– Звучит как отличный предлог, чтобы напиться. А как насчет тебя, Рэн? Ты с нами? – спросила Кэссиди.
– Конечно. Почему бы и нет? – ответила я, зная, что мне достаточно всего пары шотов, чтобы дойти до состояния нокаута.
Оказалось, у нас был свой личный бармен. Кэссиди выстроила рюмки вдоль стойки и налила нам по полной рюмке текилы. Она взяла соль и лаймы и положила их перед нами. Затем она подняла свой бокал и сказала:
– Выпьем за мужчин, которые сводят нас с ума. Пусть их татуировки исчезнут, их мышцы сдуются, а яйца высохнут!
– Ты псих, Кэссиди, – рассмеялась я, – Абсолютный псих! – была рада, что она смогла взять выходной и просто поболтать с нами сегодня вечером. Девушка была такой веселой.
Следующие сорок пять минут мы смеялись и пили, пока мне рассказывали обо всем, что происходит в клубе. Я и понятия не имела, что в здесь так много всего происходит.
– Просто помни, что клубные дела – это то, о чем не стоит говорить. Это способ парней защитить нас, – объяснила Кэссиди.
– Клубные дела? Что за дела? – спросила я.
– Лучше в это не вмешиваться, Рэн. Доверьтесь мне. Я научилась этому на собственном горьком опыте, – засмеялась Хенли, – Не волнуйся. У тебя все получится.
– Довольно здорово иметь так много знакомых людей, готовых быть с вами всегда, когда они нужны. Когда ты становишься старухой7, ты становишься частью семьи. Они сделают все для тебя и твоего сына, – объяснила Кэссиди.
– Не знаю, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этой «старухе», – призналась я.
– Если это правда, то ты будешь думать, что это лучшее, что когда-либо случалось с тобой, – улыбнулась Хенли.
– Поверю тебе на слово, – сказала я, смеясь.
У каждой из них была своя дикая история о клубе, и мои щеки на самом деле болели от смеха. Мне нравилось быть здесь с ними, и я начинала понимать, почему они решили связаться с клубом. Это было потрясающе. Даже мужчины были милы, стараясь, чтобы я чувствовала себя с ними как дома. И я действительно с нетерпением ждала возвращения.
– Я хочу знать о тебе и Ститче, – пробормотала Хенли.
– Ну... мне нравятся его губы, – хихикнула я. Наклонившись ближе к ней, прошептала. – И эти глаза... боже, мне нравится, как этот человек смотрит на меня, как будто он может поглотить мое тело и душу в одну минуту, но лелеет само мое существование.
– О да, я не думаю, что кто-то из нас пропустил тот тающий взгляд, который он бросил на тебя через бар. Это было... вау, – хихикнула Хенли.
– Эй! Ты говоришь о моем брате, шлюшка, – проворчала Эммерсон, делая еще один глоток текилы.
– Это не значит, что он не горяч, зануда. Ты должна гордиться, – сказала ей Хенли. Быстро повернувшись ко мне, она продолжила свой допрос. – Рэн, дорогая, ты не рассказываешь нам ничего такого, чего мы еще не знаем. Нам нужны подробности. Мы хотим знать, как вы, мисс Изысканность и Красное Вино, оказались с нашим мистером Крутой?
– Я этого еще не поняла, – объяснила я, – Просто так получилось.
– Девочка, такой человек, как Ститч, просто так не бывает, – вмешалась Кэссиди, – Он здесь не просто так.
– Да... это потому, что он крутой. Он долбанный инфорсер Клуба. Этим все сказано, – сказала Хенли, вскидывая руки вверх. – И он горячий. С этим не поспоришь.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. А что такое «инфорсер»? – спросила я.
– Это одна из должностей в клубе, – начала Кэссиди.
Ее прервала Хенли:
– Он как...ну ты знаешь... инфорсер. Он служит и защищает своих братьев, – объяснила Хенли, с каждой минутой становясь все более пьяной, – как Бэтмен, защищающий Готэм от зла.
– Бэтмен? Серьезно, Хенли? – Эммерсон недоверчиво покачала головой, – Господи, только бы Грифф не услышал, что ты называешь его Бэтменом.
– Что? Это комплимент. Бэтмен крутой, – защищаясь, сказала Хенли, слегка покачиваясь из стороны в сторону, когда она опрокинула очередной шот.
– Хенли, тебе что двенадцать? – спросила Кэссиди, закатывая глаза. Наливая нам всем еще по одной порции виски. – Тебе нужно больше гулять, девочка.
