, о чем вы говорите? — требовательно спросила Никсел.
— Мне двадцать два, — резко ответила Осень.
— Что? Нет! — Никсел отчаянно протянула руку к Кирану. — Это не может быть правдой, потому что если это так…
— Кирэлл может быть казнен, — закончила за нее Осень. — Никси мне сказала.
— Никси знает? — прошептала Никсел.
— Да, и она знает, что я Высшая, и что Кирэлл тоже Высший.
— Это объясняет ее отношение к Маайке.
— Мама, Никси всегда была такой, когда речь заходила о Маайке, — сказал ей Кирэлл.
— Еще одна причина, почему мне нравится твоя сестра.
Киран мгновение смотрел на Осень, затем откинул голову и рассмеялся, немного сняв напряжение.
— Кер, Совету придется несладко, если ты и моя дочь подружитесь.
— Я приму это как комплимент, — сказала ему Осень.
— Так и есть. Если кто и есть более решительный, чем моя пара, то это моя дочь.
— Да уж, она решительная. Она едва не напала на меня. Решила, что я причинила боль ее брату.
— Они всегда были очень близки, — пробормотала Никсел. — Но я не знаю, как это спасет моего сына.
— Мама…
— Не смей говорить со мной таким тоном, юный Драгун, — приказала Никсел, ее голос стал глубже, а лицо вытянулось. — Ты можешь быть Высшим, но ты все еще мой сын, и я всегда буду заботиться о тебе и защищать тебя, — она перевела взгляд на Осень. — И это касается и тебя тоже, потому что мой сын любит тебя, и это значит, что ты теперь принадлежишь нам.
Осень почувствовала наконец, что Никсел приняла ее как пару Кирэлла. Это наполнило ее теплом и чувством принадлежности, которого она не чувствовала с тех пор, как погибли родители. Быть может, она наконец-то оказалась дома.
— Все зависит от того, согласится ли Совет признать пару Осени и Кирэлла истинной, — напомнил им всем Киран.
— Разве новая внешность Кирэлла не доказывает, что мы — пара? — спросила Осень.
— Доказывает, но так как ничего подобного раньше не было, они вернутся к тому, что известно и как должно быть, — сказал ей Киран. — А это значит, что брать пару разрешается только взрослым Драгунами. А Драгун не считается взрослым, если он не прошел через первый Жар.
— А Жар — это вроде как течки, когда ты бросаешься на любого мужчину или женщину и трахаешься с ними, пока не успокоишься? — спросила Осень.
— Ну, — глаза Никсел расширились, когда она посмотрела на свою пару. — В общем, да.
— И как долго это должно продолжаться?
— Продолжительность ничем не определена. Считается, что Жар утихает тогда, когда тот, кто его испытывает, удовлетворен, — снова заговорил Киран.
Осень посмотрела на Кирэлла и с легкой ухмылкой спросила:
— А ты был?
Дракон Кирэлла поднял голову, и дым вырвался из его ноздрей, когда он зарычал.
— Полностью. Как никогда раньше.
— Осень, не Жар Кирэлла будет иметь значение для Совета, — выдавила Никсел, и ее лицо залилось краской. — А твой.
— О, поверьте мне. Я тоже была полностью удовлетворена.
— Но разве у тебя был Жар? — спросил Киран.
Осень бросила на него неуверенный взгляд.
— Нет. У людей такого нет.
— Нет? — Киран не смог скрыть своего потрясения. — Но как тогда вы понимаете, что становитесь взрослыми?
— Ну… по закону человек считается взрослым, когда ему исполняется восемнадцать лет. Именно тогда он должен быть способен позаботиться о себе.
— И именно в таком возрасте твои Старшие освободили тебя от их опеки? — спросил Киран.
— Да.
— Это склонит на нашу сторону большинство старейшин, но Туве все равно захочет применить закон, — сказал Киран.
— Почему? — спросила Осень. — Это же будет означать смерть вашего сына. Того, кому хотела бы стать парой его дочь.
— Это не будет иметь значения для Туве, — сердито сказал Киран. — Ему есть что терять.
— Я не понимаю.
— Осень, — Киран подошел и встал перед ней. — Туве — самый ярый защитник чистоты нашей крови.
— Я знаю. Кирэлл сказал мне, что он против того, чтоб Драгуны брали в пару Других. Но я же не Другая.
— Именно. Что для него делает тебя чем-то намного, намного хуже. Ты прибыла с недавно открытой планеты, ты — представитель людей, которых многие считают низшим видом, и все же тебе удалось превратить Черного Прайма во что-то другое. Для Туве ты опасна.
— Но я же Высшая.
— Туве так не посчитает. Особенно если ты не впадешь в Жар, как все «настоящие» Драгуны. Это его самый сильный аргумент. Если Другой не испытывает Жара, то как эта пара может быть истинной? А если нет, то истинная пара Драгуна, женщина-Драгун скоро умрет, потому что они никогда не будут вместе.
— Но они же меняются, — возразила Осень в ответ. — Жизнь партнеров продлевается. Они рожают детей.
— Но они не могут менять форму. Они никогда не смогут защитить себя от другого Драгуна.
— Но я могу!
— Туве будет все равно.
— Осень, — Кирэлл положил руки ей на плечи и повернул лицом к себе. — Есть и другая причина, по которой Туве этого не допустит. Не может допустить.
— Что за причина?
— Его предки заняли горы, которые раньше занимал Разет. Занять их можно было только потому, что их линия крови чиста. Это то, на чем он основывает все свои убеждения и то, почему многие его послушают.
— Значит, ты хочешь сказать, что из-за моего возвращения, из-за того, что мы вновь наделили силой сокровищницу Разета и Круба отвоевала свою территорию, Туве не только потеряет свое владение, но и потеряет всю силу и поддержку, которые у него были!
— Да.
Осень уронила голову на грудь Кирэлла, когда тяжесть всего, что произошло сегодня, внезапно обрушилась на нее.
— Что же нам теперь делать?
— Сегодня вечером? Ничего, — ответил Кирэлл. — Ложись спать и отдохни немного. Завтра мы решим, как поступить со старейшинами.
