Тогда она устроила ему жуткий скандал, заявив ни с того ни с сего, что если Рон будет поддерживать «этого извращенца», значит он и сам такой же. Рон какое-то время пытался переубедить Гермиону, до тех пор, пока она не предъявила ему последний аргумент: демонстративный уход и хлопанье дверью.
Впрочем, это не помогло.
Помолвку они разорвали через две недели.
А потом, уже после того, как Джинни уехала в Хогвартс, Рон совершенно случайно обнаружил в ее комнате письмо от Гарри, адресованное ему.
Джинни явно не старалась спрятать его - в их семье все доверяли друг другу, и Рон никогда бы не стал лазить по вещам сестры. Все получилось случайно - просто Гермиона потребовала вернуть ей вещи, которые она оставила в Норе, и только Рон мог собрать их.
Прочитав и поняв, что с Гарри все хорошо, Рон успокоился и только злился на сестру: ответ другу можно было послать только с совой Чарли, никакая другая до Румынии бы просто не долетела.
А потом, когда мать выписали из Мунго, Рон добился разрешения связаться с Чарли по каминной сети, и выяснил, что Гарри уже давно в Англии, у Сириуса и Люпина. Поговорить с ними не составило труда, вот только Ремус, сообщив, что Гарри находится в каком-то «надежном месте», смотрел на Рона как-то странно и решительно отсоветовал искать Гарри.
Рон не понял в чем дело, но послушался.
На некоторое время.
Это потом, полгода спустя, не выдержав тревоги и чувства вины, он писал письма с извинениями, отправляя их на имя Гарри. Мать вязала какие-то детские вещи, похоже, тоже намереваясь отправлять их Гарри как знак примирения или как просьбу о прощении. А потом плакала, не дождавшись ответа.
Рону Гарри тоже не отвечал. И это пугало.
Рон несколько месяцев колебался, стоит ли ему разыскивать Гарри, или, как и говорил Люпин, оставить его в покое. Но лишь сегодня решился.
Мать ушла из-за стола, оставив их с Джинни вдвоем. На кухне привычно гремели тарелки - все чаще за обедом Рон замечал на них следы трещин, от некачественного Репаро.
Как только за Молли Уизли закрылась дверь, Джинни продолжила радостный рассказ о том, как Дамблдор объявил в прошлый понедельник о смерти Снейпа. До этого мать резко оборвала ее. Рон, к сожалению, сделать этого не мог.
Сам он прекрасно знал о смерти Снейпа, еще давно, из Ордена Феникса - но Дамблдор, видимо, долго надеялся, что он жив. Видимо, теперь, раз новость сообщили ученикам, надежды больше не было.
Но только когда Джинни со злорадством сказала что-то про Гарри - что-то вроде «так ему и надо» - Рон вдруг понял, что должен сейчас переживать сам Гарри.
Рон почувствовал себя неисправимым идиотом - наверное, эта мысль пришла ему в голову слишком поздно. Мерлинова борода, ведь Гарри все это время приходится переживать все это одному… Раньше, еще после разговора с Люпином. Рон был абсолютно уверен, что Гарри все же вернулся к Снейпу - и хоть неприятна была одна мысль о зельеваре, Рон решительно заставил себя смириться. Ради Гарри. О том, что его жертва может быть уже не нужна, Рон старался не думать.
И эта уверенность как-то стала естественной, оставшись такой даже после того, как Рон узнал о смерти Снейпа. И только сейчас, слишком поздно, он понял свою глупость…
Рон с сомнением бросил взгляд в сторону кухни. После инфаркта матери он старался не оставлять ее в одиночестве - и тем более, с Джинни. Он не хотел верить, что сестра может серьезно навредить матери, но Джинни в последнее время изменилась так сильно… В общем, лучше было не рисковать.
Спустя два часа Рон, оставив мать на Фреда, уже сидел в гостиной дома на Гриммаулд Плейс, ожидая Люпина. Сириус, с которым Рон поговорил, стремясь выяснить, где искать Гарри, не только не мог выдать тайну - место оказалось скрыто Фиделиусом - но и не знал, что с Гарри происходит: выяснилось, что Гарри и ему не отвечает. Хотя раньше Сириус над этим особо не задумывался, списывая это на шок Гарри из-за его беременности… Попасть же туда без Люпина Сириус не мог.
Рон не мог сдержать невеселого смешка, когда Сириус, очевидно, как и сам Рон, не задумывавшийся ранее о состоянии Гарри, начал нервно метаться по гостиной. Метания, впрочем, продолжались до тех пор, пока Сириус не врезался в кресло. После этого он просто стал методично напиваться извлеченным из шкафчика вином. Сам Рон отказался: для серьезного разговора нужна была трезвая голова.
Вернувшийся Люпин явно не ожидал увидеть такую картину. Рон спокойно переждал скандал Сириуса по поводу своего «заточения» и запрета даже проведать крестника. Момент, когда Рон решился попросить Люпина все-таки открыть ему местонахождение Гарри, оказался удачным: Сириус как раз начал требовать, чтобы Люпин немедленно, сию же секунду аппарировал с ним к Гарри, раз уж камин с той стороны был заблокирован. Предложение Рона отправиться туда, узнать, в чем дело, а потом рассказать все Сириусу даже не обсуждалось: ошарашенный непредвиденной ссорой Люпин мгновенно сообщил ему координаты ближайшего места, куда можно было безбоязненно аппарировать, описал, как оттуда добраться до нужного дома и сообщил адрес. Рон поблагодарил и направился к выходу из дома. За его спиной разгоралась ссора.
После аппарации Рон первым делом огляделся. Место было отвратительно заброшенным, неудивительно, что магглы сюда не заходили. Слева - пепелище, обгорелые остатки деревянных стен. Позади чахлый лесок угрюмого вида, с другой стороны рахитичного вида деревья… Рон поморщился и торопливо зашагал по дороге, благо направление было всего одно.
Спустя пятнадцать минут Рон заметил первый дом. Видимо, он и был тем, который был ему нужен - кривая ограда была точь-в-точь такой, какую ему описывал Люпин. Оглядевшись, Рон прикинул расстояние до ближайшего жилого дома, решил, что его вряд ли увидят и перемахнул через забор.
Пустынный перекопанный и заросший мелкими сорняками сад с тремя кривыми деревьями и двумя кустами черных роз показался Рону необычным. Впрочем, он логично рассудил, что Гарри было не до этого, и решительно прошел по выщербленной дорожке к дому.
На двери не было ни звонка, ни дверного молотка, как на Гриммаулд Плейс, ни чего-то другого. Рон нерешительно прикусил губу и громко постучал в дверь. Подождал пару минут и постучал сильнее.
Шаги за дверью заставили Рона нервно сжать кулаки, но когда открылась дверь, он даже отшатнулся от удивления.
- Малфой? - вырвалось у него
Слизеринец, похоже, тоже был удивлен, хотя и не до такой степени.
- Уизли, - как-то обреченно констатировал он. Рон нахмурился и потянулся к палочке.
- Ты что тут делаешь?
- Я тут живу, Уизли, - спокойно сообщил Малфой, пристально следя за Роном. - Убери палочку. Нехорошо нападать на людей в их собственном доме.