Я уже собиралась взять свой стакан, когда сзади подошел Ститч и обнял меня за талию. От тепла его дыхания у меня по спине побежали мурашки, когда он прошептал:
– Знаешь, если ты выпьешь еще парочку шотов, я вынесу тебя отсюда на плече.
Я наклонилась к нему, прислонилась к его груди, положив голову ему на плечо.
– Это плохо?
Щетина его бороды щекотала мне шею.
– Не все. С нетерпением жду плохих вещей.
– Ну, это хорошо, потому что я перестала считать после третьего шота, – засмеялась я.
– Она совсем слабенькая, – хихикнула Хенли, с трудом удерживая глаза открытыми, – У нее было только три рюмки. У меня уже шестая.
– Я бы не стала хвастаться, – пожурила ее Кэссиди, – Мэверик надерет тебе задницу, когда увидит в таком виде.
– Девушка может надеяться, – сказала Хенли, поднимая и опуская брови.
Эммерсон повернулась к Ститчу и сказала:
– Просто чтобы ты знал, я одобряю.
– Что? – спросил Гриффин.
– Твоя девушка – Рэн. Она довольно крутая, – смеясь, сказала Эммерсон, – но Хенли права. Она совершенно дохленькая. Наверное, тебе стоит отвезти ее домой.
– Ты готова ехать, детка? – спросил он меня.
– Да, пожалуй, мне стоит остановиться, пока я еще могу, – призналась я. Чувствуя себя немного наглой, я продолжила. – Но я пока не хочу идти домой. Если ты не против, я бы хотела немного побыть с тобой.
Несмотря на то, что я прекрасно провела время с девочками сегодня вечером, у меня не было возможности провести время с Гриффином.
Уайатт был с моими родителями. И я знала, что в эту ночь нам никто не помешает. Я хотела воспользоваться шансом побыть с ним наедине.
– Ты всегда можешь взять ее к себе, – предложила Эммерсон с озорной усмешкой.
Посмотрела на него, выглядя немного нетерпеливой.
– Я хотела бы увидеть твой дом.
– Отлично. Хватай свои вещи, – улыбнулся он.
Ститч взял меня за руку и вывел наружу, прижимая к себе, чтобы я не споткнулась и не упала. Когда мы добрались до стоянки, он спросил:
– Где твоя машина?
– Эмм... вон там, – ответила я, указывая в сторону парковки.
– Мне нужны ключи, – сказал он, держа меня за руку, чтобы я не потеряла равновесие.
Я пошарила в сумочке и после нескольких секунд поисков наконец нашла их и положила ему на ладонь. Мужчина помог мне сесть в машину, закрыл за мной дверцу и устроился на водительском сиденье. Не говоря ни слова, он завел машину и направился к своему дому. Я заметила, как он несколько раз поглядывал в зеркало заднего вида, словно проверяя, не следит ли кто за нами, и это заставило меня вспомнить наш разговор в баре о том, что он был инфорсером клуба.
Любопытство взяло верх.
– Как долго ты инфорсер клуба?
– Значит, сегодня вы говорили обо мне, – улыбнулся он.
– Наверное, я действительно не так уж много знаю о тебе, – призналась я, – До сегодняшнего вечера я даже не знала, что у тебя есть сестра.
– Больше нечего знать.
– Сомневаюсь, – засмеялась я.
Я была далеко не пьяна, но все еще чувствовала легкое гудение от алкоголя. У меня в голове крутилось еще столько вопросов, но я оставила их при себе, молча проехав остаток пути до его дома. Мы ехали уже несколько минут, когда изгибы и повороты дороги начали вызывать у меня легкую тошноту. Я вздохнула с облегчением, когда он наконец свернул на подъездную дорожку и припарковал машину. Я быстро открыла дверь и вышла, прислонившись к машине и глубоко вдохнув свежий воздух. Гриффин пробормотал что-то себе под нос позади меня, закрывая дверцу машины и направляясь ко мне.
– Сожалеешь о последнем шоте? – он ухмыльнулся.
– Наверное, они были правы. Я совершенно дохленькая, – засмеялась в ответ.
Прежде чем успела пошевелиться, Ститч наклонился и просунул руки мне под ноги, и подхватил на руки. Чувствуя себя в безопасности и уюте в его объятиях, я положила голову ему на плечо и позволила отнести себя внутрь. Я чувствовала себя так хорошо в его объятиях, в полной безопасности, точно так же, как в нашу первую встречу. Он принес меня в гостиную и осторожно уложил на диван.