- Фу, - скривилась сестрица, - какая пошлость. Как ты только с ним общаешься?! - обратилась она ко мне.
- У него задница классная. Это покрывает все остальные недостатки, - улыбнулась я сестре, бросив укоризненный взгляд на Славку.
Мол, нечего задирать Таньку, а то не ровен час, вообще, сменит замки и посадит меня под домашний арест. Девушка она хоть и современная, но взгляды у нее строгие. Иногда мне казалось, что Танька родилась слегка не в то время. Ошиблась эпохой, хотя, может, всему виной неудачи в личной жизни.
- О, боже, - простонала она: - Все, катись отсюда, - едва не выталкивая его за дверь, проворчала она.
Славка натянул шапку, развернулся и назло моей сестрице опустил свою ладонь мне на затылок, притягивая к себе. Я даже подумать ни о чем не успела, как он впился поцелуем в мои пересохшие губы, тут же опуская вторую ладонь на грудь, жадно покрутив сосок.
Вот козел - этот Оползнев. Самый настоящий! Играть с огнем он-то любил, а я вот ощущала себя эквилибристом, зная заранее, что стоит захлопнуться двери, как мне «прилетит» от сестры.
Как и я предполагала - сестрица тут же начала лезть со своими нравоучениями. Вот не могла Танька прожить день, чтобы не прочитать нотаций. Может, прав в чем-то Славка, пора сестренке заниматься собственной личной жизнью, а не в мою лезть при любом случае.
- Я думала, что вы расстались! - хмыкнула Таня, уперев руки в бока.
- Как видишь, - развела я руками, - снова вместе, снова рядом. И чего ты вечно придираешься к Оползневу?! Нормальный он парень, из хорошей семьи.
- Семья-то, возможно, и хорошая, а сам он разгильдяй. Эти его татуировки, ужас просто.
- Таня, - фыркнула я на сестру, - такое ощущение порой, что ты завидуешь моему счастью.
Щеки ее покраснели от негодования, на лбу выступили пятна, Танька начала размахивать руками, а мне показалось на мгновение, что мы близки к тому, чтобы сцепиться, как в детстве. Только если раньше дрались из-за игрушек или нарядов, то теперь, кажется, из-за парня. Вот честно, не знай я, что сестрица до сих сходит с ума по своей первой любви, посчитала бы, что она положила глаз на Славку. Поэтому и бесится, постоянно называя его оболтусом.
- Хорошего же ты обо мне мнения, - пробормотала она, направившись в кухню.
Я поплелась следом, делать-то теперь все равно нечего было.
- Пора тебе прекращать страдать по Лаврову. Лет-то сколько прошло, пять?
- Пять с половиной, - огрызнулась Танька, бухнув чайник на плиту.
В ее резких движениях было столько злости на бедного Глеба, что встреть она его на горизонте - испепелила бы одним звглядом. Хотя за такой период времени вполне реально забыть не только его облик, но и имя.
Только я-то знала, что сестрица ночами плакала в подушку, проклиная этого засранца, одновременно сходя по нему с ума. Был за Танькой такой грешок, что, ложась в постель с очередным кавалером (коих было после Глеба от силы два) она представляла Лаврова. Да уж умел тот произвести на девушек впечатление. Я и сама в юности пускала слюни, подглядывая в замочную скважину за парочкой влюбленных.
Глеб красиво ухаживал за Танькой, сыпал комплиментами, одаривал цветами, а по факту оказался настоящим козлом! Изменял, гулял, забывал про обещания. А Таня терпела, вздыхая у окна, ну если быть честной до конца, то и я с ней на пару страдала. Потому что этот гад успел очаровать не только Таньку, но и меня.
Я рисовала его портреты в тетрадках, перед сном представляла, каково это быть с таким мужчиной, отчего в трусиках становилось влажно и, чтобы унять жар, приходилось лезть под холодный душ. Повезло, что Танька была так очарована им, что не замечала, как я томно вздыхала по Глебу, пересекаясь с ним в коридоре по утрам.
- Сходи к бабке, пусть отговорит, - плюхнулась я на табурет, потерев подбородок задумчиво.
- Остроумно, - плеснула она кипяток мне в чашку, с грохотом вернув чайник на плиту.
Я только плечом повела, понимая, что сестрица просто в бешенстве, не стоило, видимо, ковырять ее рану.
- Что там у тебя в планах? К родителям не собираешься?
- Нет уж, мне тебя хватает за глаза, к тому же послезавтра у меня начинается практика. Отец Оползнева обещал помочь. Кстати, там полно парней, хочешь присмотрю тебе кого-нибудь.
Танька отвесила мне подзатыльник, грозно взглянув. Рассчитывала, наверное, что я язык прикушу, а мне почему-то было сегодня так хорошо, несмотря даже на то, что так жестоко обломалась со Славкой.
- Ты бы об учебе думала лучше. Парней много, - передразнила меня она, фыркнув смешно.
Танька сморщила курносый носик, демонстрируя, что думает о моем предложении.
- Ты чего так напряглась-то? Боишься, что я вляпаюсь куда или что? И перестань дергаться, не спим мы со Славкой, к сожалению, - пискнула я, отхлебывая чай из чашки. - Вы с мамой зря переживаете, и не хмурься, морщины появятся.
- Зато ты живешь в свое удовольствие, не думая, что принесет завтрашний день, - не осталась в долгу сестра. - Только, когда твой охламон тебя бросит – ныть ты будешь у меня плече.
- Так, стоп, - вскочила я со своего места, - вот сейчас ты что-то путаешь!
Я смотрела на сестру и зубы сводило от злости. Вечно она все в один котел. Словно я была виновата, что у нее жизнь через пень-колоду. Мне, может быть, тоже не сладко приходилось, но я старалась сама справляться, а не затягивать в собственную депрессию и посторонних, словно в водоворот.
Танька ничего не ответила, лишь сверкнула глазами и направилась пружинистой походкой в коридор. Я слышала, как она бурчит про себя, натягивая пуховик. Вот так всегда, стоило ей услышать правду, как она начинала психовать и старалась вырваться из дома. В этот раз я даже не стала ее останавливать – хочет, пусть бежит. Мозги проветрить порой полезно!
Я вернулась в спальню, растянулась на постели. Простыни еще хранили аромат туалетной воды Славки и, блаженно прикрыв веки, я погладила свое бедро с внутренний стороны. Старалась представить своего парня, но в голове упорно возникал образ Глеба, черт бы его побрал. Вот только вспомнить стоило, как тут же низ живота скрутило узлом. Я отчетливо видела в своей голове его, будто бы Лавров в настоящий момент стоял передо мной. Красивые глаза с пушистыми ресницами, чувственные губы, волевой подбородок, немного кудрявые волосы, в которые, наверное, так приятно запустить пальцы. Интересно, изменился ли он за это время?! Где он и что с ним?!
- Ммм, - простонала я, погладив себя осторожно пальчиками.
Жар расползался по коже, наполняя каждую клеточку, он, словно яд, проникал в кровь, заставляя терять голову.
Мои движения становились все быстрее, соски сладко ныли и, бесстыдно разведя ноги в коленях, я отдалась этому водовороту, что кружил меня, подхватывая, словно пушинку.
Томление сменилось негой. Тягучей, приторной, как вареная сгущенка. Я облизала жадно губы, мысленно поблагодарив Глеба за то, что так отчетливо остался в моей памяти. Но уже в следующий миг отчего-то стало не по себе. Я даже усмехнулась мысленно, решив, что если когда-нибудь нас сведет жизнь, то я ему отомщу за все чего не было!
Глава 2. Глеб
Какая-то женщина толкнула меня в бок локтем, заставляя поднять голову и лениво зевнуть. В первый момент хотел нахамить, но потом сообразил, что задремал в маршрутке по дороге на гребаную работу. Чертов понедельник начался слишком неожиданно. После сумасшедших выходных, наполненных дурацкими событиями, вроде выбора цветовой гаммы для декорирования зала на свадьбу, бутоньерки и подписи пригласительных, мне хотелось спрятаться в нору, отключив телефон.
Едва не проехав остановку, я с опозданием вскочил с места, гаркнув водителю, чтоб притормозил. С неба валил снег, уборочная техника, как всегда не справлялась, потому ноги вязли в грязной жиже. Добравшись до отдела, я поздоровался с мужиками, которые уже курили под елкой, забористо матерясь.
- Чего не веселый-то, Глеб?! Заездила невеста?! - поинтересовался Борька, весело заржав.
